Сын Чернобога - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шведов cтр.№ 7

Разве что кудесница Дарица могла сдерживать порывы своей дочери, да и отца, князя Торусу, она побаивалась. Но Торуса уже год как ушел в страну света, кудесница Дарица прихворнула, и некому стало учить их дочь уму-разуму. А ведь эту женщину прочат на место первой ближницы богини Макоши, значит, ей придется решать судьбы многих людей в славянском мире. Хотя кудесник Велеса Велигаст видит в распутстве княгини Милицы знак свыше, ибо именно так богиня Макошь выказывает свое недовольство радимицким мужам, погрязшим в пьянстве и чревоугодии и почти забывшим своих богов в стремлении угодить хазарам. Наверное, он прав. Раз радимичи не способны породить доблестного мужа, готового сбросить иго, наложенное ближниками чужого бога, так быть им под пятой пусть и распутной, но отважной женки.

Княгиня Милица уже успела одеться и прибрать под платок волосы. К своему удивлению, Осташ не нашел на ее еще довольно свежем лице следов ночного пира. Дочери Торусы уже исполнилось сорок шесть лет, но выглядела она лет на десять моложе. Это многих удивляло и настораживало, но умные люди считали, что вечная молодость княгини – дар ее богини, привечающей свою ближницу.

– Знаю уже, – сказала Милица, жестом приглашая боготура садиться на лавку.

Сама она осталась сидеть на прибранном ложе, с любопытством разглядывая браслеты, подаренные братом. Судя по всему, Драгутин сумел угодить сестре своим подарком.

– Он действительно богат?

– Куда богач, чем ты думаешь, – усмехнулся Осташ.

Милица засмеялась, отчего на щеках у нее появились две ямочки. В юности она была стройна и быстра в движениях, с возрастом стала дороднее и величавее. Все же роды для женщины даром не проходят, а у княгини, кроме сына Богдана, есть еще три дочери.

– Кудеснице Дарице приснился сон: Драгутин вернулся с отроком, и в том отроке она узрела черты бога.

– Ярилы? – насторожился Осташ.

– Да, – кивнула головой Милица.

– Когда это было?

– Шесть лет назад. Она рассказала про этот сон кудеснику Велигасту, и волхвы Велеса решили, что этот сон вещий. Однако шли годы, Драгутин все не появлялся, и многие начали сомневаться в пророчестве, даже сама кудесница. Но я верила и оказалась права. Его мать была из рода Меровеев?

– Да.

– У него знак величия на груди.

– Откуда ты знаешь?

– Ему подсыпали сон-траву в питье. Сегодня ночью я осмотрела его от пяток до макушки. У меня почти нет сомнений, но последнее слово должна сказать сама Макошь.

Осташ недовольно крякнул, Милица бросила на него удивленный взгляд. Похоже, она не понимала, какой опасности подвергает своего племянника. Стоит только объявить Олегаста сыном Велеса, как на него сразу же ополчатся ближники и Перуна, и Световида. В их числе Воислав Рерик…

– Но ведь у князя Рерика нет наследника, – нахмурилась Милица, выслушав боготура. – А сила хазарского дракона такова, что жизни одного человека не хватит, чтобы с нею совладать. Вот Белес и прислал своего сына, чтобы помочь ротариям Световида и Белым Волкам Перуна одолеть напасть, не в добрый час свалившуюся на наши земли. Здесь не в человеке дело, Осташ, а в божьем знаке.

– Я не знаю, ошибаются боги или нет, – нахмурился боготур. – Но людям свойственно заблуждаться в толковании их воли. Надо подождать, дать Олегасту возможность проявить себя, и только тогда говорить о его избранности.

– Согласна, – кивнула головой Милица. – Но ты все-таки отвезешь его в святилище Макоши и покажешь кудеснице Дарице. Он ведь прошел брачный обряд с богиней в далекой Франки. Пусть повторит его и на нашей земле.

– И кто будет избранницей Макоши в этом обряде? – нахмурился Осташ.

– Ею будет та, на которую укажет богиня, – надменно вскинула голову Милица. – Тебе не следует вмешиваться в наши дела, боготур.

– Ладно, – махнул рукой Осташ. – Кудеснице Дарице видней.

Олег без большой охоты отправился в город Торусин. Ему уже изрядно надоело мотаться по славянским землям, которым, казалось, конца края не будет. Его мечники, непривычные к холодам, роптали, поэтому пришлось их оставить в Славутиче. Пути-дороги в радимицкой земле ныне безопасны, и трех десятков викингов Драгутина будет достаточно, чтобы отмахнуться от любого разбойничьего наскока. Так, во всяком случае, говорил Осташ, и Олегу оставалось только согласиться с ним.

Драгутин рвался повидать мать и брата. Его викинги вполне разделяли стремление боготура как можно быстрее добраться до Торусина, поскольку сами были родом из тех мест. Сначала Осташ вел их по руслу замерзшей реки, продуваемому ветрами. Олег ежился от холода, но терпел. К вечеру путники свернули в лес, заваленный снегом. Ни дороги, ни даже сколько-нибудь приметной тропы здесь не было, но Осташ уверенно торил путь, ориентируясь по приметам, известным только ему одному. Окажись Олег в этом лесу один, он непременно заблудился бы, но с таким проводником, как боготур Осташ, можно было пускаться хоть на край света.

Судя по всему, город Торуса на этом самом краю и стоял. Ехали они целый день, но человеческого жилья так и не встретили. Кругом уныло гудели под ветром заледенелые деревья да трещали неугомонные сороки. Пора было останавливаться на привал, ибо кони и всадники уже выбились из сил, но у Осташа на этот счет было свое мнение.

– Скоро овраг, – сказал он, обернувшись к Драгутину. – А от него до города уже рукой подать.

Олег уже знал, что Осташево «рукой подать» может растянуться на полдня пути, а потому тяжко вздохнул.

– Ничего, княжич, терпи, – подбодрил его мечник Будыль. – Теперь уже действительно недалеко. В этом овраге двадцать пять лет назад мы устроили засаду на хазарского прихвостня князя Горазда. Жаркое было дело.

– И что с тем князем стало? – насторожился Олег.

– Перебили мы и его ратников, и хазар, спешивших на помощь изменникам. Говорили, что во главе тех хазар был сын кагана Обадии. В этом овраге их всех и похоронили.

Олег вдруг резко осадил коня и вытянулся на стременах.

Будыль посмотрел на него с удивлением и спросил:

– Ты чего, княжич?

– Не знаю, – процедил сквозь зубы Олегаст. – Но тем оврагом я не поеду.

– Брось, княжич, – засмеялся мечник Невзор. – Мертвые не кусаются.

Олег и сам не знал, что заставило его придержать коня. Вероятно, это было неясное чувство приближающейся опасности. От кого она исходила, он пока не понимал, но в ее существовании не сомневался.

– Что встали-то? – спросил Драгутин, обернувшись.

– Княжич зачудил, – сказал с усмешкой Будыль. – Кажется ему что-то.

– Не дури, – строго посоветовал сыну Драгутин. – В нашем роду трусы отродясь не водились.

– Не поеду я оврагом, – ощерился на него Олег. – Смерть в том овраге! И твоя, и моя.

Драгутин с изумлением уставился на юного ротария. Робким Олег не был, в этом боготур уже не раз имел возможность убедиться, тогда какого рожна он стал праздновать труса в этом месте, пусть и глухом, но совершенно безопасном?