Оракул - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шведов cтр.№ 15

— Понятия не имею, — пожал плечами Аполлон. — А вот и наш граф Глинский под ручку с государыней. По-моему, самое время перемолвиться с ним парой ласковых. Только я тебя умоляю, Ярила, не кипятись. Если мы с тобой угодили в сумасшедший дом, то следует хотя бы сохранять хорошие отношения как с пациентами, так и с обслуживающим персоналом.

Добраться до графа Глинского приятелям удалось далеко не сразу, поскольку ее величеству захотелось танцевать. Заиграла музыка, и Колян Ходулин повел свою пассию впереди выстроившихся попарно подданных. Граф Калиостро без труда освоил весьма простенькие па и примкнул к танцующим, Кузнецов остался стоять у колонны в глубокой задумчивости, словно какой-нибудь романтический герой галантного века, чье имя напрочь выскочило из памяти, пресыщенный светской мишурой. Ярослав пытался проанализировать полученную из разных источников информацию, но пока что ему это плохо удавалось. Дедуктивный метод буксовал самым позорным образом, столкнувшись с явной чертовщиной. Почему вчера еще вменяемая Катюша ведет себя сегодня как законченная шизофреничка? И можно ли считать нормальными Кузнецова и Кравчинского, которые, похоже, никак не способны вписаться в спектакль, который все здесь присутствующие принимают за реальность? Может, весь этот балаган как-то связан с вспышками, виденными им накануне? В инопланетян детективу верить не хотелось, но он не исключал, что окружающие подверглись гипнотическому воздействию. В любом случае следовало найти негодяев, вздумавших ставить опыты над людьми. А то, что в зале дворца находятся люди, а не фантомы, скажем, в этом Кузнецов был абсолютно уверен. Кровь из руки фон Дорна лилась самая натуральная, да и Катюша, с которой он успел уже поссориться на этом балу, менее всего была похожа на восковую куклу. Непонятно пока что было только одно — почему воздействию гипнотизера не подверглись Кузнецов с Кравчинским? Это что — чей-то недосмотр, или так с самого начала было задумано?

— Надо поговорить, Друбич. — Услышал он за спиной негромкий голос Коляна. — Поднимись на второй этаж и толкни первую же дверь с правой стороны. Я буду ждать тебя там.

Любопытно, чего опасается в своем собственном дворце граф Глинский? Но здесь, похоже, все просто помешаны на конспирации. Тем не менее Ярослав просьбу Ходулина выполнил, прихватив с собой в качестве свидетеля графа Калиостро. Слегка запыхавшийся от танцев Аполлон к детективу присоединился охотно, несмотря на зазывные взгляды фрейлины, рассерженной тем, что какой-то мрачный тип похитил ее любезного кавалера.

— Это не фантомы, — поделился личными наблюдениями поэт. — Плоть самая что ни на есть натуральная. Я со своей уже успел поцеловаться. А что от нас понадобилось Коляну, в смысле графу Глинскому?

— Сейчас узнаем, — мрачно отозвался Ярослав, ногой толкая нужную дверь.

Колян Ходулин картинно стоял посреди комнаты, скрестив руки на груди, и недовольно смотрел при этом на входящего Кузнецова. Разговор с друзьями он начал с идиотской претензии:

— Почему вы не убили его, Друбич? Это разрешило бы многие наши проблемы.

— Я не наемный убийца, граф. — Ярослав нахмурился. — К тому же мне не хотелось огорчать императрицу.

— А бросьте, поручик, — пренебрежительно махнул рукой Ходулин. — Не настолько фон Дорн важная птица, чтобы ее величество скорбела о его смерти. Впрочем, это уже безразлично. Хорошо уже то, что сегодня он вряд ли сможет сесть в седло.

— За это я ручаюсь, — вмешался в разговор Кравчинский. — Месяц как минимум проваляется на больничном.

— Какого черта! — Граф недовольно посмотрел на Аполлона. — Зачем вы притащили сюда этого человека, Друбич?

От столь наглого пренебрежения старого товарища, которого знал едва ли не с пеленок, Кравчинский запыхтел рассерженным паровозом. От грандиозного скандала поэта удержало только сомнение в том, что он сейчас разговаривает с нормальным и адекватно реагирующим на ситуацию человеком. Граф Глинский здорово нервничал, это сразу же бросалось в глаза, но глаза его тем не менее горели решимостью готового на все человека.

— Я думаю, что господин Калиостро будет полезен нам в предстоящем деле, граф, — отозвался Ярослав, стараясь сохранять спокойствие. Ситуация, что там ни говори, поражала своим идиотизмом. Теперь уже не было никаких сомнений, что Колян Ходулин сдвинулся по фазе, но прежде чем взывать к медицине, детектив решил выпытать у липового графа информацию, которая поможет выйти на след человека или организации, проводящей опыты над людьми, превращая их в марионеток.

— Говорят, что вы, сударь, сведущи в магии и чародействе? — обратился к Аполлону Колян Ходулин.

— Да как вам сказать… — слегка смутился под строгим вопрошающим взглядом самозванец.

— Бросьте, господин Калиостро, здесь все свои, — махнул рукой граф Глинский. — Способны вы защитить императрицу, если дело обернется не совсем так, как мы задумываем?

— Сделаю все, что в моих силах, — не стал брать на себя завышенных обязательств Аполлон.

— В таком случае, господа, я проведу вас тайным ходом в подвал. Ждите нас там. Через полчаса выезжаем.

Возражений граф Глинский выслушивать не стал. Детективу с поэтом ничего не оставалось, как проследовать за его сиятельством в уже знакомую спальню, а потом спуститься по винтовой лестнице в подвал.

— Вот, блин, — вздохнул Кравчинский, зажигая свечку. — Ситуация мне перестает нравиться. Что задумал этот сумасшедший? Надеюсь, нас не принудят участвовать в похищении, а то и в убийстве коронованной особы?

Ярослав ни в чем уверен не был, зато почувствовал азарт сыщика, взявшего след в деле, сулящем громкую славу. У него уже практически не осталось сомнений в том, что Ходулин не валяет дурака. Колян действительно считает себя графом Глинским, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— А вдруг в этом подвале воздух отравленный. — Кравчинский с шумом втянул в себя воздух. — Надышался газами, и вот ты уже аристократ с приветом. Или в вино что-то такое подмешано. Ведь Колян пришел в этот дворец вполне вменяемым человеком, с чего это вдруг он потерял ориентиры времени и обвалился разумом в другую эпоху? По-моему, самая пора нам с тобой обращаться за помощью к компетентным товарищам как из службы «ноль два», так и из службы «ноль три».

Конечно, Кравчинский был прав, дело явно зашло уже слишком далеко, но Ярослав не был уверен, что им с Аполлоном удастся вырваться из-под опеки лиц, проводящих этот странный и явно преступный опыт над окружающими. Очень может быть, что их просто прозевали, и любая попытка выйти за рамки эксперимента повлечет за собой немедленные санкции.

Друзья просидели в подвале чуть не целый час, и это проведенное в скорбном ожидании время вредно отразилось на Аполлоне Кравчинском, который, дабы унять волнение, без конца прикладывался к бутылке. Когда в подвале наконец появился граф Глинский в сопровождении императрицы и Катюши, Калиостро был уже сильно навеселе, хотя и держался на ногах. Впрочем, на состояние Аполлона никто не обратил внимания, Глинский взмахом руки предложил приятелям следовать за собой и уверенно двинулся в глубь подвала, где находился, видимо, подземный ход. Этим ходом, прорытым, надо полагать, для темных делишек, коими, по слухам, граф любил заниматься в свободное от светских утех время, отважная пятерка выбралась на свежий воздух. Императрица опиралась на руку Ходулина, Катюша тащила за собой графа Калиостро, очень быстро раскисшего в подземных переходах, Ярослав замыкал шествие, ругаясь сквозь зубы. У выхода их поджидала карета, запряженная шестеркой лошадей. Императрица с Катюшей сели в карету, туда же впихнули и пьяного Аполлона, а Глинскому с Ярославом пришлось ехать верхом. Для Ярослава, занимавшегося в юные годы пятиборьем, верховая езда не была в новинку, зато Коляша прежде к конному спорту отношения не имел. Тем не менее, назвавшись графом Глинским, он, похоже, приобрел и новые навыки, вполне уместные в аристократе века восемнадцатого, но выходящие за рамки привычек городского шалопая века двадцать первого. Карета рванулась с места с такой скоростью, словно влекла ее за собой не шестерка резвых коней, а по меньшей мере нечистая сила. Кто был в этой карете за кучера, Кузнецов сразу не разобрал, а сейчас в свете двух пылающих факелов он видел лишь смутный силуэт человека, время от времени взмахивающего хлыстом. Впрочем, для размышлений и наблюдений у Ярослава просто не оставалось времени, главной его заботой было удержаться в седле несущегося гнедого. Дорога шла лесом, детектив видел очертания выступающих из темноты деревьев и толстенных сучьев, от которых едва успевал уворачиваться. Карета то и дело подпрыгивала на ухабах, но и не думала снижать скорости. Ярослав был абсолютно уверен, что это сумасшедшая гонка по ночному лесу добром не кончится: либо колеса отвалятся, либо кони поломают ноги, угробив заодно и своих отчаянных седоков.