Геракл без галстука - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Смирнов cтр.№ 69

Поэтому освобождение от мук Прометея стало одновременно еще и освобождением от страданий Хирона. Кентавр составил завещание, подписал дарственную на бессмертие, простился с друзьями и умер. О чем — без преувеличения! — скорбело все прогрессивное человечество. Зато Прометей смог вернуться и без соизволения Зевса, при одном лишь его тихом попустительстве.

Он заказал себе из железа своих оков кольцо и велел впаять в него гранитный камень из скалы, к которой был прикован. Так, кстати, было сделано первое в мире кольцо с камнем, эпатировавшее публику не хуже толстой солдатской шинели. И если были впоследствии в мировой истории эффектные сцены возвращения домой, то эпизод с участием Прометея лежит в их основании. Когда, помахивая справкой о досрочно-условном освобождении, с кольцом на руке и с песней: «Вот я откинулся, какой базар-вокзал?» — Прометей поднялся по главной лестнице олимпийского дома культуры, собравшиеся там боги были, мягко говоря, шокированы.

— Титан, который вернулся с севера, — долгое время шептались потом в спину Прометея олимпийские обыватели. Гераклу же просто вернуться с севера для обретения свободы было недостаточно. Для этого ему нужно было, как тому Джеймсу Бонду, еще и попасть на запад.

Чтобы избежать риска в очередной раз заблудиться в европейских извилинах, герой переправился на африканский берег и прямым путем двинулся к указанной цели. Хотя, если бы он знал, какие нравы царили в это время в Африке, он, вероятно, предпочел бы поплутать по старушке Европе. Неприятности поджидали героя на территории первого же государства — в Египте, где в то время правил гражданин по фамилии Бусирис.

К моменту пересечения Гераклом государственной границы Египта, фараонов в стране еще не было, но проблемы уже имелись. Как раз перед визитом героя на берегах Нила отметили невеселый юбилей «Десять лет, как нечего есть». Десять лет подряд страну неизвестно за какие провинности поражала засуха, в результате которой еще не успевшее перепрофилироваться с сельского хозяйства на строительство пирамид население голодало так, что подъело всех крокодилов в своей полноводной реке.

Правительство во главе с Бусирисом искало методы борьбы с неурожаем и за эту декаду уже исчерпало практически все сколько-нибудь реальные меры воздействия на природу. Не помогли ни окуривания полей благовониями, ни битье в тамтамы в режиме нонстоп, ни даже жертвоприношения в разных количествах и сочетаниях. На начальном этапе борьбы со стихией Бусирис попросил подвизавшегося на ниве оракульства племянника Фрасия, заехавшего к нему погостить с Кипра, разведать волю богов по государственно важному вопросу.

Непонятно, чем думал Фрасий, когда доводил до дяди волю жителей небес, но он ответил, что богам угодно, чтобы им ежегодно — а лучше и чаще — приносили в жертву чужеземца. Бусириса настолько вдохновил подобный подход, что он приказал незамедлительно проверить прописочку у Фрасия и после подтверждения у того иностранного подданства тут же принести в жертву Посейдону его самого. А также повелел впредь приносить в жертву богу морей всякого чужеземца, попадающего в Египет хоть с рабочей, хоть с туристической визой.

Таким образом, в отдельно взятом государстве на целых десять лет была воплощена в жизнь мечта московского градоуправления, когда не надо душить иногородних разрешениями и регистрациями, травить их милицейскими проверками паспортного режима и вообще разводить псевдодемократическую канитель. Все приезжие расстреливались прямо на вокзалах, и не создавали начальству головной боли. На сельское хозяйство эта мера вопреки ожиданиям не оказала никакого воздействия, засухи следовали одна за другой, а разливы Нила были ничтожны, но постановления никто не отменял. Возможно, Бусирис надеялся, что в конце концов количество, согласно известному закону, перейдет в качество и климатическая ситуация все же изменится к лучшему.

Поэтому, когда Геракл пересек государственную границу Египта, к нему тут же подошли двое в штатском и отконвоировали в сопровождении нескольких человек в набедренных повязках, без погон и знаков различия, в царский дворец. Там Бусирис, совмещавший пост царя с должностью главного жреца государства, велел связать доставленного и отвести в зал ритуальных услуг. Геракл, пребывавший в недоумении от такого замысловатого церемониала приема важных гостей, безропотно позволил проделать над собой все описанные процедуры и был покладист до тех пор, пока в залу не вошел царь с топором в руках и недобрым выражением на лице.

Когда Бусирис сказал: «Именем Посейдона — аминь!» — Геракл ощутил неопределенную тревогу. Когда он замахнулся топором, герой почувствовал какой-то подвох. И лишь когда негостеприимный царишка попытался рубануть сплеча по беззащитной шее, понял, что ему здесь официально не рады.

Бусирис потом долго извинялся, приговаривая: «Ну, ты же понимаешь, ничего личного, только бизнес». Извинения были охотно приняты, но монарху это не помогло. Вместо чужестранца Посейдон на этот раз получил в жертву царя Египта в компании с его сыном Амфидамантом.

В Египте произошла смена правящей династии, в результате чего страна навсегда излечилась от ксенофобии, взяв диаметрально противоположный курс на развитие туризма и добрососедских связей. По всей стране развернулось строительство отелей и пирамид для привлечения публики, местные жители принялись изучать иностранные языки («Товарищ! Карашо! Чай!»), и через некоторое время Египет благодаря Гераклу превратился если не в рай для отдыхающих, то во что-то стремящееся к этой субстанции. В чем сегодня легко может убедиться любой желающий, всего за двести баксов купив путевку на Красное море в ближайшем туристическом агентстве.

Геракл тем временем продолжил свой путь вдоль по берегу, и местное население, помнящее тяжелую руку героя еще по его бычьему походу, волей-неволей оказывало герою должное гостеприимство, пока тот не добрался до территории Ливии.

И сегодня европейскому туристу не слишком рады в этой стране, а три с половиной тысячи лет назад забредший в ливийскую пустыню гражданин не имел никаких шансов выбраться оттуда целым и невредимым. Правивший в то время в Ливии сын Посейдона и Геи-земли, брат приснопамятного Бусириса Антей очень сокрушался, что Гераклу давеча удалось беспрепятственно миновать его владения по пути к Гелиосу. И потому он был несказанно рад, когда ему доложили о повторном визите героя.

Как всегда бывает, если первое лицо в государстве увлекается каким-либо видом спорта, этот вид получает колоссальный толчок в развитии по всей державе. В Ливии спортом номер один при Антее была вольная борьба. На тогдашнем государственном гербе были высечены, может быть, несколько легкомысленные для этого места, но в принципе очень верные слова: «Спорить с тренером по борьбе может только тренер по стрельбе».

Антей, для которого земля в буквальном смысле была матушкой, обладал способностью черпать силы от прикосновения к почве и не проиграл ни одной схватки в спортивной карьере. Благодаря чему носил в своем официальном титуловании звание «подобный Карелину». Правда, злые языки хоть и втихаря, но все-таки говорили, что согласно субординации и названию подданные просто поддаются боссу. Потому Антей старался поддерживать свое реноме поединками с зарубежными соперниками.