Наследник Шимилора - читать онлайн книгу. Автор: Елена Жаринова cтр.№ 89

— Такси в Купчино вы заказывали? — спросил водитель в дурацкой вязаной шапочке. Я судорожно кивнула. — Так поехали, дамочка.

Я села в машину и расплющила нос по запотевшему стеклу, не отрывая взгляда от двери. Двери в Лаверэль, захлопнувшейся для меня навсегда.

Спустя три недели я смотрела из окна на Белградскую улицу. Снег почти везде сошел, и влажная ноздреватая земля обнажила все, что бросали на нее в течение зимы: пластиковые бутылки, обертки, жестяные банки из-под напитков. По сухой кромке асфальта трусцой бежали двое: он в черном спортивном костюме и шапке, натянутой до бровей, она в голубой куртке и шерстяной полоске, закрывающей уши. Они, наверное, так и бегали каждый день, пока меня здесь не было.

Не помню, как в тот вечер я оказалась у дверей своей квартиры. Я позвонила, и мне открыла мать. Она была как всегда пьяна, а вместо черноусого «арбузника» Мамеда на кухне восседал седой краснорожий тип в тельняшке. Новый матушкин друг вскинул на меня мутные глаза.

— О! А ты кто?

— Конь в пальто, — неизобретательно ответила я, прошмыгнула в свою комнату и заперла дверь. Мать долго стучала, желая выяснить, где я шлялась. Она была уверена, что я попала в какую-то нехорошую историю.

— Опять работу потеряла? — надрывалась она под дверью. — Корми теперь тебя, бестолочь… Хорошо хоть от собаки избавилась. Дура ты, Жанка. Хлопот с тобой не оберешься. Эй, Юрасик! Слышал — дочка вернулась. Вот шалава!

Утром я вышла на кухню, надеясь выпить чаю в тишине и одиночестве. Но тут же скрипнула дверь материной спальни, будто Юрасик караулил меня. В тренировочных штанах, босиком, он прошлепал на кухню. Сразу же, без всяких сантиментов, он молча обхватил меня ниже талии. Я так же молча развернулась и отвесила ему оплеуху.

— Ты что, больная? — опешил он. И тут же зло осклабился, дыша мне в лицо перегаром: — Будешь кобениться, убью, сучка!

И тогда я продемонстрировала один прием, которому научила меня Нолколеда. Я сделала все аккуратно, не роняя мебели. Зато Юрасик отлетел к противоположной стене и медленно сполз по ней. На лице таяло выражение нестерпимого страдания. Я спокойно налила чаю, положила в блюдце печенье и удалилась к себе в комнату.

Однако уже на следующий день мне прислали приглашение в банк «N», где торжественно вручили платиновую карточку «VISA». Я тут же сняла со счета крупную сумму наличными — на текущие расходы. Теперь я была богата.

Нельзя сказать, что моя фантазия с готовностью подсказывала, как потратить свалившееся на меня состояние. В первую очередь я навела справки о жилье. Коттедж в хорошем пригородном районе теперь устроил бы меня больше, чем квартира в высотном доме. Как вообще можно существовать в этих муравейниках? Но чтобы найти жилье, я должна была передвигаться по городу. Общественный транспорт оказался тяжелым испытанием. В метро мне стало дурно. В троллейбусе какой-то хам всю дорогу обтирался об меня своей засаленной курткой. Почувствовав, что зверею, я вышла на две остановки раньше и до очередного агентства шла пешком. Таким образом, встал вопрос о машине.

Я заскочила в первый попавшийся автосалон и стала обладательницей шикарного красного «BMW». Одновременно я договорилась о найме водителя. Им оказался молодой плечистый парень по имени Паша, который упорно строил мне глазки, отвлекаясь от дороги и пугая этим до полусмерти. Когда-нибудь я заставлю себя пойти на курсы вождения. Не может быть, чтобы это было сложнее, чем ездить верхом.

После кошмарных трех дней, проведенных на пассажирском сиденье, удача мне улыбнулась. Я подписала контракт о покупке почти достроенного коттеджа на Выборгском шоссе. Не последнюю роль в моем выборе сыграла удаленность от Купчино… Осталось перетерпеть последнюю неделю бок о бок с матерью и Юрасиком, пока там заканчивали отделку. В предвкушении скорой разлуки я расщедрилась, накупила матери обновок и поменяла наконец телевизор.

Юрасик, впрочем, больше не бедокурил и звал меня дочкой. Зато в среду приперся Сотейко.

— Мать, дай пятьсот до получки, — заявил он. — Ты же наверняка с деньжатами явилась. Ну, не скаредничай!

Вопреки своему обыкновению я вручила ему пятьсот рублей. Он удивленно повертел в грязных пальцах бумажку и попытался меня поцеловать. Я с трудом выпихнула его за дверь. Молодой парень, а ведет себя как престарелый алкоголик… Может быть, устроить его в какую-нибудь хорошую клинику?

Я механически совершала какие-то действия, но никак не могла вжиться в изменившуюся реальность вокруг себя: тупо замирала над водопроводными кранами, напрягалась, разбирая русскую речь, боялась переходить дорогу. На меня все время что-то давило — хотя разница между притяжением Земли и Демеры была не так уж значительна с точки зрения физики… Странное дело, меня здесь не было всего два с половиной месяца по земному счету, но кажется, что прошла целая вечность. И эта вечность навсегда изменила меня…

Особенно трудно было привыкнуть к одиночеству. Я просыпалась и окликала Чаню. Предвкушала встречу с друзьями. Подумывала, как все-таки заставить Дениса вернуться из неспокойных Диких Земель в столицу. Я по-прежнему носила на пальце кольцо Гюаны в память о нашем невероятном путешествии. А потом я вспоминала, что ничего этого больше нет. Что Денис и Нолколеда не просто уехали далеко-далеко — они остались в другом мире, куда я не знаю дороги. Им угрожает опасность, но я не могу им помочь — как не могу изменить трагический финал полюбившегося фильма.

Постепенно я обрастала потребностями, обязанностями, обещаниями… Позвонила Алла.

— Жанночка, ты же не обижаешься на меня? — прощебетала она. — За то, что я пропала? Понимаешь, подвернулся один знакомый — и мы с ним улетели на Канары. Представляешь? Это такая история… Приходи завтра к семи в «Идеальную чашку», поболтаем.

Как я и подозревала, мое отсутствие прошло для нее незамеченным. Я пообещала приехать — надо было начинать общаться с людьми, обзаводиться новыми друзьями, вспомнить старых. Может быть, это заново привяжет меня к моей прежней жизни?

В начале восьмого я вошла в «Идеальную чашку». Алла и Настя сидели в зале для курящих, обставившись пирожными и чашечками кофе. Завидев меня, Алла помахала рукой. На ней было короткое зеленое платье. Зеленое?! Какое кощунство! Я с трудом взяла себя в руки. Здесь же не Лаверэль, милочка. Выкиньте из головы этот вздор. Здесь свобода, каждый носит, что хочет.

Подруги оглядели меня с ног до головы.

— Жанка, сапоги — супер! — задохнулась Алла. — «Валентино», да?

— Классно выглядишь, — кивнула мне Настя, поправляя свои роскошные волосы. — Где загорала, признавайся?

— В солярии, — небрежно отмахнулась я. Боюсь, названия посещенных мною курортов им ничего бы не сказали…

Впрочем, Алла быстро утратила ко мне интерес. Ей надо было выговориться. Она взахлеб повествовала нам историю сумасшедшей любви с директором чего-то там, который ради нее готов бросить семью.