Игрушка судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Клиффорд Саймак cтр.№ 99

— Значит, у тебя есть целый короб дополнительных мозгов, которые тебе остается только включать по мере надобности?

— Это не совсем мозги, — пояснил Никодимус. — Они называются «трансмоги», хоть я и не знаю почему. Кто-то мне однажды говорил, что это сокращение от слова «трансмогрификация» [4] . Существует такое слово?

— Понятия не имею, — ответил Хортон.

— Ну и ладно, — заявил Никодимус, — Короче, в моем распоряжении есть трансмог шеф-повара, трансмог врача, трансмог биохимика — в общем, идея вам понятна. И в каждом трансмоге записан полный курс соответствующего колледжа. Как-то раз я пересчитал их все, да запамятовал, сколько получилось. Дюжины две, наверное.

— Выходит, ты и в самом деле можешь починить туннель, о котором толковал Плотояд?

— Не поручусь, — признался Никодимус, — Я же не знаю, что там заложено в трансмог инженера. Есть столько видов инженерии — инженер-химик, инженер-механик, инженер-электрик…

— По крайней мере, ты наверняка получишь общеинженерную подготовку.

— Обязательно. Но ведь не исключается, что туннель, о котором говорил Плотояд, построили не люди. Вряд ли людям хватило бы времени…

— А может, и хватило? У них же была почти тысяча лет, а за такой срок можно успеть очень многое. Вспомни, сколько нового наворотили за пятьдесят лет, про которые ты рассказывал.

— Знаю. Возможно, вы правы. Возможно, они решили, что хватит полагаться только на корабли. Если бы люди полагались только на корабли, они не могли бы уже сегодня очутиться так далеко в пространстве, и…

— Могли, если превысили скорость света. А если превысили, то дальше, может статься, нет никакого предела. Достаточно взять световой барьер — и пожалуйста, летайте себе быстрее света во сколько угодно раз…

— Не думаю, что они сумели построить сверхсветовые корабли, — заявил Никодимус, — С тех пор как меня включили в проект, я наслушался разговоров на эту тему. И ни у кого не было никакой отправной точки, не было даже отдаленного представления о том, с чего начинать. Гораздо вероятнее, что люди высадились на какой-то планете, не столь отдаленной, как наша, обнаружили там один из туннелей и теперь пользуются им.

— Ну, положим, пользуются не только люди.

— Нет, не только. Это совершенно очевидно хотя бы по Плотояду. А сколько еще рас путешествует по туннелям, немыслимо и гадать. Но что делать с Плотоядом? Если мы не сумеем наладить туннель, он захочет лететь вместе с нами.

— Только через мой труп.

— Знаете, я в общем разделяю ваши чувства. Он неотесанный тип, и погрузить его в холодный сон будет серьезной проблемой. Кроме того, прежде чем рискнуть, пришлось бы изучать его биохимию.

— Ты напомнил мне о том непреложном факте, что мы не возвращаемся на Землю. Но какая в том выгода? Может, ты знаешь, куда все-таки Корабль держит путь?

— Нет, не знаю. Разумеется, мы обсуждали это наряду с прочими темами. Уверен, что Корабль не пытался ничего от меня утаить. У меня такое чувство, что Корабль сам толком не решил, что делать дальше. Кажется, просто лететь и лететь и осматривать все, что по дороге. Вы, конечно, отдаете себе отчет, что при желании Корабль не затруднится подслушать все, о чем мы тут говорим.

— Меня это не беспокоит, — отозвался Хортон. — Сложилось так, что все мы попали сейчас в одну мышеловку. Причем ты на много больший срок, чем отпущено мне. И мне уж в любом случае придется цепляться за эту мышеловку до конца моих дней — у меня просто нет другой жизненной базы. Я в тысяче лет от дома и на тысячу лет отстал от нынешних землян. Корабль, несомненно, прав в своем утверждении, что, вернись я на Землю, я оказался бы ни к чему не годен. Конечно, я соглашаюсь с этим теоретически, а в глотке все равно встает ком. Будь со мной трое остальных, все, наверное, выглядело бы по-другому. Мной владеет чувство чудовищного одиночества.

— Вы не одиноки, — заявил Никодимус, — С вами Корабль и я.

— Да, вроде бы. Только я как-то все время забываю об этом. — Он отодвинулся от стола, — Ужин был превосходный. Жаль, что ты не мог отведать его вместе со мной. Как ты полагаешь, моему желудку не повредит, если я съем еще ломтик жаркого в холодном виде перед сном?

— На завтрак, — заявил Никодимус. — Если пожелаете, я подам вам ломтик на завтрак.

— Ладно, так и быть, — согласился Хортон. — Но меня, признаться, смущает еще одно. При такой организации, как у вас в экспедиции, зачем вам вообще человек? В эпоху, когда я проходил предполетные тренировки, иметь экипаж из живых людей казалось целесообразным. А сейчас? Ты и Корабль могли бы спокойно справиться с делом и без меня. Коль на то пошло, почему было попросту не выбросить нас на помойку? Зачем понадобилось утруждать себя и загружать нас на борт?

— Вы стремитесь унизить себя и человечество, — заявил Никодимус, — Это не более чем шоковая реакция на то, что вы сегодня узнали. В самом начале казалось существенным загрузить на борт как можно больше научных и технологических знаний, и этого можно было достичь, только взяв с собой людей — носителей знаний. Правда, к моменту старта были найдены иные способы передачи знаний в виде трансмогов, превращающих даже простейших роботов вроде меня в многосторонних специалистов. Тем не менее и при этих условиях мы, роботы, лишены одного фактора — странного фактора человечности, видимо чисто биологического. Его у нас нет, и его не удалось до сих пор воспроизвести никому из конструкторов, никому из робототехников. Вы упоминали о роботе — вашем партнере по тренировкам — и о том, как вы его ненавидели. Вот что происходит, если конструкторы, совершенствуя роботов, пересекут определенную черту. Вы закладываете высокие потенциальные возможности, но человечность, уравновешивающая эти возможности, отсутствует в принципе — и роботы, вместо того чтобы все более походить на людей, становятся самонадеянными до полной невыносимости. Вполне возможно, что так и будет всегда. Возможно, человечность — фактор, который нельзя воссоздать искусственно. Экспедицию к звездам можно бы осуществить вполне успешно с роботами и наборами трансмогов на борту, но это была бы уже не человеческая экспедиция, а ведь цель этой и всех других экспедиций — отыскать планеты, где могли бы жить люди Земли. Само собой разумеется, роботы могли бы провести наблюдения и прийти к каким-то решениям, и в девяти случаях из десяти наблюдения были бы точными и решения правильными, а в десятом случае — нет, потому что роботы глядели бы на все вокруг электронными глазами и принимали бы решения электронными мозгами, лишенными этого важнейшего фактора человечности.

— Твоя речь утешительна, — произнес Хортон. — Остается лишь надеяться, что ты не ошибаешься.

— Поверьте мне, сэр, не ошибаюсь.

Вмешался Корабль:

«Хортон, пора бы вам на боковую. Поутру к вам заявится Плотояд, и вам надо выспаться».