Дело судьи Ди - читать онлайн книгу. Автор: Хольм ван Зайчик cтр.№ 14

“Циндаоское” оказалось ничуть не хуже привычного александрийского. А может, в чем-то и лучше. Расслабившийся в тепле харчевни Баг впал в благодушие и готов был даже согласиться с тем, что да, лучше, определенно лучше александрийского.

– А что, драг еч, слышно нового при дворе? – спросил ланчжун, ловко палочками сворачивая лепешку. – Ты ведь все входы-переходы знаешь, как говорится, свой барсук на этой горке. Что говорят?

– Что я слышу! – Кай спешно прожевал утку и запил ее добрым глотком пива. – Ланчжун Лобо интересуется сплетнями!

– Да не то чтобы сплетнями… – Баг макнул лепешку в соус. – Просто интересно услышать из первых рук, так сказать… – На самом деле Багу чаялось как-нибудь невзначай перевести разговор на принцессу Чжу, узнать что-нибудь о ней, хотя бы самую малость. Тайна удивительно похожей на принцессу студентки Чунь-лянь так и осталась нераскрытой, но подозрений прибавилось: после памятного сражения на мосыковской хацзе<По-китайски этот явно жаргонный термин пишется так: это следовало бы перевести как “место, где смешались жабы”, “жабье месиво”. Вероятно, он возник как намек на тесноту, замкнутость и неопрятность подобного рода обиталищ – и качества их обитателей. То, что термин оканчивается иероглифом цза (смешанный, неоднородный, разномастный, несортовой, низкокачественный, нечистый), с трудом способным выполнять функции существительного, не должно обескураживать читателя; по всей вероятности, здесь имеет место редукция исполненной глубочайшего смысла, известной всякому культурному ордусянину фразы из двадцать второй главы “Лунь юя”: “ха цза цэай фзн фэн фэй ха фэй е” – “Жабы порой смешиваются с фениксами, но фениксы потом взлетают (улетают), а жабы – нет”. Стоит произнести первые слова этой фразы – и любой, вспомнив продолжение, сразу понимает контекст. В то же время обрыв цитаты на полуслове показывает, что в данном случае о фениксах и помину нет, а жабы смешиваются лишь друг с другом. Может, жабы и хотели бы смешаться с фениксами – да лапки коротки… и так далее. Традиционная ханьская полифония смыслов предстает в этом коротком выражении во всей красе. События же, о которых упоминает ван Зайчик, подробно описаны в “Деле победившей обезьяны”. >, в результате которого ханеянка аж на две седмицы попала в больницу, Баг, почитай, и не видел ее ни разу – навестить студентку казалось ему неудобным, а потом Чунь-лянь, испросив отпуск, отбыла в Ханбалык, для поправки здоровья. Узнав об этом, Баг подумал: ну точно, это была принцесса. Приспело время готовиться к Чуньцзе, вот она и воспользовалась случаем, чтобы вернуться домой. Да и не такая уж опасная была у девушки рана, чтобы так долго нуждаться в лекарском уходе. Уж в ранах Баг понимал. – Я же из любопытства спрашиваю.

– Ну… да, – как-то хитро посмотрел на ланчжуна Кай, – я понимаю, понимаю… – Багу почудился в его тоне и в улыбке какой-то скрытый намек. Но отчего, откуда бы? Ведь он ни словом, ни делом, ни даже мыслию самой потаенной… – На самом деле мне и самому любопытно, как оно все сложится. – Кай снова взялся за пиво, вопросительно посмотрел на кота, но тот увлеченно жевал утку. – Назревают существенные перемены, еч. – Пиво янтарно заструилось в стаканы. – Ходят слухи, что возможно – возможно! – уже на этот Чуньцзе владыка объявит о назначении наследника трона. Но официально пока ничего не говорилось.

– Да? Ну это не велика новость. – Баг с благодарным кивком принял полный стакан. – Время уже подошло. Да я бы сказал, что давно уже подошло время. При былых правлениях наследников назначали гораздо раньше.

– Ну… да. Правильно. Но тут штука в чем. – Кай взялся за очередную лепешку. – У владыки, как тебе известно, семеро отпрысков. Пять мужеска пола и две – девы. Принцы Чуский князь Жу-мэн, Луский князь Ин-мэн, Вэйский князь Цзян-мэн, Циский князь Дан-мэн и Яньский князь Юй-мэн. И принцессы – Ли и Мэй-инь, обе пока незамужние. Никто из них не проявляет явно выраженных государственных склонностей: Дан-мэн, например, пошел по стопам батюшки и погрузился в изыскания в области… э-э-э… придонной мелкой живности пресных вод, а Ин-мэн так вообще увлечен космическими изысканиями, Юй-мэн погружен в даосизм, и так далее. Принцесса Мэй – она поглощена сценическим лицедейством, и для нее даже создали специальную труппу ханбалыкской оперы, тоже, знаешь ли, дело новое, ибо в ханбалыкской опере все партии издревле исполняют мужчины. А вот принцесса Ли… – Кай сделал паузу, чтобы прожевать утку, но Багу опять почудилась в том какая-то многозначительность, что-то большее. – Принцесса Ли склонна к государственным делам, но принцессе это не совсем уместно.

– Да, конечно, – согласился Баг, – принцессы не могут наследовать правление, это против законов Неба.

– Ну… да, – кивнул Кай, доставая из рукава пачку сигарет “Чжунхуа”. – Я снова начал курить, – сказал он извиняющимся тоном. (Ли-пэн уже пытался расстаться с этой вредной привычкой около двух лет назад, когда исполнял должность фаюньши<Чиновник, ведающий закупками и доставкой продовольствия. > в Ханбалыкском Управлении по делам крупного рогатого скота. ) Баг тут же выложил на стол кожаный футлярчик с сигарками. – О… Вот ты как теперь. – Вытащил одну, понюхал. – Хороши. Заморские?

– Да, – махнул рукой ланчжун, – подарок от одного гокэ. Проводили совместные деятельно-розыскные мероприятия.

– Успешно? – поинтересовался Кай, прикуривая.

– Вполне. – Да что ж он тянет-то?! Баг глотнул пива. – Как-нибудь расскажу при случае.

– Ну… да. Так вот… – Ли-пэн выпустил к потолку струю дыма. – Хотя и бывали в истории правления, что называется, из-за бамбукового занавеса<“Правление из-за бамбукового занавеса” – иносказание для обозначения исторического периода, когда во главе империи стояла женщина; согласно сообразным уложениям, правящая императрица принимала сановников и отдавала распоряжения, сидя за ширмой или занавеской, так что ее не было видно. >, но – это дела прошлые, исключительные… Изрядный табак… Если бы принцесса Ли родилась мужчиной, то я бы не колеблясь предсказал, что наследником трона будет именно она. Принцессе уже довелось исполнить несколько поручений владыки – в том числе и достаточно серьезных, – и она выказала незаурядный ум и зрелое государственное мышление. Принцесса умеет находить общий язык с самыми разными людьми и стойка в стремлении к поставленной цели. То есть среди всех отпрысков владыки она – единственная, кто мог бы быть наследником. Но… Ты понимаешь.

– Ну ладно, это дело ясное, – не выдержал Баг, – а как же тогда? Кого прочат в наследники трона?

– Тут проблема… Государственный совет заседал уже несколько раз по этому поводу. – Кай Ли-пэн медленно затянулся. – Отменный табак, отменный. Скажешь потом, как называется, я себе тоже такие сигары выпишу… Так вот. Есть еще императорский племянник Чжу Цинь-гуй, сын брата владыки Чжу Ган-вэя. Знаешь о таком?

– А как же. Тот, ради которого учредили должность юаньвайлана в Палате наказаний. Говорят, он очень способный. – Баг тоже закурил. Подлил пива требовательно высунувшемуся из-за края стола Судье Ди.

– Именно. Чжу Цинь-гуй – о нем в последнее время только и говорят. Нет, правда: человек он решительный, смелый, не раз уже проявил себя в Палате наказаний как умелый организатор и проницательный тактик. Шаншу Палаты Фань Вэнь-гун – и тот приблизил к себе Цинь-гуя, часто с ним советуется в делах, а ведь Вэнь-гун известен своим суровым нравом и высокими требованиями. Ну да ты знаешь… Цинь-гуй уже несколько раз представлял империю за ее пределами: возглавлял посольские выезды в нескольких странах, всюду весьма успешно. Одно слово: государственный человек… И вот, получается, что изо всех отпрысков рода Чжу один он и может реально рассматриваться как наследник престола. Тем более что и при рождении его знамения были самые красноречивые: пятицветная радуга мелькнула в окне, а по палате разнесся неземной аромат… – Кай задумчиво стряхнул пепел. – Но тут какая трудность: он ведь не родной сын владыки, а племянник. Хотя его многие и славят в Ханбалыке. И славят за дело… В общем, поговаривают, что владыка изберет именно его.