Нить надежды - читать онлайн книгу. Автор: Яна Завацкая cтр.№ 47

Аригайрт хмыкнул и замолчал. Я обхватила голову руками. Все, все кончено, и — таким позорным, нелепым положением.

Лучше было бы, мудро спросила я себя, если бы нас просто поймали? У Аригайрта фантазия богатая, а может, он содержит толпу режиссеров и сценаристов с садистскими наклонностями. Казни устраивать он умеет. Нет, это, конечно, было бы не лучше. Я вчера была готова, да и сейчас еще готова, умереть вместе с Ильтом, но не таким же образом. Я не настолько безумна, чтобы добровольно пойти на казнь, придуманную Аригайртом. Впрочем, у нас все впереди. Наскучат Аригайрту игрушки за стеклом — и выдумает он относительно короткое, но яркое развлечение с нами. Ну там, в кипящем масле сварит или еще что-нибудь в этом роде…

Кстати, теперь только я поняла, почему нас не убили тогда, после катапультирования. Ведь, казалось бы, чего проще — попасть в равномерно падающую мишень…

— Он, видимо, просматривает весь парк, — пробормотал Ильт. Я повернулась к нему.

— Идиоты мы… могли бы сразу догадаться. Для чего эти живые статуи постоянно сохраняют неподвижность… понятно, у Аригайрта весь парк в камерах.

— И сейчас он слышит все, что мы говорим, — тихо сказал Ильт. Я кивнула. Наверняка у его техники не меньше разрешающая способность, чем у серетанской, а наша позволила бы и шепот разобрать на расстоянии нескольких метров.

— И видит, — добавила я. Ильт слегка отодвинулся. Я поняла его жест, хотя мне стало тоскливо. Теперь нужно касаться друг друга крайне осторожно.

Интересно, а как мы в туалет должны ходить? Тоже на виду у Аригайрта?

— Сволочь, — сказала я громко, — козел паршивый, мудак, пальцем деланный, — и добавила еще несколько эпитетов, повторять которые не очень хочется. Ильт посмотрел на меня с одобрением.

Мы изо всех сил старались быть скучной игрушкой. Молча лежали на земле, не касаясь друг друга. Раз в день приходили служители и спускали через люк в потолке еду и специальную кювету для отходов жизнедеятельности. Вот эти отходы, правда, приходилось производить в уголке — ничего не поделаешь, друг от друга мы отворачивались, но Аригайрт, конечно же, этот процесс наблюдал.

Потом мы разговаривали. Любимейшей темой наших разговоров был сам Аригайрт, его личность, его происхождение и предположительная судьба в дальнейшем. Об этом мы говорили с большим вкусом и очень громко, хотя и отвлеченно. Ильт подробно расписывал, как Аригайрт закончит свою жизнь. Если он доберется до суда на Квирине, то его безусловно приговорят к смертной казни. Но Ильт очень сомневался, что Аригайрт закончит жизнь столь благородным путем. На его совести столько жизней простых ско, и спасателей, и прочих эстаргов, да и обычных людей, что любому ско, которому он однажды все-таки попадется, не хватит никакой выдержки — довезти такую сволочь до благородного квиринского правосудия. Ильт подробно расписывал, что сделал бы он сам, и что сделает любой его коллега с Аригайртом, попадись тот однажды в руки полиции. От таких рассказов у меня кровь в жилах леденела, и я начинала глубоко сомневаться, что даже очень злой квиринский ско на такое способен.

Сама я в основном расписывала личные качества Аригайрта, опираясь на наблюдения, сделанные во время нашего короткого рандеву. Поскольку оно было уж очень коротким, да и разговоров мы почти не вели, я давала тут волю своей фантазии. Я подробно описывала Ильту внешность Аригайрта, не забывая приукрасить ее подобающим образом, его же личные качества, его слова, обращенные ко мне — при этом я врала и клеветала напропалую, и чем больше я врала, тем больше веселился Ильт. Не упускала я из виду и сексуальную жизнь Аригайрта, и тут я также, разумеется, постаралась быть подробной и красноречивой…

Короче говоря, разговоры об Аригайрте стали нашим любимым времяпрепровождением. Однажды мы все-таки его довели… Я рассказывала Ильту историю сексуальной жизни Аригайрта — от совращения в малолетнем возрасте и изнасилования собственным отцом вкупе с компанией приятелей до глубокой и неизлечимой импотенции, которую он ныне пытается лечить обращением ко всем видам сексуальной жизни, но во всех этих видах он, увы, способен быть лишь сторонним наблюдателем… И в один из моментов этого рассказа раздался громоподобный глас свыше.

— Милочка! — похоже, Аригайрт забыл или даже и не знал, как меня зовут, — Мои игрушки должны соответствовать своему назначению! Иначе они отправляются в преисподнюю!

— А я там уже была! — ответила я весело и как ни в чем не бывало продолжила рассказывать Ильту о безнадежных попытках Аригайрта хоть как-то пробудить к жизни навеки увядший член… Правда, сердце мое вздрагивало при малейшем шорохе, мне казалось, это идут за нами. Но если уж они придут, если возьмут нас на муки, я перед этим хоть обниму Ильта. Пусть смотрят! Это не будет стыдно.

Аригайрт, видимо, пока передумал с преисподней… Он терпеливо выслушивал — если, конечно, выслушивал — все наши беседы. Конечно, нам наскучивало говорить только о нем, любимом. Мы разговаривали на вполне серьезные темы. Я рассказала о Беллароне — без подробностей, просто передала то, о чем беседовали мы с Тангом. Ильт в ответ сыпал какими-то терминами и цифрами, объяснял мне, что такое коэффициент Бердича, и социально-ориентированное общество, и векторное развитие, и рассказывал об истории, политике и экономике десятков миров. Это было так интересно, что я даже забывала временами, где мы находимся. Ильт говорил на вполне серьезном уровне, иногда я его даже не вполне понимала, и он упрощал все для меня. Но не думаю, чтобы Аригайрта эти беседы особенно развлекали.

Ночью мы позволяли себе взяться за руки. Просто лежать, взявшись за руки, и пальцы Ильта тихо гладили мою ладонь. Отчего меня пробивал бешеный ток. Большего мы не решались себе позволить, потому что наверняка у Аригайрта были и инфракрасные камеры. Или еще какое-нибудь приспособление.

А я ведь так и не знала ничего об Ильте. Судя по тому, что он вполне серьезно предложил мне руку и сердце (видно, у них на Квирине так принято?), жена или девушка отсутствует. Но ведь он не так уж молод, неужто раньше никого не было? Но и он знал обо мне мало. Например, он не знал, почему я стала государственной преступницей. Мы не говорили о личном. То ли не хотелось Аригайрта развлекать — все время в этой стеклянной клетке мы ощущали себя как на сцене под ослепительным светом и тысячами взглядов. То ли просто не хотелось говорить о своем прошлом — мне, например, не хотелось. К чему Ильту все это знать?

Мы еще успеем поговорить. Если когда-нибудь выберемся отсюда. Что очень маловероятно, правда.

Я лежала, глядя в небо сквозь ксиоровый колпак, сквозь сплетение темно-зеленых ветвей. Я лежала и думала о том, как все это удивительно… любовь эта. Разве мало у меня знакомых парней? И совсем неплохих? Почему же меня угораздило втюриться в квиринца, человека вовсе мне чуждого и по национальности, и по воспитанию, и вообще… Только мне он почему-то не кажется чужим. Он всегда вставал со мной рядом, всегда, когда была нужна его помощь… Какой же он мне чужой? Мы вместе с ним отстреливались на той полуоткрытке, и бежали, и умирали от ужаса, и ни разу, ни разу, нигде он не подвел, не дрогнул. И я знаю, никогда не подведет, не предаст. Какой же он чужой, если я во всей Галактике ни об одном человеке такое наверняка сказать не могу — а о нем как раз могу?