Дети Бога - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Д. Расселл cтр.№ 45

Улыбнувшись, София поискала глазами Исаака, опасаясь, что, пока остальные отвлеклись, он убрел куда-нибудь. Но вот он: лежит на спине, наблюдая, как крылатые семена по спирали спускаются к его лицу, срываясь с нависшей над ним ветки у'ралии. София вздохнула и вернулась взглядом к Супаари, оцепенело сидевшему на земле.

— Сипадж, Фия. Все изменилось, — пробормотал он.

Затем вскинул глаза на Джалао ВаКашан и прижал уши.

— Кое-кто не понимал! — воскликнул он. — Кое-кто знал, но не понимал. Все изменилось.

— Сипадж, Супаари, — сказала Джалао, стоя над ним. — Ешь. Все остается, как было.

Но что… кто в корзине? — подумала София, понимая теперь, что Канчей спешил навести порядок, дабы уберечь детей от преждевременного знания. Похолодев, она посмотрела на Супаари и подумала: «Он ест руна. Он — джанада».

Прошло немало времени, прежде чем они снова смогли говорить.

— Сипадж, Супаари, мы те, кто мы есть, — не придумав ничего лучшего, наконец произнесла София так же просто, как истинная рунао.

Встав, она ухватила джана'ата за руку, словно хотела поднять его на ноги. Он растерянно посмотрел на нее.

— Иди поешь. Жизнь продолжается, — сказала София, легонько потянув его за руку. — Мы-и-ты-тоже подумаем о проблемах позже.

Супаари унес корзину с поляны, чтобы поесть с подветренной стороны и не на глазах у руна. Должно быть, на каком-то уровне сознания он всегда понимал, что делает; даже в прежние времена ему было неловко есть мясо в присутствии руна. Тихонько рыча, он пытался открыть корзину и почувствовал себя еще хуже, когда Канчей, выбравшись из клубка детишек, ему помог.

Юная Кинса — еще не взрослая, хотя уже и не ребенок — все это время сидела неподалеку, что-то нашептывая Ха'анале и не вполне понимая, где ей следует находиться. Увидев, что Супаари направился в сторону, она последовала за ним, неся на спине малышку. Догнав ее, София протянула руку и сунула палец под изогнутые коготки младенца.

— Супаари! — воскликнула она. — Твое дитя? Но как? Кое-кто думал…

— Это долгая песня, — сказал он, когда София взяла Ха'аналу на руки, а Канчей спокойно достал из корзины порцию мяса. — Когда кое-кто прибыл в Кашан после мятежа…

Сделав паузу, Супаари вновь посмотрел на ее изуродованное лицо.

— Ты понимаешь это слово: «мятеж»?

Оторвав взгляд от младенца, лежавшего на ее коленях, София вскинула подбородок, подтверждая. Он продолжал:

— Вакашани были в сильном смятении. Погибли очень многие, и среди них — большинство Старейшин. Не осталось никого, кто мог бы рассказать об этом вразумительно, и даже спустя несколько дней после бойни всюду был фиерно. Ваш «катер» еще находился там, но вакашани сказали, что чужеземцы ушли. «Их тела съели», — сказали они.

София в этот момент думала, какая радость иметь ребенка, который смотрит тебе в глаза, — но услышав такое… Конечно, сказала она себе, Мясо есть мясо. Но даже после того, что случилось с Энн и Д. У., ей ни разу не пришло в голову, что и остальные были… «О, Джимми!» — подумала она, и у нее перехватило горло.

Почувствовав, что не может есть, Супаари отложил в сторону мясо.

— Позже, когда почти стемнело, вперед вышла Аскама. Она была лишь ребенок, но хорошо знала вас, чужеземцев, поэтому кое-кто прислушался к ее словам. Аскама использовала х'инглиш, потому что руанджа тут плохо годилась, вносила путаницу. Она сказала: «Мило не мертв»…

Супаари замолчал, увидев, что кожа Софии резко поменяла цвет. Он видел, как на ее виске бьется жилка, и сознавал весь трагизм того, что должен ей рассказать.

— Ты не знала?

— Где сейчас Мило? — спросила она. — Боже мой. Боже. Если он жив, это все меняет…

— Он ушел! — воскликнул Супаари. — Кое-кому так жаль! Понимаешь? Кое-кто тебя бы искал, но вакашани сказали, что вы все ушли, а слово «ушли» имеет два смысла! Аскама сообщила, что только Мило не мертв, что он с джана'атским патрулем. Она ничего не говорила ни про чужеземца Марка, ни про тебя…

— Марк! — воскликнула София. — Марк тоже жив?

— Нет! Он ушел! — Супаари согнулся от огорчения. — Сандос тоже ушел, но по-другому!

Несмотря на усталость, он поднялся на ноги и стал расхаживать взад-вперед.

— Руанджа не годится для этого рассказа! Ты хоть немного помнишь х'инглиш? — спросил он, круто повернувшись, и уперся в нее требовательным взглядом.

— Да, — сказала София.

Малышка Супаари начала пищать. Кинса тоже была расстроена кипением страстей и, казалось, сама вот-вот заплачет. Передав Канчею младенца, София встала и, ухватив Супаари за руку, остановила его возбужденное рысканье.

— Да. Я понимаю английский, — повторила она. — Супаари, где Марк? Где сейчас Сандос? Они мертвы или там, где мы не можем их видеть?

— Марк мертв. Это моя вина. Я не собирался причинять ему вред!

Непонятно зачем он вскинул кисти, но София была слишком поглощена иным, чтобы увидеть в этом жесте какой-то смысл, — У нас хаста'акала не вызывает такого кровотечения…

— Супаари, Бога ради, где Сандос?

— Другие отправили его домой…

— Какие «другие»? — рассердившись, закричала она. — Что ты подразумеваешь под «домом»? Кашан?

— Нет, не Кашан. Там были другие чужеземцы, которые пришли…

— Другие чужеземцы! Супаари, ты имеешь в виду людей с другой речной долины или людей, похожих…

— Чужеземцев, похожих на вас. Без хвостов. С Земли.

София покачнулась, и прежде, чем она упала, Супаари ее подхватил, стиснув ладонями плечи.

— Все в порядке, — сказала она, но Супаари видел, что это не так.

Опустившись на траву, София уткнулась лицом в ладони. Передав плачущего младенца Кинсе, Канчей велел девушке вернуться на поляну и побыть пока с другими. Затем подошел к Софии и сел сзади нее, защищающе обняв за плечи, а она прислонилась к нему спиной, давая понять, что ценит его жест, но снова обратилась к Супаари, стараясь быть предельно спокойной.

— Говори, — сказала она. — Расскажи мне все.

Это потребовало много времени и трех языков. Супаари рассказал, как он выследил Сандоса и обнаружил, что Марк тоже жив, хотя мог умереть в любой момент; рассказал о подкупе командира патруля и про хаста'акала, объяснив, что намеревался лишь защитить Марка и Сандоса от привлечения к суду по обвинению в разжигании мятежа.

— Видишь? — спросил он у Софии, снова показывая свои кисти и выставляя на обозрение тонкие плотные перепонки между пальцами. — Для нас это ерунда — если разрезать перепонки, кисти просто теряют силу. Но у чужеземцев это вызвало сильное кровотечение, и Марк умер.

А затем были сезон в Гайджуре, проведенный вместе с Сандосом, и страх Супаари, что Эмилио умрет от одиночества. Боже, помоги ей, но понять все это София смогла.