Число зверя - читать онлайн книгу. Автор: Йорг Кастнер cтр.№ 13

– Когда вы в последний раз видели Сорелли? – снова задал вопрос Росси.

– В октябре прошлого года, когда праздновали пятилетие со дня основания интерната «Николай Бобадилья». Я пригласил Сорелли поучаствовать в праздновании в качестве почетного гостя, поскольку его поведение как воспитателя и до сегодняшнего дня служит нам примером.

Росси вопросительно посмотрел на него.

– Николай кто?

– Николай Бобадилья был одним из соратников Игнатия Лойолы, с помощью которых тот основал Общество Иисуса.

– А, так, значит, особо благочестивый человек.

Пауль не смог удержаться от насмешливой улыбки.

– Не совсем. Вообще-то он был настолько непослушен, что Игнатию неоднократно приходилось увещевать его. Но мне показалось, что именно это качество свойственно детям, которым только еще предстоит найти свой путь в жизни. Нельзя обойтись без ошибок, если человек хочет отыскать правильный путь. Это мне однажды объяснил Сорелли, много лет тому назад, когда обнаружил, что я ворую яблоки.

С грустью Пауль вспомнил тот день в конце лета, когда синьор Сарфатти, приветливый торговец фруктами и овощами, приехал в сиротский приют на своем громыхающем пикапе. Сарфатти оставил машину во дворе, а сам пошел сообщить о доставке.

И Пауль увидел корзину, полную светящихся красных яблок, которые, казалось, насмехались над ним. Только одно яблочко, никому не будет от этого вреда, сказал он себе и подбежал к пикапу. Когда он дотянулся до корзины, одно яблоко, будто само по себе, превратилось в три. Пауль поспешно спрятался за сараем для сельхозтехники, чтобы беспрепятственно уничтожить свою добычу. Но другой мальчик, Стефано Армеллини, увидел его и наябедничал на него Сорелли. Сорелли устроил им обоим нагоняй – Паулю за кражу, а Стефано за доносительство. В результате оба стали порядочными людьми. Армеллини, в отличие от Пауля, не присоединился к Обществу Иисуса, но Пауль слышал, что тот поселился в Милане и стал выдающимся педиатром.

Росси хотел задать еще несколько вопросов, но комиссар одним движением руки заставила его замолчать и повернулась к Паулю:

– Брат Кадрель, вы можете как-то объяснить убийство отца Сорелли?

– Нет, не могу.

Она обратилась с тем же вопросом к остальным присутствующим. Однако ответ остался прежним.

– Отец Сорелли был выдающимся членом Общества Иисуса, – заметил его преподобие. – Разве мог его кто-то ненавидеть?

– Возможно, причины ненависти следует искать в его профессиональной деятельности, – предположила Клаудия Бианки. – Разве он не работал на Ватикан?

Финчер подтвердил это и добавил:

– Он руководил раскопками под Ватиканом.

– Вы имеете в виду старые могильники?

И снова Финчер дал утвердительный ответ.

– Как он получил необходимую квалификацию?

– Отец Сорелли был не только специалистом по вопросам религии. Он также изучал археологию, а в дни своей молодости работал в Париже, во Французском египтологическом обществе. – Финчер тихо вздохнул. – Я не могу вспомнить ничего такого, что могло бы объяснить его убийство. Кстати, не могли бы вы рассказать нам детали преступления, комиссар Бианки?

– Они, по меньшей мере, необычны. – Комиссар сунула руку в темно-коричневую кожаную сумку, лежавшую рядом со стулом, достала из нее пакет и положила его на стол. – Это орудие убийства. Может ли кто-нибудь из присутствующих что-то сказать на сей счет?

Пауль одновременно зачарованно и с отвращением посмотрел на кинжал с окровавленным лезвием. Там, где оружие не было запятнано кровью, оно сияло серебром.

Лысая голова адмонитора повернулась к Клаудии Бианки.

– Почему вы задаете этот вопрос нам, комиссар? Вы же не думаете, что один из нас убил отца Сорелли!

– Разве такое могло прийти мне в голову? – Слабо улыбнувшись, комиссар выдержала пронзительный взгляд Мартина. – Я обращаюсь к вам как к экспертам в духовных вопросах и лишь прошу совета, господа. Если вы пристальнее приглядитесь к кинжалу, то с легкостью угадаете в его отделке религиозный мотив.

Пакет переходил из рук в руки, и наконец Мартин сказал:

– Адам и Ева в саду Эдема – сюжет известен даже ребенку. Для этого нет нужды обращаться к экспертам в духовных вопросах, как вы изволили выразиться.

– Возможно, такая нужда все же есть, – возразила ему комиссар, когда оружие снова оказалось перед ней на столе. Она подняла пакет повыше. – Он очень тяжелый, этот кинжал. Экспертиза, вероятно, докажет, что он состоит из чистого серебра. И посмотрите на рукоять, когда я поверну оружие. – Она опустила кинжал острием вниз. – Теперь древо будто бы пронзает Змия. Это вам ни о чем не говорит?

– А о чем это должно нам сказать? – удивился Винченцо Динале. – Образец художественного промысла с религиозным мотивом. Ну и что с того?

– Убитый был священником, – напомнил им Росси.

– И что? – повторил Динале. – Убийца был склонен к черному юмору?

– Мне такой вывод кажется чересчур простым, поверхностным, – возразила ему Клаудия Бианки. – Кинжал слишком дорого стоит, чтобы пользоваться им для глупых шуток. Посмотрите-ка вот на это. – Она нагнулась и выудила из сумки еще кое-что – фотографию, которую положила на темно-коричневую столешницу, чтобы все смогли рассмотреть изображение; на нем было лицо убитого с той странной улыбкой, о которой упомянул Криспи, и числом 666 на лбу.

Для Пауля это оказалось потрясением. Он вспомнил свой кошмар и не мог решить, что хуже: воспоминания о видениях или снимок убитого. Однако мысль о том, чтобы рассказать о своем сне полицейским, он отбросил сразу же. Не потому, что боялся выставить себя на посмешище, а потому, что всерьез решил выяснить, что же означал его сон.

– Число это вам, бесспорно, известно, – заметила комиссар.

– Число Зверя из Откровения Иоанна Богослова, разумеется, – ответил ей Гавальда. – Отец Криспи уже рассказал нам, что убийца изуродовал бедного отца Сорелли, но мы не знаем, что и думать по этому поводу.

– Это число Зверя, который в Откровении Иоанна Богослова также называется «драконом» или «змием», и это символ Сатаны. – Комиссар Бианки по очереди посмотрела в глаза каждому из собравшихся иезуитов. – Этим кинжалом, на котором изображена пронзенная змея, убили Сорелли, и на лбу убитого преступник оставил знак Зверя – Змия. В этом есть какой-то глубинный смысл!

– Откуда вы знаете, что это сделал убийца? – неожиданно произнес Пауль.

– То есть? – раздраженно спросила его Клаудия.

Пауль указал на фото.

– Я имею в виду число зверя. Неужели в этом может быть замешан только убийца? Ведь кто-то другой тоже мог оставить этот знак?

– Теоретически мог, – согласилась Клаудия Бианки. – Но я считаю, это крайне маловероятно. С моей точки зрения, 666 – это ключ к разгадке, оставленный нам убийцей. Если мы разгадаем его смысл, то, вероятно, узнаем и мотив – а возможно, и имя преступника!