Прогрессор каменного века. Книга 1. Провалившийся в прошлое - читать онлайн книгу. Автор: Александр Абердин cтр.№ 41

– Нет, Митяй, охотники сюда не придут. Они боятся злого духа Огненной реки. Ты можешь смело ехать с Шишигой на соляную охоту. Когда ты вернёшься, я буду ждать тебя здесь. – Немного помолчав, она добавила: – Если увидишь там низкорослых толстых охотников с большими дубинами и длинными копьями, сразу убегай. Это дарги. Они враги. Таких ведлов, как ты, Митяй, они сразу же убивают. Некоторые дарги знают язык аларов. Иногда они убивают наших охотников, а если с ними идёт на охоту ведла, то уводят её с собой. От некоторых даргов у нас рождаются дети, но это бывает редко. Бойся даргов, Митяй.

Ведар кивком поблагодарил свою ученицу за предупреждение и задумался. Он давно уже догадывался, что между людьми и неандертальцами нет особой дружбы, а сейчас получил тому подтверждение.

Свою последнюю ночь с юной охотницей он провёл почти без сна, хотя они и легли очень рано. Поэтому на следующее утро они проснулись только в девять утра, вместе приняли душ, позавтракали, и Таня, сказав, что свиньи и козы подождут, проводила его до парома на Нефтяной. Там они попрощались, Митяй въехал на плот и стал переправляться через реку. Крафт не очень-то расстроился, что ему приходится покидать свою подругу, и с гордым видом сидел на пассажирском сиденье, на которое перебрался тотчас, как только хозяйка Мунги покинула кабину. Пока он не помахал девушке рукой и не сел в машину, та стояла на берегу, но, как только машина отъехала, тотчас бросилась со всех ног не к скотному двору, а кратчайшим путём к дому, стоящему на холме, заставив его усмехнуться.

Честно говоря, в глубине души он уже не надеялся снова встретиться с Таней. Не за тем Шашемба посылала ведлу Таншу к злому духу Огненной реки, чтобы та с ним спала на чистых простынях и жила в тепле и уюте. Дай бог, чтобы охотники, в благодарность за оружие и полную лодку припасов, не разорили его жилище.

Первая соляная охота началась. Однако, проехав километра полтора, Митяй заехал за небольшой лесок, быстро выбежал из Шишиги, велев Крафту оставаться в ней, – его пёс должен был вскоре стать папашей, что очень радовало его хозяина, – и пулей метнулся к высокому раскидистому дубу. На дерево он вскарабкался, как петух на курицу, и вскоре, спрятавшись в густой листве, стал осматривать в бинокль вершину холма со стоящим на нём большим белым домом, но он даже и предположить не мог того, что увидит. Буквально через каких-то пять минут на смотровой башне появилась ведла Танша, державшая в руках большой горшок с горящими в нём углями и охапку травы. Ещё через пару минут к небу стал подниматься столбик дыма. Охотница накрыла горшок шкурой и принялась подавать дымовые сигналы, как заправский индеец. Митяй перевёл взгляд на вершину куда более высокого холма за Марией и вскоре увидел, что его подруге ответили. Он улыбнулся, слез с дуба и, вполне удовлетворённый увиденным, пошёл к машине, сел в кабину, завёл двигатель и поехал на северо-восток, чтобы не пугать охотников. Именно они оставались его последней надеждой на то, что он снова увидит Таню, так как полагал, что великая мать великой матерью, а десять пар сапог сорок шестого размера тоже чего-то да значат, и эти отважные древние парни, по достоинству оценив его луки, копья, топоры и большие охотничьи кинжалы, смахивающие на мечи, просто заставят свою сестру работать Матой Хари и дальше.

Уж если поблизости от его владений находились Танины соплеменники, то их точно было не один и не два человека, а гораздо больше, целый отряд прикрытия. Торчали они здесь, скорее всего, с зимы, и наверняка Таня их не только подкармливала, но и тайком передавала им какие-то вещи, у Митяя ведь далеко не каждый гвоздь был на счету. Кроме того, он всегда откладывал в сторону, обычно в большой ящик, те изделия, которые у него не удались, только рука мастера не поднималась разбить их или пустить в переплавку. Авось сгодятся когда-нибудь. Наверняка Таня их уполовинила и, возможно, втайне страшилась наказания. Подумав об этом, Митяй вздохнул, улыбнулся и сказал про себя: «Эх, Танюшка, всё, что я тут делаю, всё, над чем маракую, сделано для тебя и твоих сородичей, а потому забирай всё, кроме моих станков и машин, чтобы я мог наделать для них ещё много чего полезного и нужного. Девочка моя, мне ведь для вас ничего не жалко, и ни о чём я так не мечтаю, как стать вашим ведаром». Да, именно об этом Митяй мечтал ничуть не меньше, чем о том, чтобы Таня осталась с ним навсегда и стала его женой. Может быть, он как раз именно потому и проявлял такую заботу в отношении её сородичей, чтобы эта молодая женщина поверила в него окончательно. А ещё Митяй всё чаще и чаще думал о ведловстве, поскольку нередко случалось так, что Таня подолгу смотрела в его глаза добрым, тёплым, но очень уж необычным взглядом и ласково улыбалась. От таких взглядов ему становилось особенно приятно и тепло на душе. Именно они давали ему надежду на то, что, вернувшись домой, он застанет в своём большом и теперь очень уютном доме Таню и Мунгу с полудюжиной щенков от Крафта. В этом он даже почти был уверен, но червячок сомнения его всё же не покидал, хотя и не являлся причиной особого беспокойства. Вместе с тем, что ему было очень хорошо от таких взглядов Тани, он постепенно стал ощущать в себе какие-то смутные, пока что совершенно непонятные перемены. Явно к лучшему, так как мысли его сделались более отточенными, а движения, и без того всегда ловкие и уверенные, чем бы он ни занимался, филигранными. Больше всего его удивляло то, что ему стало намного легче представлять себе даже самые сложные объёмно-пространственные конструкции, да ещё и видеть при этом, как они будут потом работать, и анализировать малейшие недочёты. Он и раньше хорошо читал любые чертежи и карты, а сейчас, кажется, достиг в этом деле чуть ли не максимального совершенства, и это его несколько удивляло, будоражило душу и заставляло думать о совершенно невообразимых, грандиозных делах.

Мечты мечтами, а направлялся он сейчас всё-таки за солью. Поэтому, отъехав от своей латифундии, которой так и не придумал названия, километров на пять, повернул к Марии. Добравшись до реки, он решил не палить зря солярку, а спуститься на воду и сплавиться по ней до места её слияния с Белой, то есть до будущего Белореченска, и уже там выехать на берег, чтобы через Курганинск взять курс на Армавир. Едва найдя удобный съезд в реку, он остановился, заглушил двигатель, откинул кронштейны и полез наверх, где раскрепил понтон и, притормаживая канат стопором, плавно опустил его вниз. После этого забрался в будку и опустил на песок широкого и длинного пляжа гребное колесо, немедленно намотав себе на ус, что неподалёку от его хозяйства имеется отличный кварцевый песок, а это важнейшее сырьё для производства стекла. Снова забравшись в машину, он съехал в реку, и Шишига плавно закачалась на воде, бешено молотя воду колёсами. Митяй отплыл от берега метров на десять и, оставив Крафта спать в кабине, перебрался в будку, завёл движок Ижика и встал к рулю. Сплав без привода, а стало быть, без руля грозил большими неприятностями. Хотя никаких порогов внизу по идее не было, Митяй решил не рисковать понапрасну.

Менее чем через два часа Шишига сплавилась по реке до места слияния Марии и Белой. Река здесь уже разливалась до ширины Кубани в районе Краснодара, зато течение стало плавным. Сплавляться до самой Кубани ему не имело никакого смысла, получался довольно большой крюк, и охотник за солью, найдя удобное место, вскоре выехал на берег, осторожно поднял лебёдкой понтон, закрепил его и со скоростью пятьдесят километров в час поехал по широкой и ровной лесостепи в сторону Курганинска. Лесов в этой степи было кот наплакал, так, отдельно растущие деревья, зато мамонтов и шерстистых носорогов по ней шастала целая прорва. Гигантских лосей, оленей и прочего зверья, включая махайродов, тоже хватало. Увидел Митяй и пещерных гиен. Они ему совсем не понравились, так как были размером с хорошо откормленного, но очень уж вислобрюхого махайрода, и только одно было непонятно – почему их прозвали пещерными. Где в степи пещеры? По степи также бродили табуны кобыл с жеребятами под присмотром жеребцов и стада здоровенных длиннорогих коров с телятами, за которыми приглядывали огромные быки. Как на одних, так и на других Митяй смотрел с завистью и уже прикидывал, какие знатные из них получились бы волы и как хорошо они ходили бы под плугом, будучи запряжены в ярмо попарно.