Джанки - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Сьюард Берроуз cтр.№ 22

«Весь фокус заключается в том, чтобы выбраться из Лексингтона как можно быстрее, – втолковывали мне мои попутчики, – сразу же идешь на автобусную станцию и остаешься там, пока не отчалишь. Иначе можешь застрять в „Пырее“ и залететь под здешнюю статью». Закон, помимо всего прочего, предусматривал защиту врачей и аптекарей Кентукки от посягательств посетителей Лексингтонского наркотического хозяйства на пути туда и обратно. Полный набор, чтобы отбить у наркоманов охоту шататься в округе Лексингтона.

В Цинцинатти я обошел несколько аптек, скупая унциевые ампулы с камфорной настойкой. Если привычка ослаблена, как было в случае со мной, то две унции могут поддержать наркомана. Я принял сразу три, запив теплой водой. Минут через десять почувствовал, что джанк делает своё дело. Мне полегчало. Я сразу вспомнил, что и маковой росинки во рту не было, и, выйдя из отеля, отправился в поисках хавки.

* * *

В конце концов, я добрался до Техаса и завязал с джанком месяца на четыре. Поехал я тогда в Новый Орлеан… Новый Орлеан, напластование ряда руин. Вдоль Бурбон-стрит тянутся развалины двадцатых годов. Дальше, где Французский квартал переходит в «Скид Роу», руины более древней формации: гниющие отели, притоны, ветхие бары со стойками из красного дерева, хрустальными люстрами и плевательницами. Руины начала века.

В Новом Орлеане есть люди, которые вообще не выбираются в своей жизни за пределы города. Уличный разнобой голосов сильно отдаёт Бруклином. Вечно переполненный Французский квартал… Туристы, солдаты, моряки, картежники, бродяги, извращенцы, беглецы от закона со всех Штатов. Отрешенные от всего, многие с угрюмыми и мрачными физиономиями, они бесцельно слоняются по тротуарам. Здесь ты торчишь от себя самого. Даже преступники приезжают сюда с вполне конкретной целью – расслабиться и оттянуться.

Однако, сложная совокупность всех стрессов, словно электрошок, придуманный психологами для расстройства нервной системы подопытных белых крыс и морских свинок, держит всех этих несчастных любителей удовольствий в состоянии неусыпной бдительности. Для начала, здесь просто невероятно шумно. Водители ориентируются, главным образом, по своим гудкам, как летучие мыши. Аборигены грубы, а заезжая публика настолько пестра и разобщенна, что так никогда и не поймешь, от кого и чего ожидать.

Для меня Новый Орлеан был городом-загадкой, естественно, что я и понятия не имел, как выйти на поставщиков продукта. Бродя по городу я заприметил несколько джанк-ареалов: Сент Чарльз и Пойдрас, район около Площади Ли, Канал и Биржа. Вычислялись они не по внешнему виду, просто каким-то внутренним чутьем, вроде того, как лозоискатель находит подземные воды. Иду себе спокойно, и, вдруг, джанк в моих серых клеточках начинает дергаться как ивовый прутик: «Это здесь!»

Я ни с кем не встречался, кроме того, действительно хотел слезть, по крайней мере думал, что хочу.

* * *

Как-то ночью я сидел в баре Фрэнка, неподалеку от Биржи, попивая ром с колой. Местечко сомнительное: матросня, портовые грузчики, педики, в соседней комнате любители еженощного покера и прочие, классификации не поддающиеся. Рядом со мной стоял средних лет мужчина с мрачным, худым лицом, сединой в волосах. Я спросил, не присоединиться ли он ко мне по пиву.

– Я бы с радостью, – протянул он, – но только вот к несчастью… к сожалению… не в состоянии угостить вас взаимно.

На вид явно работяга-самоучка, который становится смертельно скучным, как только распознает в тебе «интеллигента».

Я заказал два пива, а этот тип всё твердил про то, как привык отвечать людям взаимностью. Когда подогнали пиво, он сказал:

– Давайте только найдём столик, где спокойно посидим и побеседуем тет-а-тет об устройстве мира и о смысле жизни.

Мы перекочевали со стаканами к столику. Я уже терпеливо ждал предлога, чтобы смыться, как вдруг мужик неожиданно заявил: «Кстати, я, например, знаю, что вы интересуетесь наркотиками».

– С чего это вы взяли?

– Да знаю вот, – прогнусавил он, мерзко улыбаясь. – Знаю, что вы пасете здесь наркотики. Я и сам по этой линии много сделал. Раз пятьдесят обращался в ФБР, хотел рассказать, что раскопал. Вы-то в курсе, конечно, как наркотики тесно связаны с Коммунизмом? Плавал вот я в прошлом по линиям «Си» и «Ай». Там всё под контролем коммунистов. Одним из них был старший механик. Я сразу его раскусил. Он трубку курил, прикуривая от зажигалки. Зажигалка – сигнал, понимаете? Продемонстрировал мне, как механик всё это проделывал, долго щелкая у меня под носом зажигалкой.

– Да-а, ну и жук был.

– А сигнал-то кому? – обалдело спросил я.

– Точно не знаю. Самолет там был, летел некоторое время за нами. И каждый раз я слышал, что он летит, когда этот проходимец вылазил на палубу и раскуривал свою трубку. А сейчас я вам такое расскажу, уйму времени сэкономите. Чтобы получить интересующую вас информацию, займитесь отелем «Фронтье». Люди, которые там заправляют, контролируют ещё отель «Стэндиш» в Филадельфии. Они по уши в наркоте и все связаны с коммунистами.

– А вы не боитесь так говорить? Откуда вы знаете, кто я. Может я на другой стороне.

– Я-то знаю, с кем говорю. Иначе бы тут не сидел. Меня б сто раз успели угробить. Ведь из всех людей в баре я выбрал именно вас, не так ли?

– Да, но почему?

– Есть нечто, что подсказывает мне, как поступать, – он показал висевший у него на шее образок. – Если бы не носил это, меня давно бы заткнули, ножем или пулей.

– А чего вас наркотики то так резко обеспокоили?

– Да не нравится мне, что они с людьми вытворяют. У меня приятель был на корабле из этих.

– Но объясните, наконец, какая связь между наркотиками и Коммунизмом?

– Вы гораздо лучше меня знаете ответ на этот вопрос… Вижу, вы пытаетесь прощупать уровень моей информированности. Отлично. Одни и те же люди завязаны на наркотиках и исповедуют коммунизм. Уже сейчас почти вся Америка в их руках. Я – моряк, двадцать лет проплавал. Кто, думаете, получает работу в «Эн-Эм-Ю»? Белые американцы, как мы с вами? Нет. Макаронники, жиды и ниггеры. А почему спрашивается? Да потому, что союз контролирует судоходство, а коммунисты контролируют союз.

– Найдете меня здесь или поблизости, если понадоблюсь, – сказал он, когда я поднялся, собираясь уходить.

* * *

Во Французском квартале было несколько голубых баров, битком набитых каждый вечер так, что завсегдатаи высыпали на тротуар. Мысль о комнате, полной педиков, внушала мне ужас. Они дергались кругом, как марионетки на невидимых ниточках, источая жуткую энергию, само отрицание всего живущего и непосредственного. Давным-давно живое человеческое бытие улетучилось из этих тел… Но что-то вошло в них, когда первородный жилец удалился. Геи – куклы чревовещателей, они включаются в игру перенимая чревовещательские повадки. И вот такая кукла сидит в голубом баре, потягивая пиво, и непроизвольная блевотина стекает по его застывшему лицу манекена.