Сейчас вылетит птичка! - читать онлайн книгу. Автор: Курт Воннегут cтр.№ 44

— За миллионы лет до первой гориллы, шимпанзе или орангутанга, да что там, до первой обезьяны, у муравьев было все!

Петр с восторгом всматривался в прошлое, сжавшееся в его фантазиях до размера фаланги пальца, — прошлое, когда жизнь текла достойно и красиво в просторном доме под куполом.

Далеко за полдень они завершили беглый осмотр камней в первом ящике. Ученые обнаружили пятьдесят три непохожих друг на друга дома: большие и маленькие, купола и кубы, и каждый нес отпечаток оригинальности и художественного вкуса. Дома находились на приличном расстоянии друг от друга, и редко в них жили больше трех муравьев — отца, матери и ребенка.

Осип улыбался глупой растерянной улыбкой.

— Петр, мы или пьяны, или спятили.

Он молча курил, время от времени качая головой.

— Ты заметил, как пролетело время? Мне казалось, прошло минут десять. Проголодался?

Петр нетерпеливо замотал головой и принялся за второй ящик, где лежали окаменелости, обнаруженные слоем выше. Его мучил вопрос: как великая цивилизация муравьев скатилась к нынешнему безрадостному и примитивному прозябанию?

— Кажется, мне везет, Осип, сразу десять особей, я могу разом накрыть их большим пальцем.

Перебирая камни, Петр снова и снова находил не меньше шести муравьев там, где раньше обнаруживал одного.

— Кажется, они начинают сбиваться в группы.

— А физические изменения есть?

Петр нахмурился в лупу.

— Нет, все как прежде, хотя постой, есть разница — челюсти увеличились, увеличились значительно. Теперь они стали похожи на современных муравьев-рабочих и муравьев-воинов.

Петр протянул камень брату.

— Э-ээ, и никаких книг, — заметил Осип. — Ты нашел книги?

Петр покачал головой, отсутствие книг его задевало, и он с удвоенным пылом перебирал камни.

— Муравьи по-прежнему живут в домах, но теперь они ломятся от людей. — Петр поперхнулся. — Ну, то есть муравьев.

Неожиданно он радостно вскрикнул:

— Смотри, Осип! Вот один без массивной челюсти, как те, что встречаются ниже уровнем!

Он вертел находку так и эдак, подставляя ее под свет.

— Сам по себе, Осип. В своем доме, со своей семьей, книгами и всем остальным! Часть муравьев разделилась на рабочих и воинов, часть осталась собою!

Осип разглядывал скопления муравьев в лупу.

— Тех, что в стае, не интересуют книги, — объявил он. — Но рядом с ними всегда можно найти картины.

На лице Осипа застыла недоуменная гримаса.

— Что за странное отклонение! Любители живописи эволюционировали в сторону от читателей.

— Любители сбиваться в толпу от любителей уединения, — задумчиво протянул Петр. — Муравьи с массивными жвалами от муравьев с едва заметными челюстями.

Петр перевел усталые глаза на сарай и залитый дождями портрет, с которого сверкали сталинские глаза. Затем — на кишащий людьми зев ближней шахты, над которым портрет по-отечески улыбался входящим и выходящим; на скопление рубероидных бараков, где портрет под стеклом проницательно щурился на омерзительные сортиры.

— Осип, — сказал Петр растерянно, — ставлю завтрашнюю пайку табаку, что их картины не что иное, как плакаты.

— Если так, — произнес Осип загадочно, — то наши прекрасные муравьи движутся к еще более высокой цивилизации. — Он стряхнул пыль с одежды. — Интересно, что в третьем ящике?

Петр обнаружил, что разглядывает камни из третьего ящика со страхом и отвращением.

— Смотри, Осип, — наконец выдавил он.

Осип пожал плечами.

— Давай.

Несколько минут он молча изучал образцы.

— Что ж, как и следовало ожидать, челюсти стали еще массивнее, а…

— А сборища многочисленнее, и никаких книг, а плакатов едва ли не столько же, сколько самих муравьев! — воскликнул Петр.

— Ты прав, — согласился Осип.

— А прекрасные особи без массивных челюстей исчезли, ты видишь, их нет, Осип? — прохрипел Петр.

— Успокойся, что толку убиваться над тем, что случилось тысячи тысяч лет назад, если не больше.

Осип задумчиво оттянул мочку уха.

— Очевидно, древний вид вымер.

Он поднял брови.

— Насколько мне известно, палеонтология не знает подобных прецедентов. Возможно, древние муравьи оказались восприимчивы к некой болезни, а их собратья с мощными челюстями выработали иммунитет. Как бы то ни было, первые исчезли стремительно. Естественный отбор во всей своей жестокости — выживают наиболее приспособленные.

— Приспособленцы, — со злостью выпалил Петр.

— Нет, постой, мы оба ошибаемся! Вот представитель старой гвардии. А вот еще один, и еще! Похоже, они тоже начали собираться в группы. Набились в один дом, словно спички в коробке.

Петр выхватил камень из рук Осипа, не желая верить. Шахтеры Боргорова раскололи муравьиное жилище поперек. Петр отбил камень с другой стороны дома. Осколки упали на землю.

— Теперь понятно, — произнес он тихо.

Дверь маленького строения охраняли семеро муравьев с массивными, словно косы, челюстями.

— Лагерь, исправительный лагерь, — сказал Петр.

При слове «лагерь» Осип, как любой русский, побледнел, но взял себя в руки, несколько раз судорожно вдохнув.

— А это что? Звезда? — решил он сменить неприятную тему.

Петр отсек от камня заинтересовавший Осипа осколок и передал брату. Фрагмент походил на розу. В центре отпечатался древний муравей, лепестками служили муравьи-рабочие и муравьи-воины, погрузившие и навеки похоронившие в теле одинокого представителя древней расы свои жвала.

— Вот тебе и стремительная эволюция, Осип, — сказал Петр. Он пристально всматривался в лицо брата, страстно желая, чтобы тот разделил его переживания, понял, как это открытие связано с их жизнью.

— Весьма странно, — невозмутимо заметил Осип.

Петр оглянулся. По тропинке карабкался Боргоров.

— Ничего странного, хватит притворяться, — сказал Петр. — То, что случилось с этими муравьями, происходит сейчас с нами.

— Тс! — отчаянно прошипел Осип.

— Мы — муравьи без челюстей. И нам конец. Мы не вписываемся в строй, в жизнь, управляемую одними инстинктами, во мраке и сырости муравейника, где не принято задавать вопросов.

Раскрасневшиеся братья молча ждали, пока Боргоров преодолеет последние десять метров.

— Хватит хмуриться, — заметил тот, выйдя из-за сарая, — неужели эти образцы так расстроили вас?

— Мы просто очень устали, — заискивающе улыбнулся Осип. — Окаменелости нас потрясли.