Солдаты Омеги - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Глумов cтр.№ 150

— Ты что делаешь, гаденыш?

— Нам… нужен… танкер… Я знаю… отпусти.

Маузер выдернул чеку и швырнул во врагов вторую гранату. Взрыв обрушил опорную стену и потолок. Лекс метнулся в незанятую часть коридора.

— Лекс! — крикнул Артур. — Не стреляй, свои!

Отступая, Лекс выставил перед собой автомат. Артур и Маузер шли следом и держали его на прицеле. В клубах поднятой пыли невозможно было разглядеть детали. Во дворе продолжали палить.

— Капитан, живой? — донесся с улицы знакомый бас.

— Живой! — крикнул Лекс, уперся спиной в стену и договорил себе под нос: — Пока. Вот мы и встретились, Артур.

Лекс стянул шлем. За последние дни названый брат Артура похудел, глаза его ввалились и потеряли блеск. Подумав, он опустил автомат и повернулся спиной, демонстрируя полное безразличие к своей судьбе. Ладони Артура взмокли, палец на спусковом крючке дрожал.

— Стреляй, ты прав. Я убивал и грабил. Безоружных. Женщин и детей. Но не это самое страшное. Сначала я думал, что это имеет смысл. Давай, не тяни.

Маузер, все это время наблюдавший за противостоянием, спросил Артура:

— Можно, я его прикончу?

— Не надо.

Воцарилось молчание. Бывшие братья смотрели друг на друга как панцирные волки из разных стай. На улице продолжал орать Глыба, хороший, в общем-то, парень. Выстрелы стихли.

— Что с моей деревней? — Артур прицелился Лексу промеж глаз.

— Я не знаю, — пожал он плечами и бросил автомат.

А ведь Лекс мог бы пристрелить и его, и Маузера — Артур помнил, каков он в бою. Выходит, ему самому все это поперек горла. Артур представил себя на его месте. Выращенный военными, напичканный идеями, как ящерица специями, человек без семьи и без привязанностей, каким бы стал он? Мелкий, всеми гонимый лягушонок Лекс, шлюхин сын — машина убийства, отказавшаяся работать.

Палец на спусковом крючке снова дрогнул.

Маузер резко развернулся и пальнул назад, откуда лезли наемники. Артур отскочил в сторону и дал по ним очередь. Лекс поднял автомат и, выругавшись, побежал разбираться с бунтовщиками.

— Что это было? — удивился Маузер.

— Земляк, — ответил Артур. — Он мне жизнь спас. Я ему вернул долг.

— Теперь его можно убивать? — Маузер хмыкнул, и Артуру почудилась кривая улыбка Лекса.

* * *

Здание покидали по очереди: Лекс, Артур, Маузер. Высунувшись из люка, им махал Глыба.

— Капитан… О-о-о, Артур, какие люди!

Лекс плюхнулся на задницу возле трупа наемника, оперся спиной о танкер и закрыл глаза. В душе было пусто и грязно, как в городе после зачистки. Казалось, что всё, кончился город, жители его кончились. А если кто и остался, их пока не видно. И цели в жизни не видно.

Что теперь? Возвращаться под начало Кира? Лекс окинул взглядом поле боя, вспомнил сумасшедшую девушку, мутантку с детенышем, чужой страх, перемешанный с ненавистью, и скрипнул зубами.

Нет.

Но все, что он умеет, — убивать. Москва, можно сказать, под Омегой… Артуру хорошо, у него есть смысл — Ника и дочь. Даже если они мертвы, смысл — отомстить.

— Ой, гляньте туда! Сма-а-арите! — Разинув рот, Кусака указывал вверх.

Лекс задрал голову: по темнеющему небу плыли три авиетки.

— Не надейтесь, — проворчал Маузер, — вмешиваться они не будут. Кстати, я Маузер.

Глыба, Барракуда и Кусака поочередно представились.

— Что делать будем, капитан? — спросил Глыба.

— Грузимся в танкер. — Лекс встал и отряхнул штаны. — Мы дезертируем.

— Правильно! — Маузер пнул черный шлем. — Ибо нефиг с этими фашистами!

Ника смотрела на Лану — еле-еле удерживая равновесие, покачиваясь, девочка подбегала к Высю, парень ловил ее, подбрасывал в воздух, и над свалкой звенел счастливый детский смех. Снова очутившись на земле, Лана поворачивалась и устремлялась к маме, наступала очередь Ники ловить и подбрасывать.

Лану не заботили проблемы. Лана не переживала за папу, хотя в первые дни очень скучала. Лане нравилась свалка: вокруг столько всего интересного!

Ника подняла дочку. Теплое легонькое тельце. Не хочет обнимушек, вырывается, повизгивает от нетерпения, настолько ее захватила игра.

Высь наблюдал за ними с улыбкой. Он повзрослел быстро и неотвратимо: жестче стал рот, появилась складка между бровями. Ника была благодарна парню за это, она не смогла бы утешать и тянуть на себе двоих детей. Она и себя-то еле тянула, если быть честной.

Потому что Артур опять ушел.

В прошлый раз Ника схитрила, умудрилась дождаться, оставшись на ферме. Дождалась.

А теперь дни тянулись, муж не возвращался. Омега сожгла ферму — Высь ходил на разведку и нашел только занесенные песком, разграбленные развалины. И обгоревшие скелеты людей. Высь тогда у каких-то кетчеров на патроны выменял бутыль самогона, и они с Никой напились.

И еда заканчивается. И на свалке никого. Даже те кетчеры откочевали подальше от Москвы и гарнизона. И Лана уже не скучает по дому и папе.

Ника отпустила дочку и заплакала, слизывая слезы. Что ждет ее? Что ждет детей — Лану и Выся? Неужели голодная смерть?

— Не реви! — с нарочитой веселостью крикнул Высь. — Он вернется за нами!

Славный паренек, здесь они стали друзьями. Взвизгнула и расхохоталась Лана. Ника нашла в себе силы улыбнуться.

Над свалкой садилось солнце, тянулись изломанные тени. Пора закрываться в убежище, ужинать (скромно, очень скромно), ложиться спать, чтобы половину ночи ворочаться в душной темноте, когда страхи выходят на охоту и отчаяние прячется под кроватью…

Этот звук Ника не спутала бы ни с чем — так ревет двигатель танкера.

— Омега! — одними губами произнес побледневший Высь.

Ника подхватила Лану, зажала ей рот и метнулась к убежищу. Высь бежал следом, прикрывал отступление. Нырнули в подпол, захлопнули крышку люка. Лана пыталась вырваться, муслякала ладонь, но Ника держала крепко. Сердце пропустило удар. Танкер остановился неподалеку — один танкер, да ведь и одного хватит… Высь взял со стола хауду.

Наверху ходили, Ника слышала топот, но не могла определить, сколько человек. Откуда им известно про убежище?! Что делать, Высь не перестреляет всех!

Вот кто-то подошел к самому люку. Высь прицелился. Ника кивнула: правильно, убей хоть одного. Неужели они захватили Артура, пытали его, вызнали про семью?! Неужели это конец и ей никогда не дождаться мужа?!

У нее никого не останется. Как тогда. В детстве. Вокруг будут трупы близких. И можно только мечтать умереть первой, чтобы не видеть гибели дочери.