Имперский пес. "Власовец" XXI века - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Держапольский cтр.№ 71

– А я и не бедствую. – Мистерчук по-хозяйски развалился в одном из кресел. Хилое китайское офисное кресло жалобно скрипнуло под его тучной задницей.

– Вижу, вижу! Ряху-то какую наел! Хоть прикуривай! А ведь был не толще, чем я!

– Да уж, на твоей баланде не шибко-то… Сам-то как был шкилетом…

– Ну, не скажи, Петр Семеныч, годы-то бегут!

– А помнишь, как ты меня гонял? – неожиданно спросил Министр. – В БУРе почти месяц продержал!

– А ты мне после этого БУРа чуть бунт не устроил! – подхватил Алексеев.

– Эх, было времечко! – расчувствовался Петр Семеныч. – Где мои семнадцать лет? Ладно, ностальгировать после будем, если маза пойдет. Что у вас здесь творится?

В двух словах подполковник обрисовал Министру сложившуюся ситуацию.

– Шваба можно посмотреть? Мне его портачки очень интересны.

– Можно. Но если хочешь, могу дело показать, – предложил Алексеев. – Там на фотках и он сам, и татуировки.

– Это он! – едва взглянув на увеличенное изображение наколки – волчья оскаленная морда под скрещенными метлами, заявил Министр.

– Кто он? Кто? – не выдержал подполковник.

– Тот, кого я ищу! А тебе, Владислав Борисович, знать об этом не положено! В общем, я его забираю! – огорошил Хозяина Министр.

Алексеев сдавленно выдохнул.

– Хватит шутки шутить, Петр Семеныч! Совсем сбрендил? Как я тебе осужденного вот так вот возьму и отпущу?

– А вот так отпустишь. Уж поверь мне на слово.

– Петр Семеныч, если бы я не знал тебя как серьезного человека, – признался подполковник, – приказал бы гнать в три шеи…

– Не веришь, значит? – покачал головой Мистерчук. – Полюбопытствуй, – он протянул Алексееву красную гербовую корочку.

– Внештатный сотрудник шестнадцатого отдела ФСБ? Это ты-то, Министр, сотрудник? Это ты что, ссучился? Масть поменял?

– Дурак ты, Владислав Борисович! Не быть тебе генералом! Хватит об этом. – Он выдернул документ из рук Хозяина. – Тебе все позже растолкуют! У тебя в БУРе кто-нибудь чалится?

– Нет.

– Отлично. Там мы его и скрутим! Зови Скруджа. Нужно обсудить с ним кое-какие детали…

* * *

Близился вечер. В этот предзакатный час Роман чувствовал себя несколько уставшим. Вчерашней ночью он отправил к праотцам еще одного приближенного Скруджа. Таким образом он потихоньку расчищал место для своей кандидатуры. По лагерю уже давно ползли слухи – один нелепее другого. Он уже почти втерся в доверие, осталось немного, но…

– Замкнутый круг, доннерветтер! – сквозь стиснутые зубы выругался Роман. – Убираешь одного – на его место приходит другой, но не я…

Применять же гипноз Истомин пока не планировал.

– Ты чего там шипишь, братская чувырла? – к Истомину вразвалочку подошел Васька Гриб, один из оставшихся в живых безбашенных торпед Скруджа.

Близость к авторитету, несносный характер и природная наглость – весь этот коктейль составлял гремучую смесь – связываться с Грибом не осмеливались даже блатные. А уж простые арестанты предпочитали обходить отмороженного Васю за километр. Для Васи Гриба порезать человека – все равно что таракана раздавить. И сегодня Гриб был явно чем-то недоволен.

– Ты че, оглох, пряник? – Гриб толкнул слегка оцепеневшего Романа в грудь.

– А? – очнулся Истомин. – Тебе чего, Гриб? – «Ты следующий», – но вслух этого не сказал.

– Мне? – делано удивился блатной. – Мне-то ништяк… А вот тебя, фраерок, чего-то в последнее время к «петушиным» баракам тянет. Если подружку себе завел, так это еще туды-сюды… Но люди базарют, шо ты ручкаешься с чушкарями! И если так – то мы тебе быстро прописку в шестой барак устроим…

– Это что, предъява? – как можно спокойнее произнес Роман.

– Да не дорос ты еще, сявка, до серьезных предъяв! – презрительно сплюнул ему под ноги Гриб. – Первоходок, а туда же! Правда, бродяги?

Приблатненная часть барака довольно заржала, выражая таким образом одобрение действиям Гриба. Жизнь в лагере однообразна, и старые арестанты всегда рады хоть какому-то разнообразию. А сейчас здесь, на их глазах, разворачивалось увлекательнейшее представление. И не факт, что отмороженный на всю голову матерый рецидивист Гриб выйдет победителем из противостояния с зеленым первоходком. Несколько месяцев назад Шваба уже пытались прижать подручные бывшего лагерного заправилы Мажора. Шваб тогда показал себя супербойцом: поломал и искалечил почти всю блатную команду. И неизвестно, чем бы закончилась эта история, если откидывающегося со дня на день Мажора не сменил на посту смотрящего пришедший одним этапом со Швабом Скрудж. Искалеченных бойцов Мажора раскидали по больничкам, а после выздоровления этапировали в другие лагеря. Помощники Скруджу были не нужны, он пришел в лагерь со своей кодлой. Шваба за драку законопатили на месяц в карцер. По выходе из БУРа проблем с новым смотрящим у Романа не возникло. Наоборот, Скрудж оценил боевые навыки Шваба, решив сделать из него очередную торпеду, подобную Васе Грибу.

– Ну что, чушкан, – продолжал наезжать Гриб, – язык в жопу засунул? Так там ему самое место! Может, и у меня полижешь?

Это уже было откровенное оскорбление. К таким словам ни один честный арестант не должен оставаться равнодушным. Такое оскорбление можно смыть лишь кровью…

«Черт! – мысленно выругался Роман. – Нужно было сразу брать Гриба под ментальный контроль! Теперь замять этот базар невозможно – слишком много ушей слышало всю эту муть. Придется убить засранца! И тем самым попасть в немилость смотрящего… Черт! Черт!»

Неуловимым движением руки Роман нанес мощный удар в бочкообразную грудь Гриба. Рецидивист сдавленно выпустил воздух, забрызгав Шваба кровавой слюной, и отлетел в угол барака, где и замер.

Зэки загомонили, вокруг пускающего кровавые пузыри Гриба образовалась плотная толпа.

– Всем стоять! – в барак ворвалась группа вооруженных конвоиров под предводительством старшего лейтенанта Филиппова. – По местам!

Толпа зэков быстро рассосалась. Бегло оглядев место побоища, старлей распорядился:

– Этого в лазарет! А этого – в карцер!

* * *

Игнорируя пристегнутую к стене лежанку, Истомин уселся прямо на ноздреватый бетонный пол. Закрыл глаза и расслабился, медитируя в позе лотоса. Неожиданно в камере загорелся яркий свет. Входная дверь лязгнула, и внутрь вошли двое неизвестных. Роман чертыхнулся и поднялся на ноги.

– Здравствуй, Рудольф Томилин! – произнес один из вошедших – тучный мужчина лет пятидесяти. – Или, может быть, не Рудольф, а Роман? Роман Истомин? Или Руди-Пес?

– Откуда ты знаешь? – прошипел Роман.

– Да не нервничай ты так! – осадил диверсанта Петр Семеныч. – Не так давно я свел знакомство с неким Петером Незнански и Гуго Лазоревым… Но у них, к нашему обоюдному сожалению, оказалась несколько иная специализация…