Имперский пес. "Власовец" XXI века - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Держапольский cтр.№ 13

Но обвинителя не так просто оказалось обвести вокруг пальца. На каждое заявление бывшего руководителя «Аненербе» о собственной невиновности в том или ином преступлении он с глубочайшим удовлетворением от хорошо проделанной предварительной работы доставал из пухлой папки очередной документ, уличающий подсудимого в лжесвидетельствовании. В какой-то момент Зиверс понял, что все его старания выйти сухим из воды напрасны. Его никто не спасет, ни соратники по партии, ни друзья, ни даже сам Господь Бог, в которого Вольфрам уже давно не верил. Это конец. Конец всему: планам, амбициям, будущему, жизни… Осознав весь ужас своего положения, Зиверс решился. Терять ему было нечего, и он решил пролить свет на то, чем в действительности занималось «Наследие предков». Все обвинения трибунала, предъявленные бывшему руководителю «Аненербе», были смехотворны по сравнению с истинными целями и размахом проекта. Штандартенфюрер решил уйти из жизни (в том, что его казнят, он уже не сомневался), погромче хлопнув дверью. Он решил остаться в истории не примитивным маньяком, одним лишь росчерком пера отнимающим сотни, пусть даже и тысячи жизней, а преданным адептом идеи, оценить которую в данный момент способны лишь посвященные! Ну ничего, сейчас он откроет глаза всем этим мелким людишкам, считающим, что они вправе судить… Зиверс расправил плечи, горделиво задрал вверх подбородок. Его глаза зажглись мрачным маниакальным блеском.

– Ваша честь! – решительно обратился он к председателю звенящим он напряжения голосом. – Я вынужден просить трибунал разрешить мне сделать личное признание!

Джонс удивленно взглянул на обвиняемого – он не ожидал такого поворота событий.

– Трибунал считает, что вы можете говорить в этом отношении все, что хотите! – ответил Зиверсу председатель.

Но представитель обвинения неожиданно возразил:

– Я бы хотел заявить, милорд, что у меня есть еще вопросы, которые я хочу задать свидетелю!

– Пусть он делает свое заявление сейчас, – после секундной паузы решил председатель.

– Хорошо, милорд! – недовольно произнес Джонс, всеми силами пытаясь скрыть охватившее его раздражение. – Свидетель, вы готовы сейчас сделать свое признание трибуналу?

– Да! – по-военному коротко ответил Зиверс. – Я вступил в партию, как и в СС, только как видный член тайной организации Сопротивления, получив от нее задание. Именно мой пост в «Аненербе» давал мне возможность вести подпольную работу внутри нацистской системы…

– Постойте, свидетель, – резко прервал Зиверса обвинитель, – когда вы сказали «движение Сопротивления», я не совсем вас понял. В каком «движении Сопротивления» вы участвовали?

– Я имел в виду тайную организацию, возглавляемую доктором Хильшером {11}, – уточнил Зиверс.

При упоминании Хильшера Джонс вздрогнул, что не укрылось от штандартенфюрера, продолжающего говорить:

– Хильшер был задержан Гестапо в связи с событиями 20 июля и просидел в тюрьме продолжительный срок. Но это не то, о чем я хочу рассказать…

Джонс неожиданно занервничал и принялся бесцельно перебирать лежавшие перед ним бумаги.

– Настоящие цели «Аненербе» определяла не нацистская партия, как, наверное, думают все здесь присутствующие, – на одном дыхании произнес Зиверс, – а тайное общество…

– Я не знаю, милорд, – беспардонно перебил подсудимого Джонс, – желает ли трибунал заслушивать далее этот бред! Мне кажется, что это скорее попытка уйти от признания, чем признание!

– Но я сейчас собираюсь сделать признание…

– У меня еще есть много вопросов, которые я хочу задать этому свидетелю! – Джонс не давал возможности Зиверсу произнести еще хоть что-нибудь.

– Господин Джонс, трибунал с вами согласен, – бесстрастно произнес председатель, – продолжайте ваш перекрестный допрос. Если свидетель желает что-нибудь добавить, трибунал заслушает его в конце заседания.

Зиверс ошеломленно замолчал. Ему не дали возможности пролить свет на истинное положение вещей в «Наследии предков». Такое поведение обвинения могло означать только одно – тайными исследованиями общества заинтересовался кто-то из союзников-победителей Рейха. И они не заинтересованы, чтобы правда о «Предках» стала достоянием широкой общественности. А раз так, закончить свое признание ему не позволят. Зиверс вновь съежился на скамье подсудимых – боевой задор куда-то испарился. Больше о докторе Хильшере штандартенфюрер не вспоминал.

* * *

Каменные стены одиночной камеры сочились влагой и могильным холодом. Нынешней ночью Зиверс чувствовал его каким-то обострившимся чутьем. За время, проведенное в тюрьме с момента вынесения приговора, Вольфрам уже свыкся с мыслью о скором расставании с жизнью. Привык чувствовать бесплотное присутствие в камере демонов смерти, караулящих его грешную душу. Временами ему казалось, что он уже мертв и похоронен, а толстые могильные черви глодают его бренное тело. Щелкнул отпираемый немногословным толстым охранником замок камеры.

– Последний завтрак? – не вставая с лежанки и не открывая глаз, поинтересовался узник. Если так, то до казни, назначенной трибуналом, оставалось не более пары часов.