Капитан Филибер - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Валентинов cтр.№ 104

Между прочим, вновь обратил внимание на некую закономерность. Каждый из моих предшественников обещал подробно описать результаты опыта. Третий, увы, не получил такой возможности, но остальные ограничились лишь констатацией факта прибытия. Конечно, сразу после многих лет в «ином мире» не станешь садиться за мемуары, но ничто не мешает сделать это через день, через неделю, месяц. У Первого такая возможность была. Почему так?

Я уже, кажется, упоминал, что в некоторых случаях Q-реальность может забыться, как забывается сон. Сознание «вытесняет» из памяти то, чему там изначально не место — воспоминания о несуществующей Вселенной. Но может быть иначе. Экспериментатору не хочется делиться результатами — по тем или иным причинам. В конце концов, мы добровольцы, а не белые крыски из лаборатории «Группы исследования физики сознания». Но все-таки жаль. Опыт, даже неудачный, будучи проанализирован, помог бы избежать ошибок.

Не стоит о неудачах. Что ни придумывай, жизнь всегда заканчивается, причем точно известно, чем именно. Как-то прочитал в предисловии к тому моего любимого Ремарка: не то важно, что герои умерли, важно, как прожили. Первый, Второй, Третий и все остальные, известные и неизвестные, смогли побывать там, где до них бывали единицы, столкнуться с тем, что по сей день считается невероятным. Чего еще можно пожелать?

Даже если мне не повезет, и я не смогу вернуться… Будет, о чем вспомнить — там, в неведомой Q-реальности. Сегодня был рабочий день — почти наверняка последний мой рабочий день в университете. Обычные практические занятия, Киевская Русь, язычество. Я спешил, хотел отпустить студентов пораньше. Не вышло — окружили, полчаса закидывали вопросами. Им в самом деле интересно, они думают, читают, им — не все равно. Я могу не волноваться — ни за них, ни за себя.

Все данные по грядущему «погружению» рекомендуется свести в таблицу. Бог весть зачем. Не думаю, что Джек Саргати собирает их и анализирует. Хотя — кто знает? Опыты требуют системы.

Честно признаюсь, скопировал таблицу из Журнала № 2, внеся соответствующие изменения. Кое-что решил не заполнять ввиду полной ясности ответа.

Таблица «погружения»

Номер и дата

Формула Q-реальности (желательно с расшифровкой)

Личные цели

Научные задачи

Режим защиты

Время пребывания

(предположительно)

№ 1.

29-3-07

QR-90-0

Конец ноября 1917 года, Восточная Украина, граница Каменноугольного бассейна и Войска Донского.

Реальность без «искажений».

Изучение эпохи.

Исследование изменений и «ветвлений» реальности и их закономерностей.

Изучение особенной Q-реальности, как части Ноосферы, проведение серии опытов.

С — обычный

Не менее пяти условных лет (до 1923 года)

Честно говоря, не вижу от такой «формализации» особой пользы. Но — пусть будет. Более точные ориентиры «высадки» оставляю в отдельном файле вместе с указанием использованного варианта программы. Мотивировать их не стану, тут имеет место то, что именуется «узкопрофессиональными интересами». Среди прочего, именно там находится стратегический «перекресток» с развитой железнодорожной сетью, что резко увеличит мобильность моего «виртуала».

До сих пор не решил, как его (меня!) будут звать. Q-travellers избегают использовать собственное имя (тоже примета!). Но и совсем чужое брать не хочется. Привыкать долго и неудобно.

С именем-отчеством просто. Надеюсь, мой дед не откажется одолжить на время. Не Дед-Кибальчиш, имя ему, участнику «той единственной» самому понадобится. Мой второй дед, от которого остались ФИО — и единственная фотография…

Фамилия… Первую попавшуюся брать не хочется, известную — опасно, распространенную — скучно. Что за удовольствие стать Ивановым или Сидоровым! Романовым? Спасибо!

Значит, нужную фамилию экспроприируем — в силу революционной целесообразности и по праву победителя!

Возраст «виртуала» уточнять не стану. Обычно в Q-реальность мы попадаем «на пике», в полный биологический «максимум». Иного и не требуется.

Итак, моему «Q-виртуалу» (мне! мне!) осталось сесть в поезд. Задача № 1, причем не такая легкая. Ноябрь 1917-го, только что заключили перемирие, сотни эшелонов идут с фронта, товарищи солдатики празднуют дембиль, засыпая табачок в «Декрет о мире»…

Можно и подробнее.

«Эти несколько дней путешествия и дальнейшие скитания мои по Кавказу в забитых до одури и головокружения человеческими телами вагонах, на площадках и тормозах, простаивание по много часов на узловых станциях — ввели меня в самую гущу революционного народа и солдатской толпы… Прежде всего — разлитая повсюду безбрежная ненависть — и к людям, и к идеям. Ко всему, что было социально и умственно выше толпы, что носило малейший след достатка, даже к неодушевленным предметам — признакам некоторой культуры, чуждой или недоступной толпе… И невидно или почти невидно сильного протеста или действительного сопротивления. Стихия захлестывает, а в ней бессильно барахтаются человеческие особи, не слившиеся с нею. Вспомнил почему-то виденную мною раз сквозь приотворенную дверь купе сцену. В проходе, набитом серыми шинелями, высокий, худой, в бедном потертом пальто человек, очевидно много часов переносивший пытку стояния, нестерпимую духоту и главное всевозможные издевательства своих спутников, истерически кричал:

— Проклятые! Ведь я молился на солдата… А теперь вот, если бы мог, собственными руками задушил бы!..

Странно — его оставили в покое.»

Свидетель надежный — Антон Иванович Деникин. Едва ли генерал сильно сгустил краски. В поезде мы с ним не встретимся, будущий Главком проехал этим путем чуть раньше. На всякий случай можно спросить кого-нибудь более нейтрального, допустим… Хоть того же Евгения Винокурова. Стихотворение «Вагон в 1918 году»:

«Казалось, лишь представься случай — и в щепки разлетится он, — трещал певучий и скрипучий, вконец раздерганный вагон. И средь толчков вагонных резких ворчащий проводник пронес фонарь над водорослями женских тяжелых спутанных волос. Ругался кто-то: — Тише, леший! — Солдат храпел впервые всласть, измученный, переболевший и возвращающийся в часть…»

Пятый, Шестой, все остальные! Надеюсь, вы мне уже позавидовали?

Кажется, начинаю тянуть время. Все! До завтра!

Гамадрила пришла к нему под утро, в белом неверном рассветном огне, когда доклад был уже дописан. Привычка брала свое: несколько страниц аргументов, по пунктам, с «а» и «б», рекомендации, выводы. «Шапка» на полстраницы. По давнему опыту общения с «начальством» он помнил, что «оно» не любит, когда документ слишком велик. Если заинтересуется сутью, тогда уж…