Чародеи - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Смирнов cтр.№ 164

«А с чего я так уверен, что природа людей обязательно добра?… — подумал он затем. — Возможно, все обстоит с точностью до наоборот, и я — просто дурак, переживающий из–за сущей ерунды…»

— А что будет на первом курсе боевки? — спросил он у Эдвина.

— Да ничего сложного, — откликнулся кен Гержет. — Побросаетесь заклинаниями в учителя. Минута на подготовку, применяй что хочешь… через минуту он начинает отвечать. Если устоял против первого «ответа» — экзамен сдал. Если выдержал вторую атаку или сумел–таки пробить защитное поле наставника — сдал на отлично.

— А если выдержал третью?… Получи медаль и почетную грамоту?..

— А третьей не бывает. Те, кто на это способен, начинают обучение сразу со второго курса… Правда, говорят, что лет двести назад какой–то первокурсник умудрился–таки препода на экзамене угробить…

— Это случайно не тот, которого потом в яму с дальмотами бросили?

Эдвин долго смеялся.

— Нет, — сказал он, все ещё посмеиваясь, — вся эта история ещё до тетушки тут приключилась… если она вообще была. Что очень сомнительно. Скорее всего, это просто легенда.

Прочные отношения у Дэвида и Меланты так и не сложились. Меланта была твердо нацелена на брак. В принципе Дэвид не возражал: вот только остальная часть его жизненных планов существенно расходилась с планами девушки. С самого начала Меланта претендовала на ведущую роль в их союзе. Она была лучше обеспечена материально, имела более сильный природный Дар и по большинству выбранных предметов уже заканчивала второй курс. Вдобавок ко всему она ещё и фехтовала гораздо лучше, чем землянин — фактически наряду с Эдвином и ещё двумя–тремя мастерами Меланта являлась одной из лучших фехтовальщиц клуба.

Все бы ничего, но ко всему перечисленному добавлялся властный характер вкупе с незыблемыми представлениями о «правильном» образе жизни. Области, в которых Меланта была лучше (а она, надо признать, была лучше почти во всем), как бы усиливали, придавали особую весомость ее мнению относительно того, как должен жить ее предполагаемый супруг. Чувством меры в этом вопросе девушка из Зергала не обладала совершенно. Так же как прежде она расписывала астрологические таблицы на предмет того, когда им следует спать вместе, теперь она взялась за составление жизненных планов. По ее мнению, для образования Дэвиду на первое время вполне достаточно и одного курса; далее он должен был отправиться вместе с ней в Зергал. Чтобы получить гражданство, необходимо поручительство двух горожан и внесение в городскую казну кругленькой суммы. Одним из поручителей будет сама Меланта, вторым — кто–нибудь из ее родственников; ещё имеющиеся у Дэвида деньги почти целиком уйдут на выплату налога. Она обещала помочь с работой — устроить в торговую фирму, одним из совладельцев которой был ее отец. На первый взгляд эта перспектива казалась не такой уж плохой, но… Дэвид не хотел бросать учебу. При той квалификации, которую он имеет сейчас, на приличную должность он рассчитывать не сможет — даже с учетом родственных связей. Он будет вечно плестись в хвосте Меланты и ее семейки и вряд ли в ближайшие годы сумеет найти деньги и время, чтобы продолжить обучение; а если появятся дети, возвращение в Академию вообще отодвигалось в далекое будущее. Ещё одна причина, в силу которой Дэвида не устраивал план Меланты, заключалась в том, что он отнюдь не желал становиться частью здешнего общества. Скорее уж он предпочел бы научиться открывать пути между мирами — и поселиться в каком–нибудь другом мире, например на Земле или в Хешоте… Меланта же не хотела и слышать о том, чтобы переехать в «какое–нибудь захолустье». Пульс Вселенной бьется здесь, в Хеллаэне — и никуда она отсюда не уедет. Она была готова часами доказывать, что нужно поступать только в строгом соответствии с ее планами, а все идеи Дэвида — прожекты, пустые мечты и «нерациональное распределение имеющихся у нас сил и средств». Не желая вступать в бесконечные споры, Дэвид несколько раз дипломатично уводил разговор в сторону, однако со временем стало ясно, что Меланта и вправду вознамерилась устроить их будущую жизнь так и только так, как хочет она; и делать какие–либо уступки не намерена ни под каким видом. Дэвид — человек, во многих вопросах способный и готовый пойти на компромисс — вдруг ощутил, что на него собираются попросту надеть хомут, и уперся рогом. «Если она так командует сейчас, что же будет потом?…» — Живое воображение тут же нарисовало образ исполинской Меланты, дергающей за ниточки крохотную марионетку, отдаленно похожую на него самого…

Меланта была неприятно удивлена его решимостью. «Упертостью» — как выразилась она сама.

— …Что значит «я хочу» или «я не хочу»?… — с искренним возмущением (как же, о нем заботятся, а он, неблагодарный, этого не понимает и вдобавок ещё и сопротивляется!) спросила она. — Я думала, мы собираемся создать семью. Знаешь, когда люди начинают жить вместе, их «я» переходят в «мы». Надо думать не о том, что ты хочешь, а о том, что мы хотим!

— Хорошо, — ответил Дэвид. — Согласен. Не понимаю только, почему наше «мы» хочет того же, что и ты? Пусть «мы» хочет того, чего хочу я.

…В общем, они так и не пришли к единому мнению относительно дальнейших жизненных перспектив. Дэвид — до сих пор, с точки зрения Меланты, такой надежный и положительный — разом потерял большую часть своей привлекательности. Если он не способен понять, что она старается ради их общего блага, вряд ли на него можно рассчитывать и в дальнейшем. И если, рассуждала Меланта, из него не получится приличного мужа, нужно ли вообще тратить на него свое время? Нет–нет, это совершенно нерациональный подход к делу.

Дэвид, со своей стороны, также пришел к мысли о том, что в затянувшемся романе пора ставить точку. По–своему он привязался к ней, кроме того, Меланта была чарующе красива и бесподобна в постели, но… львиная доля ее привлекательности исчезала в тот момент, когда она открывала ротик и безапелляционным тоном заявляла, куда они пойдут и чем займутся в ближайшие выходные. Стоило только вообразить, во что превратятся их отношения через пару лет, как очаровательная хеллаэнка тотчас же начинала казаться Брендому какой–то жуткой помесью дальмота и мунглайра.

Итак, они расстались. Достаточно мирно, без слез, скандалов, злобы и взаимных обид. Возможно, осталась только легкая неприязнь, но выражалась она в основном в том, что недавние любовники теперь старались избегать друг друга. Если же и встречались, то разговаривали так, как будто ничего между ними и не происходило. «Дружбой» назвать это было невозможно, но вот «пактом о нейтралитете и взаимном ненападении» — вполне. Единственным, кто открыто радовался разрыву между Мелантой и Дэвидом, был Брэйд. «Зануду» он на дух не выносил.

— Поздравляю! — Впервые услышав новость, он дружески хлопнул приятеля по плечу. — Наконец–таки развязался с этой хищницей!.. Надо бы отметить, обязательно надо…

Дэвид подумал: не обидеться ли? Его личная жизнь пошла крахом, а Брэйд увидел в этом только повод хорошенько повеселиться. Но злиться не хотелось. Глупо обижаться на окружающих за то, что они не принимают твои неприятности столь же близко к сердцу, как ты сам. «Да и вообще… — подумал землянин. — Все мои «неприятности“ выеденного яйца не стоят. Не вышло с этой, найду другую».