Эпоха Тьмы - читать онлайн книгу. Автор: Грэм Макнилл, Джеймс Сваллоу, Ник Кайм, и др. cтр.№ 13

Жиллиман слегка пожал плечами, но Рем видел, что примарх с ним согласен.

Робаут Жиллиман посмотрел в небо, словно пытаясь постичь некую далекую истину или разглядеть грядущее сражение. Наконец он повернулся к Рему, и капитан Четвертой роты прочел тревогу в его глазах, страстное желание устоять перед лицом безнадежности.

— Тогда будем надеяться, что, когда придет время остановить магистра войны, я буду тем, кто встанет на его пути.

Голос из громкоговорителя, висевшего над площадью, был размеренным и механическим. Его тональность ничем не отличалась от той, в которой ежедневно сообщали главные земные новости. Ровные, почти бесстрастные слова плыли над Городом Сорок Четыре — широкими проспектами и узкими улочками, крышами универмага и гаражом для вездеходов. Люди возле Небесного Крюка словно остолбенели; потрясенные, они стояли в оглушающей тишине или бродили по кругу, потеряв разум от страха и смятения.

Запись дошла до конца и повторилась.

«Говорит Империум, — произнес потрескивающий голос, который гармонировал с нестройными звуками оркестра, сопровождающего первую фразу. — Новости на сегодня, дошедшие из центра в сельхозколонию Виргер-Мос II». Эта часть передачи всегда была одна и та же, давая людям Сорок Четвертого и других поселений захолустного мира возможность ощутить бескрайность окружавшей их галактики.

Сегодня во вступлении им слышались зловещие нотки, а привычное становилось пугающим. Основная часть программы началась. Где-то на вершине Небесного Крюка находился единственный на планете астропат. А единственной обязанностью псайкера было облекать новости в приемлемую форму и передавать их на телеграф. «Говорит Терра. Очень важное сообщение. Довести до сведения всех граждан ужасную реальность. У Врат Вечности состоялось сражение. Императорский Дворец пал, Терра горит. С великим прискорбием сообщаем, что Император Человечества пал от руки Хоруса Луперкаля, магистра войны».

Некоторые горожане заплакали, другие схватились за голову и пытались не слушать жуткий голос. Один мужчина рассмеялся, решительно отказываясь верить услышанному. Были и те, кто стоял и молча кивал, словно всегда знал, что этот день настанет.

Под громкоговорителем деревянные мозаики на стендах щелкали и шуршали, кусочки дерева двигались, складываясь в слова. «Император присоединился в списке павших к своим сыновьям: Сангвинию, Дорну, Руссу и Хану. Остатки его войска просят мира. Капитуляция не за горами. Конфликта между легионами больше нет. Битва за независимость завершена, Хорус одержал победу. В настоящий момент во все пределы пространства направляются корабли, чтобы возвестить о его владычестве под титулом Императора-Короля».

Последовало короткое молчание, будто говорящее устройство было не в состоянии до конца постичь издаваемые слова.

«Знайте это. Война окончена. Хорус взошел на трон».

Громкоговорители умолкли, и город погрузился в панику.

В прохладе веранды, где хранился лед, Леон Киитер взглянул на свои ладони и увидел маленькие белые полумесяцы там, где ногти вонзились в плоть. Его подташнивало, кружилась голова. Юноша не решался встать, боясь не устоять на ногах и рухнуть на черный асфальт мостовой. Это был ночной кошмар или дурной сон, другого объяснения нет. Все остальное бессмысленно.

Император мертв? Это невозможно, немыслимо! Скорее птицы в небе заговорят на высоком готике и нарушится смена времен года, нежели случится подобное. Леон отказывался принять происходящее.

«Хорус взошел на трон…» Он услышал, как эти слова повторила старуха с фермы Форрота. Она произнесла эту фразу громко и вслух, чтобы убедиться, что это не набор бессмысленных слов.

— Он явится сюда? — спросил кто-то другой, и вопрос стал искрой, упавшей на подготовленную растопку. Все на городской площади вдруг заговорили разом, голоса сливались в гневный гул. Леона наотмашь били обрывки разговоров, доносящиеся отовсюду.

— …как быстро это случится?

— …уже направляются…

— …но им тут нечего делать!

— …неужели он убит?

— …этот мир погибнет под властью магистра войны…

Юноша нахмурился, с усилием поднялся на ноги и поспешил прочь, будто мог убежать от мрачных мыслей, крутящихся у него в голове. Терра в огне. Дворец рушится. В небе черно от космических кораблей. Пушки умолкли, и на поле боя затишье.

Он продирался через толпу. Здесь собрались сотни людей, почти все население Сорок Четвертого, вышедшее на улицу послушать ежедневную программу новостей. Неужели то же самое творится сейчас во всех других поселениях вдоль телеграфной линии — от столицы, Ноль-Один, до ферм ледяной пшеницы в Восемьдесят Седьмом?

Леон поднял глаза и проследил взглядом линии телеграфных проводов — паутину черных нитей, свисавших с тонких столбов из ударостойкого пластика. Шеренга выветренных мачт цвета слоновой кости тянулась прочь от городка и исчезала в бескрайних просторах ячменных полей. За границей поселения земля была ровной и одинаковой от края до края горизонта. Однообразие нарушали лишь редкие стальные пальцы силосных башен да ответвления железнодорожных путей. Статичный, не меняющийся пейзаж, символ самой планеты.

Виргер-Мос II был агромиром, хлебной колонией, настолько далекой от оси основных Имперских миров, насколько возможно. И все же это одна из множества планет, кормивших ненасытный Империум. В этом смысле, наверное, ей можно приписать малюсенькую стратегическую ценность. Но это было изолированное место в Доминионе Бурь, затерянном в глубинах сегментума Ультима. Несущественный мир, который остальная Галактика просто не замечала. На обожженной ветрами поверхности второй планеты обитало не более миллиона человек, и все они обслуживали фермы.

Никто из этих людей не мог забыть свое место в жизни, особенности те, кто жил в Сорок Четвертом.

Едва Леон обернулся, в его поле зрения мгновенно попала башня из черных теней, вздымавшаяся над сервисным комплексом на другой стороне площади и уходившая в небо. Если запрокинуть голову, космический элеватор на орбите казался не толще волоска. Внутри него безостановочно работали автоматические системы, которые мало кто видел из человеческих существ. Они собирали эшелоны с зерном с железнодорожных станций и доставляли их в космос. Небесный Крюк был единственным оправданием существования Города Сорок Четыре. Хотя имелись фермеры, называвшие его домом, жизнь в основном кипела на ранчо. Поселение предназначалось для тех, чьи дни и ночи посвящались работе на элеваторе. Но, по правде говоря, большой необходимости в них не было.

Леон помнил ночь, когда его отец, Эймс, пришел из таверны навеселе и преподал сыну печальный урок: рассказал ему, что у города нет причин для существования. Вся система внутри Небесного Крюка — от обработчиков груза до сложных переплетений алмазных тросов, поднимающих зерно наверх, — управляется автоматикой. Все обитатели Сорок Четвертого могут разом умереть в своих постелях, а элеватор продолжит работать, принимая зерно и поднимая его на орбиту, откуда его смогут забрать грузовые лихтеры. Урок, заявил Эймс Киитер, в том, что, когда люди полагают себя нужными, верно обратное.