Космические скитальцы - читать онлайн книгу. Автор: Мюррей Лейнстер cтр.№ 93

Он вернулся назад, чувствуя себя пристыженным, ощущая дискомфорт в ногах. Он скорее согласился бы, чтобы они сгорели, чем признался в этом

Алета перевернула еще страницу.

— Послушайте! — обратился Бордман. — Что бы вы сами ни думали, вам следует вернуться на “Чародей”.

Она подняла на него глаза.

— Поговорим об этом, когда время придет. Но думаю, что нет. Лучше остаться здесь.

— Сейчас, пожалуй, — недовольно пробурчал Бордман. — Но до того как начнется катастрофа, вы вернетесь на корабль! У них достаточно ракетного топлива, чтобы раз десять высылать шлюпку! Они вас вытащат.

Алета пожала плечами.

— Зачем покидать планету и сидеть в заброшенном корабле? Ведь “Чародей” практически застрял на орбите. Каков ваш расчет времени на посылку за нами корабля спасателей?

Бордман не отвечал. Он считал. До Трента два месяца пути, ближайшая база Инспекции находится там. “Чародей” ожидают после того, как он загрузится металлом, наплавленным при помощи нового оборудования. А это две недели на поверхности планеты — кстати, никто не удивится, если срок вырастет до двух месяцев. Итак, на Тренте корабль может оказаться месяца через четыре. Опять же, еще пару месяцев можно прибавить. То есть, примерно полгода никто не хватится отсутствующего “Чародея”. Еще немного подождут: вдруг какое-то ЧП в космосе. Наконец отчет об отсутствии связи отправится в Резиденцию Колониальной Инспекции на Канне-3. И еще три месяца, пока они его получат, и еще шесть — на утверждение. А потом спасательные шлюпки вылетят на Ксозу-3, и, пока не будет от них вестей о кризисе на планете, будут считать, что никакого кризиса нет и в помине. Ведь никому и в голову не придет, что энергетическая система могла погибнуть!

Может быть, через год кто-нибудь подумает или спросит о судьбе Ксозы-2. И еще больше времени пройдет, прежде чем на чей-нибудь стол ляжет бумага, и какой-либо корабль будет проходить мимо планеты либо будет снаряжен специальный транспорт для расследования. Итак, в общей сложности, пройдет порядка трех лет, прежде чем подоспеет другой корабль — по самым оптимистичным расчетам.

— Вы же горожанка, — уговаривал Бордман. — Когда будут кончаться запасы еды и воды, вернетесь на корабль. Сможете выжить до момента, как кто-нибудь обнаружит, что случилось.

— Может быть, лучше не выживать, — мягко проговорила Алета. — Вот вы вернетесь на корабль?

Бордман покраснел. Нет, конечно. Но ответил так:

— Я могу отдать распоряжение отправить вас туда, и ваш кузен подчинится.

— Что-то я сомневаюсь, — ответила Алета.

И вернулась к своим делам.

Снаружи послышались шаги. Бордман отчасти завидовал. В таких толстых сандалиях колонисты могут свободно перемещаться из одной части колонии в другую даже в дневное время. А ему, Бордману, даже ночью не выйти на улицу!

Вошли несколько человек. Среди них были темнокожие, чьи мышцы играли под лоснящейся кожей, и бронзовотелые америнды с прямыми жесткими волосами. Последним вошел доктор Чака.

— Вот и мы, — проговорил Редфизер. — Здесь все наши прорабы. Думаю, мы сможем ответить на ваши вопросы.

Он представил пришедших мужчин. Бордман даже не пытался запомнить их имена. Абеокута и Нортвинд [16] , Сутата и Толлграсс [17] , Т’чка и Споттедхорс [18] , и Леваника… Такие имена обычно и звучат в новых колониях. Но люди, столпившиеся вокруг, держались просто — несмотря на присутствие старшего офицера Колониальной Инспекции. Они кивали, когда их представляли, а ближайшие пожимали ему руку. Бордман понял, что ему по душе отношение этих людей к сложившимся обстоятельствам. Но его данные обстоятельства унижали. А их — нет. Они готовы были принять смерть.

— Мне нужно оставить отчет, — сказал Бордман, и его поразило собственное выражение: он как бы признал безнадежность положения, вот почему сказал “оставить”, а не “составить”.-Нужно оставить отчет о степени завершенности работ в колонии. Но раз здесь опасная обстановка, то нужно оставить также отчет о принятых мерах.

Это будет, разумеется, бесполезный отчет. Такой же бесполезный, как записи о достижениях, которые составляет Алета, ведь его прочтут только после того, как все живущие на планете погибнут. Но Бордман знал, что напишет его. Трудно себе представить иное.

— Редфизер сказал, что запас энергии будет использован на охлаждение зданий и, следовательно, получение из воздуха конденсированной воды, — добавил он. — И этого хватит лишь на шесть месяцев. Продукты закончатся примерно в тот же срок. Если позволить зданиям немного нагреться, чтобы сберечь топливо, то воды будет еще меньше. Если перейти на половинный рацион и растягивать пищу, то без воды и энергии все равно никуда не деться. Поэтому экономить невыгодно.

Алета кивала в знак согласия. Все это уже обсуждалось прежде.

— На “Чародее” же еды вдоволь, — продолжал Бордман. — Но они могут посылать шлюпку всего несколько раз. Нельзя расходовать топливо. За один раз им больше тонны груза не поднять. Нас здесь пятьсот человек. Так что помощи ждать не приходится.

Они переглянулись.

— Так что будем жить комфортно, пока пища, вода и минимум удобных условий для сна одновременно не подойдут к концу. Пытаться изыскать новые возможности для растягивания запасов не имеет смысла. Редфизер сказал, что вы приняли ситуацию как есть. И что вы делаете с тех пор, как вы ее приняли?

— Мы нашли место для хранения записей, и наши шахтеры подготовили специальную камеру для того, чтобы в последний момент оставить записи там. Она защищена от песка. Наши механики разрабатывают передающее устройство, для которого мы сэкономим немного топлива.

— Особенно если учесть, что некому давать указания, — вмешался Бордман.

— А еще мы много поем, — добродушно продолжал доктор Чака. — Мои люди… они религиозны. Когда мы покинем этот мир, то в составе хорошо организованного хора сможем выступать в мире ином. — И сверкнул белыми зубами в улыбке.

Бордман почти завидовал людям, которые могли в такой момент улыбаться.

— Правильно я понимаю, что вы также занимаетесь спортом? — продолжал он.

— Да, было дело, — подтвердил Редфизер. — Альпинисты выиграли кубок за штурм ужасной горы высотой в три сотни футов. Установлен новый рекорд в метании копья для этой гравитационной константы, а Джонни Корнсток пробежал сто ярдов за восемь и четыре десятых секунды. Алета удостоверила эти рекорды.

— Чрезвычайно полезно! — проворчал Бордман. И сразу возненавидел себя за это, хотя лица бронзовокожих атлетов остались бесстрастными.

Чака замахал руками.

— Подожди, Ральф! Племянник Леваники побьет этот рекорд через неделю!