Эта безумная Вселенная - читать онлайн книгу. Автор: Эрик Фрэнк Рассел cтр.№ 318

Какой-то стамит, втайне гордившийся своим актерским талантом, подполз на четвереньках к гвард-майору Словицу, высунул фиолетовый язык и прохрипел:

— Воды! Умоляю, дайте воды.

Охранник, стоявший рядом со Словицем, отвел ногу, и вместо воды просящий получил сильный удар сапогом в зубы. Стамит откатился вбок, выплюнул кровь и опять застонал, теперь уже от настоящей боли. Несколько сотен его соплеменников, принимавших участие в спектакле и видевших расправу, хорошенько запомнили этого кастанца. Тот, ни о чем не подозревая, собрался ударить пленного еще раз.

— Что ты делаешь, идиот? — зарычал на него Фестерхед. — Думаешь, после твоих пинков он сразу поправится и пойдет работать?

Охранник быстро ретировался за спины товарищей и оттуда угрюмо поглядывал на покалеченного стамита.

— Где Мачимбар? — сердито спросил у Словица Фестерхед.

— Если это не огорчит вас, командир, он сегодня отсутствует, — сообщил Словиц.

— Конечно, это меня безумно обрадует. Его нет, когда он должен быть.

Ситуация не оставляла Фестерхеду много времени на раздумья.

— Необходимо что-то делать. Не пройдет и часа, как штаб начнет дергать нас и требовать ответа, почему наши отряды не вышли на работу.

— Вы правы, командир. Каковы ваши распоряжения?

— Пошли по дюжине солдат в каждый из корпусов. Пусть сгонят во двор всех здоровых и заставят унести больных. После этого всем здоровым построиться во дворе. Выберешь из их числа тех, кто хоть что-то смыслит в медицине, а остальных — мигом на работу.

— Будет исполнено, командир.

Словиц отдал честь, повернулся к своим подчиненным, сорвал на них свое раздражение, после чего передал приказ. Четыре группы кастанских солдат спешно бросились к тюремным корпусам.

Как и было приказано, здоровые вышли во двор, подхватили «больных» и понесли их в камеры. Это заняло немало времени, поскольку то здесь, то там пленные, несшие своих товарищей, вдруг падали и их самих тоже приходилось нести. В одной камере «заболели» все двадцать алюэзинцев, и угрюмым стами-там досталось тащить их до самых коек.

Наконец все здоровые выстроились во дворе. Здоровыми считались те, кто был в состоянии держаться на ногах. Не успел гвард-майор Словиц раскрыть рот, как еще два десятка здоровых повторили знакомый спектакль. Он был вынужден дожидаться, пока их унесут. По пути пятеро носильщиков быстро сообразили, что ехать на чужих плечах легче, чем самим быть тягловой силой, и тоже грохнулись, исторгая пену.

Терпение Словица иссякло. Тыча своим мясистым пальцем в направлении тех, кто еще стоял на ногах, он прогремел:

— Всем бывшим врачам, хирургам, санитарам и имеющим какую-либо медицинскую специальность — шесть шагов вперед.

Фоули, нарочито громко отсчитывая шаги, двинулся вперед. Сделав шестой шаг, он замер.

Восемь алюэзинцев и одиннадцать стамитов, подражая ему, тоже считали шаги вслух. На последнем шаге двое из них, словно по незримому сигналу, упали и забились в судорогах.

Фестерхед злобно поглядел на них и поморщился.

— Идите за мной, — рявкнул он остальным.

Восемнадцать пленных послушно направились за ним. По дороге трое решили предпочесть койку работе под началом Фес-терхеда и самым беззастенчивым образом дезертировали на пол. Еще четверо последовали их примеру, пока стояли у дверей штабного корпуса и слушали неразборчивые обрывки телефонного разговора, который вел начальник тюрьмы.

Обстановка возле тюремных ворот была не лучше. Длинные цепочки пленных тащились на работу, гремя пустыми мисками и ложками. По бетону шуршали подошвы стоптанной рваной обуви. Примерно через каждые пятьдесят ярдов все останавливались. Очередного упавшего подхватывали на руки и тащили обратно. Еще пятьдесят ярдов — и история повторялась.

На этот раз конвойные не орали, не сыпали ругательствами и не взмахивали своими плетками. Они шли чуть поодаль, вяло понукали пленных и с полнейшим безразличием взирали на редеющие ряды. По их мнению, эпидемия была заботой начальства. Вот пусть начальство и дергается, а они дергаться не собираются. Разве им платят за дерганье? То-то и оно.

Фестерхед швырнул трубку, вышел во двор и свирепо поглядел на медицинский отряд, насчитывавший теперь одиннадцать пленных.

— Вы остаетесь в корпусах ухаживать за больными. Я требую, чтобы они как можно раньше вернулись на работу. Если вы не справитесь, то будете наказаны.

Фестерхед выразительно поглядел на каждого из одиннадцати.

— Сурово наказаны, — добавил он.

— Если мы не справимся, последствия будут еще суровее вашего наказания, — с ледяным спокойствием заявил Фоули. — Эпидемия подкосит всех, включая и кастанцев.

— Потому вам и приказано остановить ее.

— Чем? — дерзко спросил Фоули. — У нас нет абсолютно никаких лекарств. Даже простейших.

— Я своей властью разрешаю вам пользоваться всем, что есть в больнице, — отрезал Фестерхед.

— А если доктор Мачимбар запретит нам это делать?

— Не посмеет, — возразил Фестерхед. — Пока что начальником тюрьмы являюсь я, и мои приказы обязательны для всех. Берите все, что найдете в больнице, но только как можно быстрее поставьте пленных на ноги.

Уходя он обернулся и выразительно добавил:

— Или вам же будет хуже.

Одному из слушавших его стамитов сразу же стало хуже. Он повалился на спину и скрючился, словно пытался ногами достать собственные уши.

Холден расхаживал по камере, поглядывая на звездное небо за окном, и рассуждал вслух:

— Зрелище, конечно, было впечатляющим, но господа актеры слишком уж переигрывали. На Земле этот трюк у них бы не прошел; там тюремную охрану не одурачишь. Там охранники мигом взяли бы в руки шланги, повернули кранчики и произошло бы массовое чудесное исцеление.

— А откуда ты так подробно знаком с особенностями земных тюрем? — полюбопытствовал Олпин Маколпин.

— Значит, знаком, если говорю.

— Я не оспариваю твоих знаний. Держу пари, когда-то ты постигал их на практике.

— Хватит трепотни, — оборвал их Уордл. — Слышите? Парта и его герои уже здесь.

Первым в камеру вошел Шеминэ, беспечно поигрывая связкой надфилей. За ним показались генерал Парта и еще двадцать стамитов и алюэзинцев. Земляне подвинулись, освобождая для соратников места на койках. Невдалеке лениво протопал часовой, равнодушный ко всему, что творилось за стенами камер. Даже к готовящемуся восстанию.

Первым заговорил Уордл.

— Возможно, вы знаете, что сегодня, во время работы в лесу, двадцать один пленный поменялся местами с пленными из соседней тюрьмы. Чтобы о наших замыслах узнали во всех близлежащих тюрьмах, кому-то из пленных придется еще дважды или трижды занять место в чужих отрядах.