Вояж Проходимца - читать онлайн книгу. Автор: Илья Бердников cтр.№ 74

— Все выпил! Ох и дедуля!

— Да, я дедуля! — пьяно согласился Шварц. — У меня возраст! И за этот возраст ни одной поставки не было сорва…

Ками, не дослушав его, вышла из кабины. Хотя теперь, ввиду отсутствия над ней крыши, можно было говорить: «Вошла в вездеход».

— Совсем раскис наш колобок, — резюмировал Санёк. — Знаешь, Лёха, а ведь я тоже мог бы раскиснуть. Блин, такое творится, что у кого угодно крыша поедет! Не поверишь, у меня даже отвращение к оружию возникло: никакого желания в какую-нибудь компьютерную стрелялку поиграть. А ты ведь помнишь, как я любил это дело! — Штурман покачал головой, разом поскучнев лицом: — Да, война — это мерзость все-таки, что ни говори. Только вот за последние пару-тройку лет столько всего произошло, в таких мясорубках побывал… что я… закалился, что ли? И теперь вот сам себе удивляюсь, но ничего — держусь.

«Ничего ты не закалился, Саня, — грустно подумал я. — Вон и в глазах растерянность со страхом пополам плещется, и уголок рта нервно дергается… Конечно, не сломался ты, но на пределе, на пределе… Да и я что-то устал».

Я действительно чувствовал себя не ахти. Шум ушел из головы, но его сменила какая-то апатия, сродни изможденности. Вставать с металлического пола не хотелось: так бы и сидеть, раскинув ноги, прислонившись спиной к стенке, да смотреть в наливающееся красками небо. Мне явно не помешали бы несколько часов хорошего сна. А лучше — часиков двенадцать. Вот только кто мне их даст… Скорее всего, я сам не позволю себе расслабиться в такой сложной ситуации, когда неизвестно, в каком состоянии вездеход, где мы находимся и, вообще, есть ли выход из этой…

Хотя выход обычно всегда есть.

Я ухватился покрепче за любимую кривую трубу, подтянулся, ощущая дрожь в ослабевших руках, подогнул под себя ноги и наконец-то поднялся.

— Ты, может быть, посидел бы, отдохнул еще, а, Лех? — неуверенно пробормотал Санёк.

— Ага, щас отдохну, — иронично пообещал я и побрел внутрь вездехода.

«А все-таки хорошо, что Ками с нами, — мелькнула в голове запоздавшая мысль. — Нужно будет ей как-то об этом сказать».

Возможность сделать это появилась тут же: Ками вышла мне навстречу, положила руки мне на плечи, останавливая, заглянула в глаза широко распахнутыми черными глазищами, а затем и вовсе взяла мое лицо в руки, словно желая поцеловать. Тонкие, но сильные пальцы пробежались, поглаживая, по ушам, надавили на виски, на причелюстную зону…

Краем глаза я заметил изумленную рожу Санька: штурман лупил голубые гляделки, силясь понять, что это сейчас происходит. Ну и пусть смотрит… Бог с ним…

Миндалевидные глаза приблизились, разрослись, поглощая весь мир. В моем теле наросла сладкая истома, ощущение рук и ног исчезло, я не мог шевельнуть ни пальчиком, утопая в черных глазах…

— Саша, помоги мне его уложить, — услышал я сквозь бархатную тьму голос Ками. — Пусть поспит немного.

И, еще не отключившись окончательно, проваливаясь в восхитительный мрак, я услышал раскатистый и мощный…

Свой собственный храп.

— Не верю я… вот не верю! — Санёк был тверд и непреклонен. — Этой стерве не верю ни на грамм, ни на вот столечко! — И штурман практически сжал указательный и большой палец, показывая, что его доверие к Дженнифер стремится к нулю.

На совещании, посвященном актуальному вопросу «Что, блин, делать дальше?!», царило полное разногласие. Собрание состоялось снаружи, у борта вездехода. Причем собравшиеся расселись кто на чем, не брезгуя и отломанными гравитационной волной ветвями. В совещании не хватало спящего до сих пор Шварца и Жюльена Лебо, отправившегося в своем скафандре разведывать наш дальнейший путь. Зато вместо них, к величайшему негодованию Санька, присутствовала американская сторона, представленная изрядно помятой Дженнифер.

Думаю, у меня был не лучший, чем у профессора, вид: несчастного и измученного Проходимца разбудили, не дав поспать и трех часов. Если бы не какая-то медицинская гадость, которой обколола и напичкала мой организм Ками, я бы вообще не встал. К счастью, у шебекчанки была припасена аптечка, содержимое которой помогло мне не только встать на ноги, но и довольно-таки адекватно мыслить.

Теперь Ками с абсолютно невозмутимым видом (будто вовсе не она несколько часов назад одними лишь прикосновениями к вискам и шее отправила меня в объятия Морфея!) сидела на ветке рядом со мной, не внося ни слова в разгоревшуюся дискуссию. Я тоже не встревал в разговор, занятый тем, что украдкой разглядывал очень даже привлекательный объект — профиль Ками. За всеми перипетиями и встрясками прошедших дней я как-то и забыл, насколько девушка красива, так что теперь тайком любовался одновременно и мягкими, и смелыми чертами ее лица. Насколько я знал, матерью Ками была аристократка из азиатского мира Шебек, а отцом — неизвестный белый, или, как говорили на Шебеке, гайдзин. Азия и Европа столь гармонично сложились в чертах и фигуре шебекчанки, что создавалось впечатление искусственности этой красоты, как будто девушку специально рисовали для журнала японских комиксов. Вот только страшная это была красота. Зная сущность Ками, любоваться ее красотой лучше на расстоянии.

Санёк, заметив мои косые взгляды на девушку, раздраженно нахмурился и слегка пнул мою ногу, призывая поддержать его точку зрения. Я смущенно улыбнулся ему и изобразил внимание на своем лице.

Острую тему поднял Лука, тоже достаточно пришедший в себя для участия в совещании. Врач стоял на том, чтобы подключить пленных к ремонту вездехода. В ином случае при таком фронте работ Лебо в одиночку потратит не один месяц на оживление «этой груды металла», как выразился врач. Кроме Жюльена, никто из нас не разбирался в автомеханике, а одному из американцев довелось работать какое-то время в гараже, да и другой, похоже, имел дело с моторами.

К слову сказать, из пятерых штатовских спецназовцев в живых остались только двое. Тело одного из коммандос, убитого на месте взрывом, еще раньше выбросила Ками. Другой выпал в дверной проем, когда вездеход швыряла и переворачивала гравитационная волна. Его даже попытались искать, но безуспешно: Древний Путь, заваленный вырванными с корнем стволами деревьев и засыпанный камнепадами, представлял собой настоящий хаос, найти в котором что-либо не представлялось вероятным. Еще один вояка сломал не только ребра, но и шею, так что, глядя на него, я по-настоящему осознал всю ценность той защиты, что оказала мне Ками. Остальные двое американцев (действительно крепкие, тренированные ребята) отделались испугом, синяками и разбитыми лицами. Одного из них звали Дэйв (просто Дэйв, без фамилии), другого — Валентин Харп. Причем Харп откликался только на фамилию: видимо, свое имя ему почему-то не нравилось.

Теперь Дэйв и Харп должны были помогать Жюльену в восстановлении вездехода, и мне очень хотелось верить, что это у них действительно получится.

— Не, ну что за фигня?! — негодовал Санёк, морщась и дергая заклеенной пластырем щекой. — Здесь, вообще, есть хоть один адекватно мыслящий человек?