Дети Барса - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Володихин cтр.№ 50

Уггал Карн:

— Бегун из Урука. Под городом появился мятежный Энкиду с отрядом головорезов. Уггал-Банад вышел и отбил его, но положил всех своих старших офицеров, половину войска и погиб сам. В городе волнения.

— Кто отправил бегуна?

— Сотник Пратт Медведь.

— Сотник? Ясно.

— Утром на Урук выходит летучий отряд из восьмисот солдат на конях и онаграх. В краю Полдня неспокойно. Рат Дуган под Эреду. Лан под Уммой. Если мы хотим удержать Полдень, царь должен быть там. Судить, решать, строить. До Баб-Аллона слишком далеко. Вышло не так уж плохо, что у нас два царя. Воля твоего отца была — поставить тебя лугалем Урука после совершеннолетия. Осталось полтора месяца. Не важно. Никто не смеет повелевать тобой. Царский совет предлагает тебе отправиться в Урук. Если ты согласен, через две стражи отряд выйдет за внешнюю стену Баб-Аллона.

— Кто поедет со мной?

— Энеи Ангатт и слуга первосвященника Мескан.

— Ты с самого начала знал, где я бываю?

— Да.

— Кто еще знает?

— Два моих доверенных офицера.

— Никто, кроме вас, не должен знать, пока я не разрешу.

— Да, государь.

— Жди меня внизу, эбих.

Когда Уггал Карн вышел, Бал-Гаммаст обнял корчмарку.

— Саддэ! Поезжай со мной. Я сделаю тебя своей женой.

— А это… все? — Она обвела рукой вокруг, — мол, как же добро мое, — уже понимая бессмысленность этого вопроса.

— У тебя будет намного больше.

Она колебалась. Ей надо было подумать. Вся ее женская сущность упиралась: нельзя торопиться, надо подумать, все взвесить… Не имея такой возможности, она страшилась ответить «да».

— Оставь мне что-нибудь на память о себе, Балле… Он снял с пальца золотое кольцо-печатку.

— Возьми и прощай, Саддэ. Подай мне одежду.

Она как будто окаменела. Все никак не могла оторвать взгляда от кольца. Там был изображен лев, а под ним изящными клинышками выведено: «Апасуд и Бал-Гаммаст, цари баб-аллонские по воле Творца".

Как жаль, что сегодня у них не вышло третьего раза…

— Балле! — позвала Садэрат, но никого уже не было в доме.

Она побежала вниз, вышла на улицу. Клочья луны цепляются за бахрому туч. До рассвета далеко. Взбитая копытами пыль все еще клубится. Первая возлюбленная царя баб-аллонского закрыла глаза.

«Ну здравствуй, Алаган. Видишь, я к тебе вернулась».

Так нежная корчмарка Садэрат предпочла надежный покой неверному счастью…

О, жених, как усладить твою мысль, я знаю,

спи до утра в моем доме.

И потому, что ты меня любишь,

прошу, коснись меня своей рукой,

мой божественный господин, владыка, страж.

Поэма о правителе Шусиие и его невесте

Теперь мотыгу сила битвы пусть заменит,

оружие битвы пусть на бок твой вернется,

блеск славы пусть оно создаст.

Гильгамеш и Агга

«Я, Маддан-Салэн, царь Баб-Аллона и всей земля Алларуад, законный сын царя Кана II по прозвищу Хитрец, родной брат царя Уггала V, погубленного в мятежное время. Творец не дал мне детей. Обращаюсь к младшим братьям своим, к племянникам, ко всем мужчинам и женщинам царственного рода Ууту-Хегана, которые впредь будут править великим Царством баб-аллонским. Молю быть добрыми и милосердными к стране, отданной вам под руку Богом! Молю всех вас следовать моим путем, оберегая благословенную страну Алларуад от гибели.

До сего дня правление мое не было счастливым.

В людях умножились слабость, дерзость и корысть. Все, взятое в руку, расползалось, подобно гнилой одежде. Ни в чем не было надёжности. Разобщились города и области. Дворец и Храм, души людей и желания разных народов Царства. В мятежное время мне досталась страна Алларуад!

Восставали отдельные города. Потом весь край Полдня, вся Страна моря я вся область суммэрк, объединившись, напали на столицу. Брат мой и государь Уггал во имя Творца открыл ворота, не желая кровопролития. О, сколько терзаний принес великому городу Баб-Аллону мятеж, бесчинствующий в его стенах! Жизнь отдал и сам государь за свою слабость.

Три солнечных круга не было ни царя, ни Царства. И только в городе Кише некто Симут Суммэрк называл себя „государем всей страны Алларуад". Семья наша скиталась и пряталась, защитил и спас ее союзный народ Элама.

Потом я вошел в возраст совершеннолетия, венчался на царство, покинул землю Элама и вошел в коренные области страны Алларуад с малым отрядом верных. И Царство восстало! Города открывали мне ворота, армия множилась, враг боялся нас Бунтовской род Симуга пресекся. Гнезда мятежа, Баб-Аллон, Киш и Эреду, окружены были моим войском и сдались один за другим. На радостях я простил зачинщиков, не казнил никого.

Минуло семь лет, и вновь поднялся мятеж. А был он жесток и черен, города рушились, в срединных областях Царства явились злокозненные маги и чудовища из Мира Теней. Голод и мор изнурили страну, поражения обескровили войско. Народ гутиев и кочевники из пустынь Захода вырывали куски от плоти Царства. Ни в чем не было победы, и мало осталось верных.

Иссякла сила, иссякла отвага, иссякла вера, иссякло усердие.

Враг пришел к Баб-Аллону, и осаждал стены его, и вошел на улицы его. В домах и на площадях бились царские ратники с армией мятежа. Отдал я полгорода и полстраны. И на том, что отдал, исчезло Царство, встала тьма. Государем и внуком Тизкара назвал себя безродный пастух Ильтасадум.

Умирала страна Алларуад, дар Творца людям, светлое место, память о садах и чертогах Предначалья. Всей его мэ оставалась одна капля у меня на ладони. Суждено ли было простоять ему день, месяц или же более того, но только новый солнечный круг начался бы над землями с другим именем, другим законом, другой верой. Я увидел, как шествует сюда великая Тень, чтобы поглотить город и землю.

Последние сильные люди покидали меня, полагаясь на бегство.

Тогда я удалился в пустынное место и воззвал к Творцу, моля его спасти и сохранить Царство. Два дня и две ночи я не спал и не ел, проводя все время в молитвах. Потом я оставил моления и стал убеждать Бога всеми мыслимыми доводами, призывая позаботиться о своем народе. Потом я упрекал его и бранил. Потом выпрашивал милость, легши наземь лицом и разорвав на себе одежды. Я кричал, обращаясь к нему безо всякого строя и порядка: „Сбереги Царство! Прошу Тебя, сбереги Царство!" Но ответа не было мне. Наконец я произнес: „Ты же любишь нас всех, Ты любишь меня! Ради Твоей любви к одному человеку, ко мне, будь милосерден, измени Свой замысел! Ради любви Твоей ко мне, а моей к Тебе спаси Царство от гибели!" Тогда пришел ответ.