Жизнь, застигнутая врасплох - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Март cтр.№ 48

— Спасибо, что предупредили.

— Если вы не испугаетесь, а удивитесь, то к вам и в багажник заглядывать не станут.

— Ладно. Поиграем в гляделки со службой наркоконтроля.

— Вы выиграете. Так считает хозяин. Ваше стремление попасть в Москву сильнее страха. Залог успеха.

Слепцов рассмеялся.

— Вам смешно?

— У меня вопрос. Интересно, он всех своих курьеров по полгода держал в психушке? Первые два месяца испытываешь только страх, а потом начинаешь понимать цену свободе. Жизнь без свободы ничто. И ничего уже не страшно. Молодец профессор.

— Вряд ли. Курьерами были бывшие военные. Служили в Казахстане, получили квартиры, Великий Нерушимый лопнул. В России их никто уже не ждал. Здесь жилье. Но профессии-то нет. С голоду сдыхали. Семья, дети. На все пойдешь ради денег. А свободы у них выше крыши. Только что с ней делать. Не нужна. За один год, помнится, более тысячи самоубийств зарегистрировали.

— Печальная статистика.

— А вашу идею с психушкой я расскажу Садыку.

— Не старайся. Он ее уже прочел в моем отчете под названием «Падение в ад».

Захар глянул на часы.

— Пора. Садитесь в машину и выезжайте из города. Дорога здесь одна. Потом сверитесь с картой.

Улыбчивый мужик открыл ворота.

Павел сел в машину. Руки и ноги помнили, что нужно делать. Он выехал из двора и свернул вправо. Шел седьмой час утра. Восходящее солнце светило ему в спину.

Как долго он ждал этой минуты. У него навернулись слезы на глаза.

7

Припекало. Майское солнце в Казахстане прогревало землю достаточно хорошо. В аулах, где ютились люди, цвели яблони. Посреди степи они казались яркими кляксами, оставленными художником на сером незагрунтованном холсте. От этих яблонь у Слепцова поднималось настроение.

Он сидел за баранкой третий день и подъезжал к границе с Россией. Одна беда — дороги. В хороших условиях пройденное расстояние можно покрыть в два раза быстрее. Но стоит ли думать о таких мелочах? Нет, конечно. Голая степь, и та радовала. Однообразие не сравнимо с мрачными стенами камеры, где на тебя давят безысходность и тоска. Сейчас его переполняли надежда и вера. Он ехал домой. Дома уже не существовало как такового, но дом — не крыша над головой. Твой дом там, где ты нужен. А он нужен. Просто каждый должен заниматься своим делом. Слепцова еще не забыли, теперь он доказал самому себе — писать он может, хорошо писать, и в этом его предназначение. Хорошую книгу можно написать где угодно. Будь то чердак или тюремная камера. Если ты не потерял сам себя, то остальное не имеет значения. Бери в руки перо и пиши. Ему есть о чем писать. Деньги приходят и уходят, с голода он не умрет.

Сделанные Слепцовым выводы грели душу. Творческий подъем подстегивал, давал силы, вселял уверенность.

Границы как таковой не существовало. Обычный КПП на дороге, где вместо милиции машины проверяли солдаты. Машину обыскали качественно, с собакой, но ничего интересного не нашли. К документам не придрались. Огромного плюшевого верблюда ощупали, но через рентгеновскую установку не пропускали. Слепцов чувствовал себя комфортно, он думал о своем.

Ему вернули документы и пожелали счастливого пути. Какое счастье, он ехал по России, получая наслаждение от одной только мысли — наконец-то!

На подъезде к Оренбургу на карте стоял крестик, означающий место стоянки. Здесь он мог отдохнуть и расслабиться. Таких крестиков на карте было немного. Они контролировались людьми профессора Садыка. Здесь можно, выйдя из машины, поесть, купить себе сигарет, сходить в нормальный туалет. В дорожных условиях обозначенную точку можно назвать бизнес-центром. Ресторан, заправка, почта, телеграф, рынок, игровые автоматы, несколько магазинов и автобусная станция плюс огромная автостоянка.

Павел подъехал к ресторану. До Оренбурга оставалось более восьмидесяти километров. Можно позволить себе пару рюмок коньяка. Авось пронесет.

Размяв ноги и спину легкой гимнастикой, он направился в ресторан. Ему очень хотелось горяченького.

В зале немноголюдно. Он сел за столик у окна. За стоянкой по другую сторону шоссе находился продуктовый магазин. Проще купить бутылку — взять с собой и не искушать судьбу. Выпьет перед сном.

Вышколенный официант в жилетке принес меню. Даже сюда пришла цивилизация. Рынок диктовал новые условия.

Обед ему понравился. Сейчас ему все нравилось. Во время еды он не отрывал взгляда от своей машины. Окна ресторана выходили на автостоянку. В какой-то момент Павел напрягся. Возле его джипа остановилась голубая «Нива». Из нее вышли двое крепких парней и направились к ресторану. Он видел, как они вошли, осмотрелись и сели за столик у самого выхода. Конечно, они его видели, но он не привлек их внимания. Если эти ребята входят в группу поддержки, то ведут себя правильно. Скорее всего, он не ошибся, учитывая тот факт, что шофер остался в машине и питался бутербродом вместо горячего борща. Он мог бы проверить свои догадки, будь у него их номер телефона. Но односторонняя связь не позволяла ему этого сделать. А ему еще никто не звонил. Все шло по плану, и в инструкциях он не нуждался.

Официант принес счет и записку.

Расплатившись, он развернул сложенный листок и прочел:

«Зайдите на почту. До востребования. Для вас есть сообщение».

Слепцов встал и направился к выходу. Двое парней даже не взглянули в его сторону. Миновав их столик, Павел вышел на улицу. Почта находилась рядом. В окошке «До востребования» у него попросили паспорт. Взамен он получил телеграмму. Догадывался от кого, и догадки подтвердились.

«В указанной вами стране и в указанный вами период госпожа Лили Бертран не погибала, но на день позже умер ее муж. Госпожа Бертран присутствовала на панихиде.

Желаю успехов! Ваш поклонник, профессор Дирюкенов».

Слепцов сунул телеграмму в карман. Он улыбался. Новость его обрадовала. Лиля жива. Все остальное не имеет значения.

Находясь в заключении, он думал только о ней. Она ему снилась. Не потому ли он так рвется в Москву? Где-то на подсознательном уровне он верил, что вновь встретится с ней. И эта встреча возможна, если он останется целым и невредимым. Не она ли является его истинной целью, программой максимум. Не потому ли он, как завороженный, преследовал даму в очках, летающую на красном «Ламборджини» по Москве, пытаясь поймать жар-птицу в небе?

Слепцов зашел в магазин, купил себе бутылку коньяка и вернулся в свою машину. Голубая «Нива» исчезла.

Мелькнули фары встречной машины, и он очнулся. Спидометр показывал сто семьдесят километров. Мало того, что он не чувствовал скорости, он пел. Горланил во всю глотку, подпевая доносившемуся из динамиков голосу Фрэнка Синатры.

Шлягер «Один среди ночи» он помнил наизусть.

Резкий поворот и капкан. Милицейская машина, два гаишника, радар на треноге. Сработала реакция. Он успел увернуться, никто не пострадал, кроме сбитого радара, улетевшего вверх, словно ракета со старта. Ему удалось удержать руль и не улететь в кювет.