Герои Зоны. Полигон - читать онлайн книгу. Автор: Александр Шакилов cтр.№ 33

– Свалка, – я первым нарушил затянувшееся молчание.

– Что?

– Вся наша планета стала просто свалкой.

– По-моему, Макс, ты бредишь.

– Земля теперь свалка, – настойчиво повторил я. – И мусор сюда сбрасывают разные звездные цивилизации, не одна. И они настолько чужды нам, что мы просто не можем понять, для чего вообще подобное затевать.

Милена презрительно хмыкнула и отвернулась. А ведь я хотел сообщить ей доводы в защиту своей теории. Хотел провести аналогию между дикими зверушками, которые живут себе где-нибудь в поле, горя не знают, а потом приезжает первый мусоровоз и вываливает прямо на чью-то норку зловонное содержимое стального нутра. Зверушки в шоке, зверушкам такое не нравится, но что они могут сделать? Кинуться под колеса и тем самым выразить протест? Да пожалуйста, да сколько угодно, но не факт, что водитель мусоровоза заметит демарш. А если даже и заметит, сбавит ли скорость? И уж точно не прекратит вываливать тонны дряни на чисто поле, чьим-то мудрым решением ставшее полигоном бытовых отходов. Полигоном, м-да… Зверушкам вообще не понять, зачем надо свое непотребное куда-то перемещать. Зверушки отходы жизнедеятельности зарывают там, где испражнились, и отходы эти удобряют почву, а не загрязняют ее. И попробуй объясни им, что нам, людям, никак без полиэтиленовых пакетов, которые по полтыщи лет будут разлагаться. Ну, можно возра-зить, что это ж дикое зверье, не знающее плодов цивилизации. О’кей, давайте попробуем объяснить домашней кошке, замершей в напряженной позе над лотком, как устроена канализация и зачем нужны очистные сооружения. Слабо, да? А вот насчет того, что на Земле опорожняются разные чужаки… Ну так и на свалку ездит не один мусоровоз, а много. И управляют ими люди в возрасте и молодые, низкие и высокие, худые и… Короче говоря, разные. Да и марки мусоровозов тоже… И все бы ничего, зверушки на свалке как-то приспосабливаются жить и даже жирок нагуливают, лопая объедки. Но на любой свалке всегда появляются бешеные лисы, и свалки имеют свойство гореть…

Но – Милена отвернулась, а значит, ей сегодня не прозреть. Пусть себе живет спокойно, знать не зная, ведать не ведая. За нее и Патрика волноваться буду я. Не хочу, чтоб мой сын жил на помойке. Ну вот не хочу – и все!..

Глаза мои закрылись сами собой.

* * *

Подняло меня тревожное предчувствие.

Вскоре случится что-то очень плохое. Если уже не случилось.

Я нащупал фонарь Резака и включил его. Рядом, сунув ладошки под щеку, Милена храпела так, что бетонные стены дрожали. Я прям залюбовался ею. Захотелось, сняв чертов респиратор, прикоснуться ладонью к ее лицу, и не ладонью даже, а губами, скользнуть по щеке, найти ее мягкие, податливые…

Стоп. Что-то не так.

Спустя два удара сердца я понял что именно. В нашем убежище не хватало «африканца». Не то чтобы я по нему сильно соскучился, но… Где этот чертов недоносок?!

– Милена, вставай, – шепнул я супруге на ухо. – Резак пропал.

В критической ситуации лучше не шуметь.

Снежная Королева – так я называл супругу в молодости – тотчас без лишнего шума поднялась и взяла оружие. Это ведь моя жена, а не домохозяйка, умеющая разве что утюгом в майках дыры прожигать и борщ пересаливать. Хотя Милена и то и другое делает регулярно…

Светлое пятно выхода потемнело, его заслонило собой что-то – мутант?! – проникшее в наше убежище. Пожалев, что не поставил ночной прицел, я вскинул ВСК. Пахнуло протухшей рыбой.

– Убери пушку, умник, а то еще выстрелит.

Мутант оказался Резаком.

– Ты где был, дружище? – я не спешил опускать винтовку.

– Мне при даме объяснять?! – разозлился Резак. – Про «мальчики направо, девочки налево» слышал когда-нибудь?!

Похоже, я его таки достал.

Ладно, не будем заострять внимание на вопросах личной гигиены.

– Слонопотамы ушли?

– Надо же, какой ты догадливый. Настоящий умник. Твоя жена их своим храпом распугала!

Милена сразу надулась.

Мы выбрались из коллектора.

Слонопотамы вытоптали над нашим убежищем основательную площадку, сделали ее почти идеально ровной. И все-таки ушли. Почему? Да кто их, мутантов, знает… О том, какая тварь могла бы напугать громадных бронированных рогоносцев с бивнями, я заставил себя не думать.

Пока наша дружная троица отсиживалась в подземелье, солнце перевалило за полдень.

Мы вернулись на кабанью тропу – все-таки копытные отлично замаскировали следы «коробочки», будто нарочно – и по ней вышли к старице реки. Стоячую воду тут покрывал толстый слой ряски без пробелов – значит, выше искусственная запруда или просто намыло песок и отмель заросла камышом. Множество поваленных деревьев лежало вдоль берега и в воде. Следовательно, версия насчет запруды вероятней. А те стволы, что еще стояли, снизу были основательно подпорчены бобрами. Не иначе, тут у зубастых столовая.

– И не лень же было грызть… – приклад винтовки упирался мне в плечо.

Никак не отпускало легкое, но назойливое беспокойство.

– Пусть лучше кору, чем нас, – задумчиво пробормотала Милена.

– Это не обычные бобры расстарались, – вставил свои пять копеек Резак.

– А какие? – Милена фыркнула. – Волшебные?

«Африканец» терпеливо объяснил, что здешние бобры весьма отличаются от обитающих по ту сторону Стены. И запруды они делают лишь по привычке, передающейся из поколения в поколение. Им не нужно больше водной гладью отделять хатки от хищников. Обычные бобры намного мельче местных и питаются исключительно корой деревьев, рогозом и кувшинками, а желуди вообще почитают за деликатес. Здешние не такие, они крайне опасны и не брезгуют ни рыбой, ни мясом, ни даже падалью.

– А человечину вообще обожают, – закончил пугать нас Резак.

Кабанья тропа петляла вдоль берега и уходила в густой кустарник, в котором краснели редкие ягоды. Значит, нам туда и надо.

Мягко пружинила палая листва, сквозь которую тут и там пробивались молодые деревца. Дул легкий ветерок, в ветвях над головой чирикали и посвистывали птицы. Тарахтел дятел. Благодать, тля, идиллия…

Я уткнулся в спину Резака, внезапно вросшего кроссовками в землю. Милена тут же натянула лук, приготовив стрелу к встрече с целью.

– Чего там? – спросил я.

«Африканец» рукой отвел ветви кустарника и не ответил, только обернулся на миг – глаза за линзами очков были точно две железные гривны. Да и ни к чему слова, я уже сам все увидел, отодвинув парня и чуть продвинувшись вперед.

Трупы. Много трупов. При жизни все состояли в клане «Америка». Перья, вплетенные в волосы, и ковбойские прикиды выдавали «американцев» с головой. И у всех надрез от уха до уха. У всех!

Жужжали мухи, много мух, очень много, и блестели алые лужи, вся поляна, к которой мы вышли, была залита кровью. Я наклонился, снял перчатку и коснулся пальцем – еще теплая кровь, еще не свернулась.