Треба - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Малицкий cтр.№ 54

— Да, — подобралась Арма.

— А если он был сиуном? — спросил Кай. — Если да, то сиуном станет Шип. Больше некому. Не осталось никого.

— Подожди, — не поняла Арма, окинула быстрым взглядом дома, деревенский большак, колодец, спутников, огороды, колышущуюся волнами на ветру степь. — Ты же говорил, что чувствовал двоих сиунов.

— Вторым был проводник Сарлаты, — ответил Кай.

— А этот сиун… — Арма заколебалась. — Он… чей?

— Думаю, что клана Асва — клана Лошади, — ответил Кай. — Хотя лошадей в деревне нет, и, насколько я понял, Сарлата их не уводил.

— Чем нам может грозить сиун Асвы? — спросила Арма. — Он вроде бы и в самом деле является обычно в виде лошади?

— Лошадь — знак клана Асвы — знак города Гиены, — объяснил Кай. — А сиуны все являются в виде людей. По крайней мере, об этом я оракула тоже спрашивал. Хотя… Как Паттар когда-то был богом полета, свободы, высоты, так и Асва был богом ветра и движения. Лошадь — это только образ. Поэтому поверь мне, в этой самой бездне ветров что-то и произойдет, скорее всего.

— Мне не нравится слово «бездна», — призналась Арма.

— Мне тоже, — пожал плечами Кай. — Но за бездной степь, значит, бездна проходима. Шипантахи! — торжественно обратился к мальчишке зеленоглазый. — Мы берем тебя с собой. Не знаю, удастся ли нам догнать Сарлату, но обижать тебя никто не станет. Только один вопрос. У тебя есть башмаки? А то ведь с голыми пятками много по каменной мостовой не натопаешь!

— А зачем топать? — украсил румянцем конопатые щеки Шип. — А лошади на что?

— Какие лошади? — не понял Кай. — В деревне нет лошадей, ни одной! Мы хотели купить лошадей в твоей деревне, но не застали ни товара, ни продавцов.

— Не надо ничего покупать, — замотал головой Шип. — Надо только позвать. Шалли приведет табун.

Шипантахи забрался на конек крыши дедовой избы, вытащил из-за пазухи короткий витой рожок, приложил его к губам, надул щеки и неожиданно извлек протяжный и гулкий звук, такой, что разом исчез и шум ветра, и скрип колодезного ворота, и урчание в животе Шувая. Вдобавок ко всему, у Армы зазудело в ушах, и, судя по жестам ее спутников, не только у нее. Затем откуда-то издалека донесся то ли отзвук, то ли приглушенное ржание, и Шип довольно скатился с соломенной крыши в руки Шувая.

— Шалли услышал, скоро приведет табун.

— Шалли — это погонщик? — не понял Кай.

— Нет, — замотал головой Шип. — Шалли — это конь. Очень большой и очень умный конь. Сильный. Даже его, — Шип ткнул пальцем в великана, — даже его сможет нести. Легко.

Соломенные снопы, устилавшие крыши домов, были плотно перевязаны бечевой. Через ладонь, туго, верно, чтобы степные ветры не выщипывали кровлю, но, когда вдалеке разнесся стук копыт, труха полетела даже с самых плотных снопов. Словно не табун совпал с усилением ветра, а он сам и был ветром. Где-то в отдалении зашуршала, зашелестела сминаемая трава, потом загремел один из деревянных мостов, и вот, из-за крайней избы черной, с отблеском солнца на перекатывающихся мышцах, рекой выкатился табун. Дыхание перехватило у Армы. Более полусотни коней, которые не только бы сделали честь лучшему гиенскому табуну, но и разом обратили бы в дешевку конюшню самого иши, взметнули деревенскую пыль и остановились в нескольких шагах от окаменевшего отряда. Замелькали стройные, удивительно тонкие ноги, зашуршали на ветру длинные гривы, изогнулись крепкие шеи.

— Шалли! — радостно заорал Шип, бросился вперед, ухватил за гриву раздвинувшего ряд животных огромного, в полтора раза больше прочих коня, уткнулся лицом в его опущенную к малышу морду и, заливаясь слезами, начал что-то бормотать и рассказывать.

— Разрази меня гром, — восхищенно пробормотал Тару. — Уже для того, чтобы увидеть это чудо, стоило здесь оказаться. Да за такую лошадку на хиланском торжище можно выручить не один десяток золотых!

— С руками оторвут на подступах, — отозвался Шалигай. — Но лошадки-то не седланы? Объезжать их теперь, что ли?

— Сюда, — размазывая по щекам слезы, позвал Шип. — Идите сюда. Вставайте. К каждому подойдет его лошадь. Остальные уйдут в степь. И ты, большой, иди сюда. Ты поедешь на Шалли. И меня посадишь перед собой. Шалли согласен только так.

— То есть не мы будем выбирать лошадей, а они нас? — хмыкнул в усы Эша.

— Не выбирать, а примериваться, — объяснил мальчишка. — Лошади ветра — свободные животные.

— Лошади ветра… — задумался Кай.

— Они не служат, — всхлипнул Шип. — Они дружат. Ну, ты чего встал?

— Никогда не сидел на лошади, — признался Шувай. — К тому же они все без седел?

— Ничего, — поморщился мальчишка. — Когда лошадь ветра держит дорогу, ее спина не шелохнется. Держаться можно за гриву, а можно и вовсе не держаться, если не боишься, что ветер снесет.

— А если боишься? — нахмурился Шалигай.

— Не снесет, — успокоил хиланца Шип. — Тот, кто едет на спине ветра, сам ветра не боится. Эй, как тебя зовут, подсади меня.

— Шуваем меня кличут, — сокрушенно вздохнул великан, шагнул вперед, наклонился, поднял малыша, посадил на лошадиную холку, удостоился спокойного обнюхивания и вдруг восторженно крякнул: — Да ну?

То ли подчиняясь повелению малыша, то ли собственному разумению, огромный конь вдруг наклонился, припал на одно колено к земле, и великан без особого труда очутился у него на спине. Легкое движение — и Шувай вознесся чуть ли не выше коньков деревенских изб.

— Эх! — восторженно заорал мейкк. — Удобно! А высоко-то как!

— Ладно, — шагнула вперед Арма, хотела даже закрыть глаза, чтобы не спугнуть таинство, но не успела. Из табуна, который вдруг обратился вытянутыми мордами, расширенными ноздрями и влажными, сверкающими глазами, выделилась стройная кобылка, которая, не будь Шалли, сама бы дала фору любому другому коню Салпы, принюхалась к лицу Армы, ущипнула мягкими губами ее за нос и, получив кусок лепешки, без сомнений его схрумкала. Арма обняла лошадь за шею, потерлась щекой о бархатистую теплую кожу, несколько раз назвала свое имя: «Арма, Арма, Арма», и закинула ногу на милостиво подставленную спину. Лошадь выпрямилась. На ней действительно было удобно и высоко сидеть. Удобно даже без седла, хотя ноги с непривычки и жаждали уткнуться носками в стремена. Но как бы легко ни сиделось на гордом животном, к вечеру боль в бедрах и икрах будет обеспечена. Арма оглянулась. Весь отряд в полном составе из пеших путников превратился во всадников. Даже на лицах Илалиджи, Теджи и Вериджи было написано плохо скрываемое удовлетворение.

— Вперед, — призвал всадников Кай.

Ветра и впрямь на спинах лошадей не ощущалось. Вокруг был ветер. Разбегалась волнами трава, вздымалась пыль, но на теплой спине животного ветра не было. Арма наклонилась, запустила пальцы в густую гриву, согнула колени, навалилась, прижалась грудью и животом к лошадиной шее и закрыла глаза. Втянула в себя запах травы и сырой земли. А ведь чего доброго так можно было и уснуть. Открыла глаза. Холмы и редкие рощицы проносились мимо, словно не на лошади скакала уроженка Зены, а летела над землей, оседлав стрелу. Откуда-то спереди доносились восторженные вопли Шувая, но кто-то рядом и плакал. Арма повернула голову и увидела Тешу. Та тоже лежала на шее своего коня и рыдала в голос, глотая слезы и опуская время от времени лицо в мягкую гриву. Арма оглянулась. Шалигай, Тару, Эша, Усанува, Течима довольно улыбались, а Илалиджа, Тиджа и Вериджа сидели на спинах животных, расставив в стороны руки, словно вот теперь, воспользовавшись подаренной им скоростью, собрались взлететь.