Особо опасная особь - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Плеханов cтр.№ 89

Правозащитники всего мира взвыли от столь вопиющего попрания свободы. Евросоюз и североамериканские страны, давно погрязшие в политических стычках, вдруг объединились во имя демократии и наложили на Славяно-тюркский Союз экономические санкции — масштабные, жесткие, бескомпромиссные и абсолютно бессмысленные в реалиях процветающего международного изоляционизма. Тем более бессмысленные, что Поднебесная безоговорочно поддержала Россию и ее союзников. Одолжила денег, помогла в войне против южан и попутно намекнула, что пора бы России вспомнить о Синем драконе и заняться проблемой стабилизированного потребления.

Стабилизированное потребление было достигнуто в Славянотюркосоюзе без особых проблем — через несколько лет после того, как прошел алкогольный мор. Жизнь наладилась, военное положение отменили, границы открыли, помирились с Европой. Все, что осталось, — запрет на геноприсадки и напряженные отношения с Америкой.

Теперь Лина понимала, почему у Умника алкоголь вызывал такое отвращение. Если бы лучше знала историю, догадалась бы сразу, что Умник — русский. Это ж надо — русские, оказывается, самая непьющая нация. Обхохочешься. Во всех комиксах, которые Лина читала в детстве, русские казаки-террористы в синих штанах с лампасами, с длинными чубами, со зверскими лицами день и ночь пили водку и мутный самогон из огромных бутылей, и закусывали солеными огурцами.

Вот, пожалуй, и все. Теперь Лина узнала о России и Америке то, что хотела узнать. Оставалось лишь проверить, насколько это соответствует истине. Доверять всему безоговорочно? Ну уж дудки!

К примеру, Михаил собирается завтра попить пивка. Он заявил об этом прямо и незатейливо и не видит в этом ничего особенного. Он что, не русский? На полках магазина в КБК стоит полный набор алкогольных напитков — от немецкого пива до французского коньяка и шотландского виски. Для кого это все продается — для иностранных шпионов? Были в информации, полученной Линой, явные нестыковки.

“Нужно увидеть все собственными глазами, — думала Лина. — Увидеть и понять”.

— Эй, народ, — Мишка колотил в дверь. — Выходи, стройся! На шашлык шагом марш, мать вашу!

Юрий вернулся со своей реабилитации аж к четырем пополудни — понятно, не захотел отпускать Лину одну со “зверем” Мишкой. Оделся по полной форме — плотные камуфляжные штаны, шнурованные ботинки, рубашка с длинными рукавами. И Лину заставил одеться так же — и это в летнюю жару! Заявил, что у озера полно комаров. Лина безропотно оделась, не хотела сердить и без того разозленного Умника. Днем она пыталась купить в магазине купальник, но, как ни странно, не нашла. Более того, поймала странный взгляд продавщицы, когда спросила, почему в магазине нет такой простой вещи, как бикини. “Не бывает у нас такого”, — сказала продавщица, и Лина не стала требовать разъяснений. Ладно, нет так нет, обойдемся трусиками и топиком. Но купаться будем обязательно.

Лина открыла дверь. Мишка толпился в коридоре, окруженный эмалированным ведром, кучей пакетов со снедью, рюкзаками и переносным холодильником. Непонятно было, как он умудрился принести все это на себе в одиночку.

— А шезлонги где? — спросила Лина. — Ты обещал, что будут шезлонги.

— Все уже там, на поляне, — бодро сообщил Мишка. — Я уже две ходки туда сделал, подготовил все что надо. И мангал, и дровишки, и всякое такое прочее, нужное.

— Юр, — крикнула Лина, — пойдем! Миша пришел.

— Да уж вижу, — хмуро констатировал Юрий, появляясь в дверях. — Здорово, кореш. Куда так нагрузился? На Северный полюс собрался?

— Этт все для шашлык-башлык! — крикнул Мишка. — Бери рукзак, русский рафик, неси-неси, я вам буду вкусный мясо делать, вы будете рука облизывать, меня шибко хвалить. Аи, Миша-джан, какой вкусный барашек зажарил, аи хороший, добрый Миша!

Лина хихикнула. Юрий взвалил на спину рюкзак, взял в одну руку ведро, в другую — холодильник.

— Двинули, клоуны, — сказал он. — Осуществим натиск на восток.

* * *

Непонятно, для чего Юрка нарассказывал о Михаиле столько гадостей — никакой агрессии Мишка не проявлял, вел себя мило и даже почти галантно, неуклюже порхал по поляне и учил Лину делать шашлык. Занятие оказалось весьма интересным — сперва разожгли костер, и, пока дрова прогорали до углей, Лина и Мишка нанизывали на шампуры куски мяса — сочного, остро пахнущего специями и луком. Попутно прихлебывали пиво, холодный “Миллер” из маленьких бутылочек, извлекаемых из чрева холодильника. Лина не пила спиртного уже давным-давно — ее сразу бросило в легкий хмельной кайф, голова закружилась, жизнь показалась настолько прекрасной, что лучше и быть не может. Она смеялась каждую минуту, хлопала Мишку по плечу сырой от мясного сока рукой, временами падала на траву, дрыгала ногами и кричала: “Ой, я сейчас умру!” На Мишку же пиво действовало не будоражаще — напротив, он становился все более спокойным, меньше дергался лицом, сыпал словами уже не с такой пулеметной скоростью. Впрочем, истории, которые он травил одну за другой, от этого не становились менее смешными, и Лине периодически приходилось убегать в кустики пописать — то ли от смеха, то ли от пива, а скорее всего, от сочетания того и другого.

Все было хорошо — настолько, насколько этого можно было пожелать. Правда, Юрка принимал в веселье самое незначительное участие — вооружившись бутылкой “Миллера” (и где же хваленая русская непьющесть?), вызвался следить за костром, залег поодаль в шезлонге и предался внимательному изучению книжки — некоего древнего растрепанного томика под названием “Два квадрата”… вероятно, что-то из области средневековой геометрии. Лина готова была отдать голову на отсечение, что он слышит каждое слово Мишки куда лучше чем она сама. Ни за что на свете она не поверила бы, что Умник Юрка не контролирует ситуацию. И потому на все сто процентов была уверена в собственной безопасности. Что может быть лучше, чем жених — русский шпион?

А потом угли наконец-то дошли до нужной кондиции, Михаил навалил их в мангал — длинный металлический ящик, — положил сверху шампуры и начал жарить мясо. Ароматный дымок щекотал Лине ноздри — он был точно таким же, как в сне про свадьбу, и Лине хотелось плакать и смеяться одновременно. А еще больше ей хотелось есть, и когда она дождалась первой порции шашлыка и вцепилась зубами в кусок баранины, горячий и соленый, острый и немножко сладкий, когда проглотила первый кусок, то застонала от блаженства.

Конечно, они не раз жарили барбекю дома, в Штатах, но это было не то и не так. Почему? Черт его знает… Пока она не могла этого объяснить.

И вот наконец-то налопались вдосталь — и шашлыка, и всяких овощей, и напились пива так, что больше уже не лезло. Юрка размяк и подобрел, и молча сидел на шезлонге рядом с Линой, обнимал ее за плечи и смотрел вместе с ней на огонь. А Михаил сидел на корточках напротив, курил сигарку и пошевеливал палочкой угли в костре.

— Ну как тебе, сестренка? — спросил Михаил.

— Супер. Вот бы еще завтра так… Можно, как ты думаешь?