Искатели жребия - читать онлайн книгу. Автор: Николай Романецкий cтр.№ 54

— Обыкновенный: с рогами, с копытами, с хвостом… И чтобы серой пахло… И чтобы ему можно было продать душу.

Назаров ответил не сразу, некоторое время он сидел и молча смотрел на Калинова, словно раздумывая: можно ли открыть этому человечку такую большую тайну, не принесет ли это знание ему вреда. Потом сказал:

— Дьявол в самом человеке, это изнанка человеческой души, если хотите — ее антипод. А душа — не товар, так что продать ее нельзя… Вы узнали от меня что-то новое? — В его улыбке проскользнуло ехидство.

— Да нет. — Калинов вздохнул. — О дьяволе я и сам догадывался. Все было бы слишком просто, если бы он существовал на самом деле. Но людям было бы легче: есть на кого сваливать вину за содеянное!

— Мне кажется, мы отвлеклись, — заметил Назаров.

— Это вам кажется, — сказал Калинов. — Ну да ладно… Одним словом, ваши объяснения не слишком достоверны. Зачем вы пришли ко мне? Ведь я арестован и ничем не могу вам помочь!

— Вам стоит только захотеть мне помочь…

— Но почему я должен захотеть?

— А мои объяснения…

Ваши объяснения ничего не объясняют. Если бы все происходило так, как вы говорите, Земля была бы переполнена миллиардами неприкаянных душ. Шагу было бы негде ступить… Назаров вздохнул:

— Эх, Александр Петрович, Александр Петрович, да она и так ими переполнена. Неужели вы не чувствуете тревоги, которая висит в воздухе? Неужели вы не ощущаете напряжения и непонятной тоски?.. А ведь это все из-за нас, из-за неприкаянных душ. Сколько убитых, о которых ничего не знают их собственные дети, сколько таких детей, сколько умерших — пусть даже и естественной смертью! — стариков, забытых и заброшенных! И, как правило, за каждым из них целая цепочка неприкаянных. Сколько их прошло за эти тысячелетия по Земле?! Вы правы: планета переполнена ими и шагу ступить негде… И вы думаете, это может продолжаться бес конечно? Человечество будет плодить беспамятство и спокойно развиваться дальше? Нет, уже сейчас на каждого живущего давит груз неприкаянных душ… Рано или поздно Земля не выдержит этой тяжести. Вот тогда и наступит то, о чем говорится в Апокалипсисе… А вы имеете возможность избавить мир сразу от двух таких неприкаянных. Так не берите же грех на душу! — Последние слова Назаров почти вы крикнул.

— Не орите на меня, — сказал Калинов. — Тоже мне, нашел козла отпущения!.. Если все так, как ты рассказываешь, то почему другие Забытые не убивают своих детей, как собираешься это сделать ты. Почему они не облегчают Землю от неприкаянных.

— С чего ты решил, что не облегчают? — Назаров тоже перешел на «ты». — Еще как облегчают. Разве мало происходит таинственных смертей и непонятных исчезновений?.. Но души — всего лишь продолжение их бывших носителей. И как не каждый человек способен убить своего ребенка, так и не каждая душа может совершить такой поступок. Для этого требуется быть сильным. Многие предпочитают освобождению вечную неприкаянность. Это гораздо легче, чем пережить несколько неприятных мгновений!

— Вот то-то и оно! — сказал Калинов. — Ты не ищешь легких путей и готов пережить несколько не приятных мгновений, правда? — Он фыркнул. — Конечно, ты ведь и при жизни думал в первую очередь о своих удобствах. Таким остался и после смерти… Ты верно сказал: души — лишь продолжение бывших носителей. И, видимо, большинство готово нести свой тяжкий крест за те грехи, что совершены при жизни. Их я понимаю. Тебя же — нет. И нечего пугать меня Апокалипсисом! Если господь существует, он сделал эту неприкаянность Забытых их очищением, а очищенный рано или поздно должен обрести покой. Господь милосерден…

— Господь не существует, — сказал устало Назаров. — Это сказочка для дураков… Есть только дух человеческий. А он судит, и его судят не по боговым законам, по человечьим!

— Может, ты и прав, — сказал Калинов. — Может, господь и не существует. Но люди придумали его не от дурости… Господь — тот самый идеал, человек, которому люди стремились поверять свои по ступки и на которого они в конце концов стали бы походить, если бы не были так слабы. Но за слабость ненавидеть нельзя, за слабость можно только жалеть…

— Стало быть, ты и меня должен жалеть!

— А я и жалею, — сказал Калинов. — Ты хочешь выглядеть сильным, но в силе этой ты слаб. Ты считаешь, что пережить несколько неприятных мгновений убийства своего сына — это проявление силы. Черта с два! Вечно нести свой тяжкий крест — вот проявление силы… Избавиться же от него — лишь слабость. Потому я и жалею тебя.

И тут Назаров снова упал перед ним на колени.

— Отдай мне сына, — взмолился он. — Раз ты меня жалеешь, пожалей до конца. Освободи меня от этого груза и подумай о Земле. — В голосе его зазвучала угроза. — О Земле подумай. Апокалипсис — не метафора, он вполне реален.

— Нет, — сказал Калинов. — Я не отдам тебе Игоря. И не потому, что ненавижу тебя. И не потому, что жалею… Все гораздо проще… Ты тут многое мне рассказал. И все вроде бы складно, да не совсем. Ты много говорил о духе человека, и я бы поверил, если бы все ограничивалось только духом. Но в событиях последней недели слишком много материального. Я не верю тебе. Не верю, что ты не имеешь информации о друзьях Игоря. Не верю, что ты не способен был убить меня, когда я выдавал себя за твоего сына. Не верю, что исключительно происками духа можно объяснить аварию с грузовиком, в которой погиб один из друзей Игоря. Наконец, я ни в коей мере не верю, что это дух забрался ко мне в постель.

— В постель обычно забирается тот, кого там ждешь! — с сарказмом сказал Назаров, по-прежнему стоя на коленях. — Что ж, значит, наш с тобой раз говор не получился.

Он вдруг исчез. Не испарился и не растаял, просто в одно мгновение его не стало. И стены камеры вдруг поплыли, покоробились, с хлюпаньем и чмоканьем стали оседать, словно были изготовлены из замороженного и сейчас интенсивно таящего сиропа. А когда начал прогибаться потолок, в памяти Калинова вдруг воскресло Абсолютно Чуждое Существо, всплыла встреча с ним. И Калинов понял, что и тот разговор, и явление к нему души Назарова — звенья одной цепи событий. И раз неизвестным силам, выступающим против него и Игоря, снова не удалось добиться своей цели — значит, надо ждать продолжения. Цепочка лжи не оборвется на разговоре с Назаровым, она неизбежно потянется дальше. И лучше бы всего встретить это продолжение свободным, соответствующим образом вооруженным и готовым на любые провокации.

Стены и потолок по-прежнему оплывали и оседали, камера словно схлопывалась. Так, наверное, схлопывается при рождении Черная Дыра… Кали нов лег на койку и закрыл глаза, чтобы не видеть на двигающийся на него, но по-прежнему светящийся потолок…

На этот раз он сознания не потерял. И не забыл ничего из состоявшихся ранее бесед. Когда койка перестала под ним выгибаться, когда прекратилось вокруг хлюпанье и чмоканье, он немедленно открыл глаза.

Теперь он лежал на полу, но спине было не жестко — наверное, пол был покрыт ковром. Он взглянул по сторонам. Помещение походило на его любимый кабинет. Такой же стол, на столе — тейлор. Перед столом несколько кресел для посетителей. На полу — действительно ковер. И даже рисунок ковра такой же, как в его кабинете. Вот только окон не было, и потому помещение чем-то напоминало схлопнувшуюся несколько секунд назад камеру.