Аркан - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Русуберг cтр.№ 76

Новость не застала Кая врасплох: он догадался обо всем, как только увидел чернокожую. И все же приглашение пришлось как нельзя некстати. Именно сейчас, когда он так нужен Токе!

— На улицах наверняка полно кордонов, сейджин.

— Большинство солдат уже отозвали, — телохранительница полюбовалась результатом своих усилий, растопырив пальцы. Голос у нее был по-мужски низкий и грубый. — Оставшиеся прочесывают злачные кварталы. В верхнем городе твоя задница будет в большей безопасности, чем в собственной постели.

— А если нас все-таки остановят? — не сдавался Кай. — У стражи есть мое описание.

— Прикрой свою гнусную рожу, и никто тебя не узнает, — мтеха легко поднялась со стула, едва скользнув по гладиатору взглядом. — А если даже узнают, — белоснежные зубы сверкнули в недоброй улыбке, — то у меня есть универсальный пропуск.

Аджакти не был уверен, что именно телохранительница имела в виду: имя принцессы или лезвие ножа, молниеносно скользнувшее между пальцами и скрывшееся в складках одежды. Он повернулся к Скавру:

— Позвольте мне остаться сегодня в школе, сейджин. Горцу нужна моя поддержка!

— А даме нужен твой… гхм, меч, — мясник нарочито громко прочистил горло. — Отправляйся с госпожой Шазией и не спеши возвращаться поутру. Я сказал Альдоне, что ты не явишься раньше обеда.

— Что это значит? — Внутри у Кая все похолодело.

— С какой это стати я должен отчитываться перед своими рабами?! — Скавр рявкнул так, что даже бесстрастная Шазия приподняла бровь. — Только поглядите на него! Я ему жизнь спас, а он еще и ерепенится!

Кресло протестующе застонало, когда темный силуэт покинул его, выходя на свет. Лицо мясника было серым от усталости, но глаза горели яростью:

— Ты отправишься, куда тебе скажут, сделаешь то, что тебе скажут, и вернешься, когда тебя отпустят! Точка. Нет, восклицательный знак!

Скавр обернулся к Шазии, нетерпеливо постукивавшей носком сапога по полу:

— Прошу прощения, госпожа, забирайте Аджакти, он полностью в вашем распоряжении.

Чернокожая улыбнулась, снова демонстрируя великолепные зубы:

— Жаль, не придется его тащить на цепи. Мою хозяйку возбуждают игры со связыванием.

Известие о беспорядках на Торговой площади застало Аниру на вилле Сиаваши. Приглашение на скучнейшие женские посиделки принцесса могла бы проигнорировать, если бы супруг Кефы не владел золотом, которое звенело в карманах Омеркана. Темескин, богатейший купец Церрукана, был целиком под каблуком своей женушки, которая спала и видела голубой шелк шаков на своих плечах. Разговор женщин, среди которых Кефа единственная не могла похвастаться длинным именем и титулом, крутился вокруг нехватки развлечений в отрезанном зимой от мира Церрукане. Но среди куртуазных фраз проскакивали намеки, понятные только Анире и Кефе, — у сегодняшней встречи была другая, скрытая повестка дня.

Принцессу забавляла эта игра — махать голубой тряпкой с гербом перед длинным носом плебейки, чтобы оставить с еще более длинным носом дорогого братика. Кефа не являлась легкой добычей. Омеркан действительно оказывал ее супругу знаки особого расположения. Например, сегодня гостей развлекали любимые артисты принца. Немой мим Люк и его труппа, занесенные непонятно каким ветром в Церрукан из самой Феерианды, остались зимовать в городе по личному приглашению Омеркана. Уши Аниры услаждал сладкий голос Козетты:

Сегодня ветрено снова

И волны терзают берег.

Так должно быть. Я знаю слово

Сильней твоих оберегов.

Достану старую доску,

Расставлю на ней фигуры

И первым кораблик брошу

В давно знакомую бурю.

Я вижу твой страх и смятенье,

И мачты, согнутые в плаче;

Все будет так, как задумано,

Не может и быть иначе.

Анира сидела со скучающим лицом. Она не хотела показать, что песня произвела на нее впечатление, не хотела, чтобы Кефа догадалась, что высокая гостья впервые слышит феериандку. Омеркан не допускал своих любимцев на женскую половину дворца. Полупонятные слова на тан заставили сердце принцессы биться быстрее — она думала об Аджакти и таинственном эбру, скрытом в золотом ожерелье, оттягивавшем ее плечи книзу.

Согнувшийся в поклоне молодой раб подал хозяйке свиток на изящном серебряном подносе. Кефа читала медленно, шевеля губами, как ребенок. За ее спиной кузина Шарзад, кривляясь, передразнивала усилия ничего не замечавшей женщины. Кефа оторвалась от свитка и вскинула на Аниру оживленно заблестевшие глаза:

— Это письмо от моего мужа. Он предостерегает от выхода в город. Гладиаторы взбунтовались и перерезали гайенов на Торговой площади.

Последние слова хозяйки потонули в хоре возбужденных голосов. Принцессе пришлось вмешаться и успокоить свиту, чтобы получить возможность услышать подробности. Как она и ожидала, сообщив о бунте, Кефа сильно сгустила краски. Темескин писал, что гладиаторов было всего двое и что по всему Церрукану уже разосланы солдаты в поисках убийц. На всякий случай купец велел супруге запереть все двери и усилить охрану у ворот. При этом известии женщины снова закудахтали, как всполошившиеся куры. Аниру же охватило странное спокойствие. Она будто услышала голос внутри себя, тот же голос, что наполнял ее голову в храме Иш-таб. Принцесса прижала руку ко лбу, будто пытаясь почувствовать форму звуков кончиками пальцев, но визгливый дискант Кефы разбил внутреннюю тишину:

— Оба раба — чужеземцы, один из них северянин, а второй — страшный и седой, как ледяной великан.

Вот уже битый час Анира металась по стеклянному павильону, не в силах найти себе место. Мысли скакали, как кузнечики в банке. «Почему Шазия не возвращается так долго? Что, если Аджакти уже пойман? Или это все-таки не он? Но у кого из гладиаторов еще такая же белая грива? А если это Аджакти, зачем идиот устроил бессмысленную резню? Возможно ли его спасти, не подставив при этом себя под удар? Или лучше вызнать у него все, а потом отдать Омеркану в знак своей преданности?» При этой мысли все внутри Аниры перевернулось, к горлу подступила тошнота, но она пересилила себя. «Я должна думать только о своем будущем. Об Анире некому позаботиться, кроме нее самой. Что послужит мне лучше? Ах, если бы я могла прочесть эбру!»

Принцесса сняла тяжелый золотой обруч и в который раз принялась рассматривать отпечаток на тонком листке бумаги, уже изрядно истрепанном по краям. Огонек свечи колыхался, придавая водяным символам объем, заставляя их отбрасывать тени. Собачья голова. Двойные мечи. Ворон. Языки пламени. Корона. Где в этом узоре место Аджакти? Собака, возможно, означает гайенов. Значит ли это, что павшие сегодня от меча «псы пустыни» каким-то мистическим образом приближают ее к цели — короне? Но что тогда сгорит в огне? Власть Омеркана? Ворон, птица Ночного Ветра, разинув клюв, насмехался над ее бесплодными усилиями. Закусив губу, Анира скатала бумагу в тонкую трубочку и снова затолкала в рот золотой змеи. Она знала, что ей полагалось теперь помолиться, но нужные слова не шли на язык, путались и ускользали из памяти. Вместо них губы сами собой складывались в звуки чужой речи: