Беовульф - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Мартьянов cтр.№ 55

– …Видите острова? – Ют, обследовавший берег на пару с Хререком, дождался, когда Северин и епископ спустятся со скального карниза, и вытянул руку в сторону моря. – Почему бы троллю не прятаться на острове? До берега совсем недалеко, полтора десятка лучных перестрелов, можно пройти по отмелям.

– Когда-то Хродгар думал так же, – отозвался дан. – На островках осмотрели каждую щель, каждый валун. Пусто – только гнезда чаек, лежбища тюленей и хилые сосенки. Никаких пещер.

– А почему вы решили, что Грендель прячется именно в пещере? – задумчиво сказал Ремигий. – Он вполне может обитать на дне моря.

– Море принадлежит богам Ванахейма, – напомнил Хререк. – Человеку не след шутить с глубинами, для смертного предназначена земля. Найти Гренделя в море не сможет никто. И никогда. Особенно если он… Если он посланец ванов.

– Боги, покровительствующие жизни, и Грендель? – вскинул голову ют. – Не верю.

– И я не верю, хорошо зная ваших богов, – сказал Ремигий. – Но где еще искать? За целую дюжину зим логовища не обнаружили, пускай и обшарили все побережье, ближние и дальние холмы, острова, озера на востоке… Двенадцать зим – срок немалый. Хродгар, Унферт и другие чего-то не замечали. Не смогли сообразить. А так бывает только тогда, когда решение загадки очевидно.

– Как?

– Когда тайна вовсе не является тайной. Когда ответ под носом, рядом, только руку протяни. Почему все думают, что Грендель приходит именно со стороны моря?

– Остовы обычно находили на берегу, – ответил Хререк. – Еще Грендель пахнет тиной. Словно тот великан, которого мы видели в первую ночевку на берегу Даннмёрка. Так говорил Хродульф. Руку мне рубите, но тем вечером приходил Грендель, я уверен!

– Тогда почему он вас не тронул, хотя мог пройти через охранительный круг?

– Никто из нас не приходится родичем конунгу данов, – рассудительно сказал Хенгест. – А Грендель убивает только ближних Хродгара.

– Я родич, – неожиданно проговорил Хререк. – В шестом колене. Мой отец был сыном сына третьего брата старого Хальвдана, отца Хродгара. Одна кровь. Грендель учуял бы ее!

– Но ты ушел, отрекся от рода!

– Кровь не изменишь никакими клятвами.

– Верно, – согласился Ремигий. – Я заплутал в мыслях, говоря откровенно, а смутить жреца нелегко… Как ты говорил, Хререк, останки похищенных чудовищем людей находили только на морском побережье?

– Если он не оставлял трупы в Хеороте.

– Сколько человек забрал Грендель в эти годы, конечно неизвестно. – Ремигий потер лоб указательным пальцем. – Видимо, довольно много. Десять десятков? Двадцать?

– Эремод-годи должен знать, – ответил Хререк. – Или Гуннлаф. Жрецы помнят о всех родившихся или умерших, ни одна тризна не пройдет без годи… Однако да, много.

– А сколько… гм… убитых нашли на берегу, кто-нибудь знает?

Хререк задумался. Поговорив вчера и нынешним утром с некоторыми старыми знакомцами, доверившимися бывшему родичу, – знал: из прежней дружины Хродгара уцелело всего одиннадцать воинов, не считая вальхов, оберегающих жену конунга…

Кстати, про вальхов: оказывается, соплеменники Вальхтеов давно отказались жить в Золотом бурге, поставили шатры в межхолмье за Оленьим залом и приходили в Хеорот только по обязанности, стоять на страже. Самое удивительное в том, что из полного десятка вальхов двое погибли не от когтей Гренделя, а сложили головы в походах, когда Хродгар еще водил дружину к Бистуле, воевал с антами и готами, сидящими на землях за рекой…

Грендель вальхов не трогал, хотя каждый из них видывал чудовище лицом к лицу и даже сражался с ним – достаточно вспомнить ту кровавую ночь, когда тролль пришел за новорожденными детьми Хродгара и поранил конунгин, пытавшуюся защитить малышей. Поранил, но не убил, это тоже важно!

…Хререк вызнал, что из многих похищенных нашли только два с небольшим десятка. Некоторые, подобно найденному минувшим днем Фенриром несчастливцу, действительно лежали у побережных скал. Двоих или троих случайно обнаружили в леске, чуть севернее Хеорота. Еще один разметанный скелет отыскали охотники из соседней деревни – слишком далеко от Золотого бурга и в противоположной от моря стороне.

– Где именно – у моря? – наседал Ремигий. Хререку столь настойчивый допрос казался не слишком учтивым, но возражать жрецу, пускай и почитающему не асов и ванов, а Бога Единого, не стоило: если старый и мудрый годи сможет напасть на след, оно только к лучшему. – Здесь, на песчаной косе, или наверху, где лежал… Тот, кого нашли вчера?

– Что ты прицепился, будто репей? – беззлобно проворчал дан. – Меня же тут не было! А Гуннар и Сигмунд сказали, будто Грендель кидал… То есть бросал мертвецов вниз, с откоса. Сюда, в дюны… Сам их спроси!

– Так-так. – Ремигий снял шапку, пригладил волосы и утер лоб: солнце припекало, ходить в меховой одежде по весне становилось неудобно. – Северин… э-э… Скильд, пойдем-ка со мной. Хенгест, а где остальные?

– Ариарих с Витимером пошли на полдень вдоль моря, глядишь и найдут что-нибудь в ущельях. Гундамир и Алатей поехали вместе с Унфертом в окрестные деревни, присматриваться и выспрашивать.

– Ясно. Подумаем вечером, когда все вернутся.

– Беовульф приедет из Сканнеборга только завтра днем, далеко…

– Вот именно – далеко, – скороговоркой произнес епископ. – А то, что мы ищем, очень и очень близко! Северин, пошли1 Фенрир, фить-фить, ты нам пригодишься! Хререк, как, говоришь, именуют твоих знакомцев из старой дружины конунга Хродгара?..

* * *

Как говорили римляне в старые языческие времена – епископа Ремигия посетила муза. Ромейский годи сбросил маску беззаботности, стал быстр в движениях, сосредоточен и резок. По пути к Хеороту громко процитировал:

Iustumettenacempropositivirum

Si fractus inlabatur orbis

Impavidum ferient ruinae.. [32]

– Кажется, нашел… – сказал потом Ремигий. – Даст Господь, окажусь прав. Ох гордыня, моя гордыня…

– Дядя, я ничего не понимаю, – выдохнул поспешавший за его преподобием Северин. – Я не сумел связать знаки, каюсь. Что вы нашли?

– Уточню: отыскалась лишь догадка, сын мой. Возможно, я иду по ошибочному пути – не забудем слова Хранителя-дракона о том, что нечто выходит именно «из моря», но вдруг Фафнир изъяснялся иносказаниями? У меня появилось мимолетное предположение, во многом нерациональное! Est deus in nobis, как говаривал Овидий, но бог этот изменчив и несовершенен, как несовершенна человеческая душа! Я однажды упоминал про некоторую ограниченность варваров, о запретах, которые не способен нарушить даже самый доблестный воин?