Беовульф - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Мартьянов cтр.№ 41

– Слухи-то все равно идут, – проворчал Хререк. – На побережье поговаривают, что в Даннмёрке завелось жуткое чудище, ближние фризы, после того как снег сошел, должны были товар с полудня привезти, однако лишь прислали гонца, сами, мол, приезжайте – с волами и телегами. Гонец в тот же день уехал, не стал ночевать, а это для хозяев оскорбительно… О Золотом бурге идет дурная слава.

– Вальхтеов можно понять, – ответил Беовульф. – Честь рода прежде всего, а слухи всегда остаются слухами. Лучше смерть, чем позор и бесславие. Поэтому хозяйка никогда не уведет отсюда людей и никому не расскажет, почему на Хродгара пало проклятие. Однако кое-что я узнал… Галиурунн приходит только в Хеорот, в иных селениях данов его никогда не видели. Чаще всего появляется в холода, лишь трижды за двенадцать зим его видели летом или весной. Если, конечно, не считать нынешнего года: Грендель начал зверствовать едва не каждую ночь, даже после того как начало теплеть.

– Может, он и вправду – зверь? – задумчиво сказал Хререк. – Неизвестный людям зверь, а? Зимой голодно, а человек, что ни говори, добыча легкая – особенно женщина или ребенок.

– Боги говорят иначе, – коротко бросил ют.

– …И я богам верю, – подтвердил Беовульф. – Все, что вы услышали, я узнал не от Вальхтеов, она лишь дала понять, что если мы останемся в Хеороте – получим ответы на все вопросы. Пришлось потрясти за ворот Хродульфа: наследничек конунга молод и напуган не меньше, чем остальные. Выложил, что знает. Одно огорчение – знает он меньше, чем хотелось бы. Представьте, еще прошлым летом здесь жили три сотни и еще шесть десятков людей, а при отце Хродгара – десять сотен! Сейчас осталось сотни полторы, из них треть – воины, отказавшиеся покидать господина.

– Выходит, за зиму… – Гундамир ахнул и потер лоб. – За зиму галиурунн двести человек порешил?

– Меньше. У многих иссякло терпение, они попросили Хродгара снять с них клятву верности вождю и отпустить прочь. Конунг уже тогда ничего не решал, а Вальхтеов ничего не оставалось делать – случалось, что дружина поднимала мятеж против неугодного вождя и поднимала на щиты другого. Остались только самые верные, кровные родичи Хродгара и те, кому некуда идти. Еще восемь мечей принадлежат вальхам, тем, которых отец конунгин дал в приданое за дочерью, они хозяйку никогда не бросят.

– Ну и дикарский же обычай, – поморщился Гундамир и тотчас получил легкий подзатыльник от юта: незачем насмехаться над традициями иных народов. Уважаешь себя – уважай других.

Кельты не родня германцам, и законы у них сильно отличаются. Для свободнорожденного воина из готского или вандальского племени кажется немыслимым, чтобы вождь отослал его прочь из рода, к чужакам, в качестве своеобразного подарка новой семье выходящей замуж дочери.

Свободный человек – это не золотая безделушка, не отрез дорогой ткани и не бочонок с вином! Кельты думали иначе: нет лучшего приданого, чем десяток-другой молодых воителей, отлично владеющих клинком и в будущем способных только укрепить родственную связь между двумя племенами, взяв себе жен из семьи, где супругой вождя стала их госпожа.

Северин вспомнил, что этот обычай был распространен у галлов и жителей Британии, Юлий Цезарь упоминал о нем в своей книге.

– Восемь опытных бойцов – это неплохо, – согласился Хенгест. – Положим, Вальхтеов вышла замуж полтора десятка зим тому…

– Семнадцать, – уточнил дан.

– Прекрасно. Сколько вальхов пришло вместе с ней, знаешь?

– Полный десяток, это я отлично помню. Из них умерли или погибли всего двое, значит…

– Значит остальные – сумели выжить и защитить хозяйку, – быстро дополнил Беовульф. – Странно, что я никого из них не видел. Встретимся на пиру, хотел бы я посмотреть на этих героев – галиурунн вырезал две трети дружины конунга, а вальхи целехоньки! Ну почти, двое не в счет… Зная, как дерутся кельты, скажу, что не удивлен – они не трусы, и доблести им не занимать, пускай священная ярость этого племени происходит из другого источника.

– Так что будем делать? – задал самый насущный вопрос Алатей.

– Торопливые вы, анты. Быстро только пиво пьется! Времени у нас достаточно – нынешний вечер, ночь и весь завтрашний день – это самое меньшее. Почему? Очень просто: Хродульф сказал, будто галиурунн никогда раньше не являлся в Хеорот две ночи подряд. После каждого набега он ждет седмицу, а то и две – так даже лучше, мы многое успеем. Осмотрим морской берег, вдруг найдем пещеру? Расспросим всех, кого можно, съездим в соседние деревни – у людей, ушедших от Хродгара и не связанных клятвой, языки развяжутся быстрее. И вот еще запомните… По одному не ходить, ни днем и тем более ночью. Скильда Скевинга опекают Алатей с Гундамиром – друг от друга ни на шаг, даже до ветру ходить вместе. Хенгест при мне, Хререк с Ариарихом и Витимером – кстати, куда они подевались?

– На конюшне, Унферт от имени конунгин дарит нам лишних лошадей, они нам пригодятся.

– Замечательно. Одевайтесь к пиру, Нибелунгам надо показать, как они богаты и удачливы! Пусть даны Хеорота видят – нам не страшно!

– А нам разве страшно? – с усмешкой поинтересовался вандал.

– Мне – страшно, – сам того не желая, признался Северин. – Беовульф, ты же обещал! Что здесь происходит? Почему в Хеороте пахнет смертью? О каком галиурунне вы постоянно говорите? Какое проклятие? Хватит скрывать! Я пойму, честное слово! Неизвестность пугает гораздо больше, чем враг, о котором хоть что-нибудь знаешь!

– Много вопросов, и все бестолковые. – Беовульф сцепил пальцы замком на затылке, откинулся спиной на бревенчатую стену мужского дома и поднял взгляд к темному потолку. – Ты вроде бы умный парень, ромей вдобавок, неужто сам не мог понять?

– Ну-у… – протянул Северин. – Кто-то убивает людей Хродгара, правильно? Много лет… то есть зим подряд?

– Не просто убивает, дружище. Убивает страшно. С неимоверной, невиданной и нечеловеческой жестокостью. А потом пожирает.

– Господи… Чудовище? То чудовище, которое мы видели прошлой ночью у берега? Великан?

– Великан? Не думаю. Хродульф уверял, что монстра никто и никогда вблизи не видел. А кто видел – умер. Сам Хродульф и Унферт упоминают лишь безобразную тень, скрывающуюся во тьме. Наш великан, между прочим, не был порождением зла, сам помнишь… Скильд, клянусь, я сказал бы больше, если б сам знал! Ладно, хватит языками чесать, смеркается, Вальхтеов ждет, а заставлять ждать конунгин – неучтиво.

* * *

Варвары не имели и малейшего разумения об умеренности – считалось, что чем больше на тебе золота и серебра, тем оно красивее. Италийские готы, успевшие познакомиться с культурой строгого Рима, сдерживали себя в тяге к украшениям, однако дружинные Беовульфа были уверены: золото приносит удачу. Посему и вырядились к пиру с вызывающей пестротой.

Северину было неудобно – как с точки зрения традиционной римской этики, так и сугубо физически: нельзя так ярко одеваться!