Мировой кризис - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Мартьянов cтр.№ 23

Аттила навсегда остался в истории – как символ бедствий, разрушений и беспощаднейшей войны. Святой Исидор Севильский так писал о его племени: «…Они были гневом Господним. Так часто, как его возмущение вырастает против верующих, он наказывает их Гуннами, чтобы, очистившись в страданиях, верующие отвергли соблазны мира и его грехи и вошли в небесное королевство», а прозвище «Бич Божий», присвоенное великому риксу на долгие столетия, пережило как его самого, так и навсегда исчезнувший народ гуннов.

Любого человека, многократно превосходящего современников масштабностью свершений, окружают загадки, но когда речь заходит об Аттиле, их число лишь возрастает. Его происхождение, причины невероятной, неслыханной удачливости на военной стезе, окружающий вождя гуннов ореол мистики (ни один другой полководец-язычник не удостаивался внимания сразу двух апостолов, и не каких-нибудь, а первейших!), странная смерть и секрет погребения…

Вы скажете – «Темные века»? Эпоха, о которой мало что известно? Ничего подобного, хроники тех времен сохранились преотлично, копиями с творений Кассиодора, Марцеллина, Иордана и десятков других летописцев располагает любой университет Старого и Нового Света. Но мрак не рассеивается. Жизнь, деяния и смерть Аттилы по-прежнему укрыты завесой тайны – тайны, как кажется, зловещей.

Теперь вы понимаете, граф, о каком человеке идет речь?

– Прекрасно понимаю, – уверенно ответил Барков. – Чуть не предтеча антихриста, право слово… Колоритный персонаж, я бы сказал – шекспировский.

– А вы знаете, что Аттила неоднократно упоминается в сагах, одновременно с драконом Фафниром? Король Этцель из «Песни о Нибелунгах», Атли скандинавской «Старшей Эдды»?

– Проводите некие параллели?

– Именно. Существует взаимосвязь. Позвольте показать вам копию с одного манускрипта, недавно купленного мною у торговца древностями…

Санкт-Петербург – Царское Село,

7–10 апреля 1914 года

– Девять телеграмм, – взмокший Робер восседал за столом в гостиной своего номера с видом утомленным и несчастным. Больше недели Монброн был вовлечен в неслыханный бюрократический водоворот, бумажный вал нарастал с каждым днем, а портье «Виктории» начал привыкать к ежедневным визитам курьеров и посыльных из многоразличных государственных учреждений – от Академии наук до министерства народного просвещения и даже правительствующего Сената. – …И двенадцать писем. Мсье Вершков, вы не могли бы посмотреть?..

Прохор фактически переехал в гостиницу на Казанской улице – оказывать посильную помощь концессионерам и прежде всего Роберу с доктором Шпилером, на которых пришелся главный удар. После подачи прошения об открытии «Добровольного общества содействия культурным и археологическим изысканиям» с заграничным капиталом (уставной фонд в десять тысяч британских фунтов создали вскладчину) начался сущий ад. Не помогли и знакомства графа Баркова – пока спасали привычка Монброна к вдумчивой работе с документами и закалка опытного клерка, а так же сугубо германская усидчивость и собранность герра доктора, да еще прохоровский опыт: он точно знал, какие бумаги являются важными, а какие следует немедля отправить в корзину после мимолетного ознакомления.

– Из департамента министерства финансов, – ворчал под нос «мсье Вершков», распечатывая очередной конверт с синими штемпелями. – Очень хорошо, счет дозволено открыть в государственном Дворянском земельном банке, а его отделения работают по всей России, включая Польшу, Финляндию и Туркестан… Это, сударь в папочку подшейте, документ серьезный. Та-ак, а автомобиль кто заказывал? Зачем?

– Мадемуазель Евангелина решила, что без надежного и вместительного средства передвижения нам никак не обойтись. Почему тогда не аэроплан? По моему мнению, очередной каприз – но ведь меня как обычно никто не спросил!.. Что там?

– Счет и уведомление из Риги, авто прибудет железной дорогой в следующий вторник. Прямиком с завода.

– Пускай Ева сама его и забирает! По их мнению, мы на увеселительную прогулку отправляемся? Это невыносимо! Они в уме или нет?

«Они» – сиречь предводители концессии, в лице Джералда, Евангелины и с видимым удовольствием взявшегося за необычное дело графа Баркова – разошлись не на шутку: если вялые раскопки на Рейне и впрямь напоминали насквозь любительское и довольно скверно организованное предприятие, то теперь за подготовку взялись основательно. Даже чересчур основательно – лорд Вулси во всеуслышание заявил, что предусмотрено должно быть всё, включая стихийные бедствия и конец света. Тимоти в ответ на эту сентенцию немедля съязвил, предложив купить всем по карманной Библии и взять в концессию священника, а лучше сразу троих – католического, лютеранского и православного, чтобы никому не было обидно.

Кое-что было закуплено еще до отбытия из Ливерпуля – три немаленьких опечатанных контейнера ждали своего часа на Николаевском вокзале. Однако следовало озаботиться множеством совершенно необходимых мелочей – топографические карты, оружие, карбидные и электрические фонари, палатки (желательно военные, повместительнее!), походная печка, посуда, складные кровати и так далее до бесконечности. Голова кругом!

Робер зря жаловался: остальные тоже не сидели сложа руки, разве что Ева, вернее госпожа Анна Медковец, старалась меньше показываться на публике – однажды венгерку едва не опознали, с тех пор пришлось носить шляпку с густой вуалью. Джералд с графом ездили с визитами, представлялись в высоких кабинетах и пытались убедительно объяснить чиновникам, отчего лорд Вулси нежданно-негаданно воспылал любовью к просвещению и почему желает устроить разыскания не где-нибудь в Междуречье или Египте, а в Подольской губернии, славной не пирамидами или древними развалинами, а лишь замечательно сладкой черешней да чертой оседлости. Странно.

– Марсель? – Робер недоуменно разглядывал очередную телеграмму. – Наверное, почтовая ошибка, у меня нет никаких корреспондентов в Марселе, да и никто кроме руководства банка не знает, что я уехал в Петербург. Чепуха какая-то, отправлено на мое имя…

Монброн пробежался взглядом по цепочке никак не связанных между собой цифр и букв, посчитав, что телеграфист напутал не только адрес, но и по недосмотру превратил текст в сущую абракадабру. Однако несколько секунд спустя похолодел, опознав знакомый шифр.

– Я сейчас вернусь, – выдохнул Робер, вскочил и едва не бегом ринулся к выходу из номера, провожаемый озадаченными взглядами Прохора и доктора.

Слава богу, Джералд оказался на месте – в своем люксе, через две двери дальше по коридору. Его светлость безмятежно развалились в кресле, изучая толстенный каталог «Сирс и Робак», по которому можно было заказать любой товар, производимый в Европе, Америке и колониях.

– Вот! – Монброн вытянул чуть вздрагивающую руку с зажатым в кулаке голубоватым листком. – Это мсье Анно!

– Где мсье Анно? – не понял лорд Вулси и взялся за пенсне. – Что произошло, отчего ты кричишь? Покажи бумагу… Но здесь ничего не понятно!