Белая акула - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Мартьянов cтр.№ 69

Оставленный – это мягко сказано. Последнее сражение времен мятежа Риттера фон Визмара отгремело именно здесь, на зимнее солнцестояние 3149 года, в последние дни декабря. Зигвальд говорил, что был жуткий мороз и метель, сильнейший шторм на море разбил прибрежный лед и выбрасывал на землю огромные ледяные глыбы, замок защищали около двухсот благородных и тысячи полторы простецов, штурмующих было впятеро больше. Вон там, слева стена разбита, а камень расплавился – ночью появилась Гвардия Небес, они и поставили точку в осаде, разрушив укрепления «синей молнией» в единый миг. На рассвете атакующие вошли в крепость через этот пролом и устроили невероятную резню, никто из обитателей Морского замка не уцелел. По большому счету его долгое сопротивление отвлекло внимание командиров войска, противостоящего мятежникам, и прикрыло отход Визмара на север. Никто не знал, что глава мятежников покинул свои владения, решив нарушить тысячелетний запрет и воспользоваться действующей точкой перехода, что расположена ближе к Лейгангеру, в предгорьях – он уехал загодя, с небольшой свитой, и с той поры исчез из истории Меркуриума…

– К ночи мы туда не полезем, – сказал Зигвальд, подозрительно разглядывая скалу. – Опасно, про Морской замок всякое рассказывают, и я этому верю… Видите холмы? Их обводят две речки, за грядой и перед ней, через текущую воду нечисть не переберется. Там должно быть безопасно, переночуем.

– Не нравится мне эта местность, – со знанием дела проговорил Николай, то и дело ощупывавший свои амулеты. – Жилья в ближайшей округе никакого, люди ушли отсюда больше столетия назад. А когда уходит человек, на его месте появляются… Другие. Не забывайте, мы рядом с Танвальдом, одно это должно настораживать. Следы в лесу заметили, нет? Обычных животных мы не встречали целый день, зверье тоже сторонится окрестностей Морского замка, и это явно не случайно. Зигвальд, нам могут грозить очень крупные неприятности, никакой алхимией не спасешься! Предупреждал ведь, надо было взять с собой хотя бы десяток простецов покрепче!

– Это дело касается только благородных, – категорично сказал Жучок. – Незачем лишние глаза и уши! Поехали, давайте за мной. К закату нужно оказаться на холмах и развести огонь…

Достопочтенный алхимик исподтишка показал мне кулак – Николай был уверен, что это я во всем виноват.

Лошади обошли твердыню Визмаров по широкой дуге, потом Зигвальд вывел нас на каменистый морской берег, где сохранились остатки тропы. По правую руку освещенный склоняющимся к горизонту солнцем океан, по левую – густой лес и уступами поднимающиеся к небесам скалы – один из отрогов Танвальдского хребта колоссальным гребнем спускался к морю, замок устроился на самом его оконечье.

Берлога и «вторая технологическая зона» остались гораздо южнее, за три дня мы преодолели километров сто восемьдесят, останавливаясь только на ночевки и краткие стоянки днем – лошади нуждались в отдыхе. Чем ближе к горам, тем реже встречались деревни и маленькие поместья соседей Зигвальда, как две капли воды напоминавшие Баршанце: готийские традиции в строительстве соблюдались повсеместно, одно только дерево, никакого камня – исключением были замки крупных магнатов наподобие фон Визмаров или зигвальдовского папаши, владевшего землями от Бьюрдала до границ с Моравией далеко на юге. Деревянные крепости возводили младшие сыновья или совсем бедные дворяне, не входившие в крупные и многочисленные кланы.

С появлением Николая из Дольни-Краловице, разгильдяя, бюрократа и алхимика, моя жизнь несколько упростилась – теперь я мог задавать вопросы и получать на них вполне доступные моему пониманию ответы. Нетико, после недавнего разговора на повышенных тонах, дулся на людей и в разговоры вступал редко – копил информацию, стараясь нас не раздражать. Зигвальд же поставил алхимика перед непреложным фактом: он полагает меня Стефаном фон Визмаром, одним из родственников знаменитого мятежника, никаких споров на эту тему быть не может и сомневаться в данном факте никому не позволено. Николай только руками разводил, а мне сказал, что я попался в сети ушлого варвара, как кур в ощип – якобы у Зигвальда насчет меня появились какие-то странные планы, недаром он потащил нас в поход к Морскому замку.

Главный совет Николая можно выразить одной фразой: не давай себя использовать! Мало ли что взбрело в голову Жучку, готийцы народ непредсказуемый и больше других «одичавший» – далее мне пришлось выслушать краткую лекцию о тестах Серкис-Ромма, искусственной деградации массового сознания и прочих меркурианских ужасах. Хорошо, что мы говорили на русском языке и Зигвальд ничего не понимал, иначе он разорвал бы алхимика на мелкие и крупные части – я еще могу как-то принять эксперименты в области создания искусственных экосфер, но зачем преднамеренно калечить психику людей?.. Нетико язвить по этому поводу не осмеливался, вероятно, пытался осознать масштаб проводимого над Меркуриумом опыта.

Николай отговаривался стандартными фразами: они сами виноваты. В первые годы формирования субцивилизации Меркуриума предполагалось, что развитие сообщества пойдет по вполне традиционному пути, однако людей здесь было слишком мало, «Первое Поколение» насчитывало не более тридцати тысяч человек, приходилось думать о хлебе насущном – выходцы с цивилизованной Земли не привыкли жить натуральным хозяйством. Кто именно подсказал кажущийся вполне разумным выход, неизвестно, но это был первый решительный поворот в сторону будущего феодального устройства: тяжелой и грязной работой пускай занимаются андроиды! Сказано – сделано. В те времена благородные еще вовсю путешествовали меж мирами, первый автоматический комплекс для производства искусственных людей был заказан на Юноне, где очень быстро восстановили технологические цепочки по образцу Земли – так появилась первая технозона, существование которой тогда никто не собирался скрывать.

Быстро выяснилось, что с экономической точки зрения использовать андроидов невыгодно – слишком длительный процесс изготовления, требующий редких и дорогих ресурсов, биотехнические организмы с электронным искусственным разумом никак не могли заменить обычных людей. Появилась новая светлая идея – обратиться за помощью на Граульф, где занимались «чистой» биологией, безо всякой механики. Если меркурианцам требуется прислуга, наилучшим выходом будет клонирование – такой вариант напрашивался сам собой. Осуществление проекта заняло около тридцати лет и породило к жизни термин «корректированная разумность» – впервые в истории человечества, что прежнего, что нынешнего, была создана абсолютно новая раса живых существ на человеческой же основе. Для клонирования использовались неизмененные клетки со стандартным набором в сорок шесть хромосом. Разумность «корректировали» РНК-ингибиторами, имплантировавшимися эмбриону – клон мог жить и действовать подобно обычным людям эпохи до Катастрофы, однако нейропрограммирование гарантировало полное подчинение хозяевам и направляло на выполнение определенных функций.

– Не надо думать, что клоны несчастны, – объяснял мне Николай. – Им нравится заниматься своим делом – выращивать хлеб, пасти коров или ремесленничать. Они не осознают никакой ущербности – есть господа, а есть простецы, так было установлено изначально… Разумеется, проект с самого начала был засекречен по этическим соображениям, не думаю, что другие субцивилизации восприняли бы этот эксперимент с энтузиазмом. Разумность как таковая всегда оставалась для человека священной коровой, неким даром свыше, а не совокупностью сложнейших электрохимических процессов в нейронах.