Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Малинин cтр.№ 17

– Ребята, так можно мне с вами?!! Мне, правда, очень в столицу нужно.

Я остановился и оглянулся. Володьша, сын Егоршин так трогательно протягивал к нам правую руку с зажатой в ней мандолиной, что я, не смотря на весь трагизм положения, чуть не расхохотался. И тут мне припомнилось, что я хотел «пораспросить» кого-нибудь из местных! Почему бы не этого Володьшу?!

– Пошли, – я махнул ему рукой, – только не отставай, мы торопимся!

Надо сказать, что догнал он нас очень быстро, да и вообще, ходок из него был классный. Он не только без особых усилий поспевал за нами, у него еще хватало сил говорить без умолку:

– Я бы может и рискнул один до тракта добраться, хотя пошаливают в нашем бору. Фильку-Рваные Ноздри я хорошо знаю, он меня не тронет, Яську из Рогатого болота знаю, Семку-Помело, но, говорят, у нас тут какой-то новый хмырь объявился, вроде бы как даже и не живой вообще, Саняткой-с-Дыхом кличут, да и еще кое-кто. – Тараторил Володьша, забегая вперед и заглядывая сбоку мне в лицо. – Вот с ими-то я и не знаком, так значит и встречаться с ими не след! А тут смотрю, двое добрых молодцев по тропочке пробираются, да таки богатыри, таки богатыри, а один даже… того!..

– Чего – «того»?! – Подал свой грубый голос старший лейтенант нашей доблестной милиции.

– А я не про тебя, молодец, не про тебя! – Быстро отбрехивался Володьша, и снова в его голосе я почуял некую ласковую насмешку, – я про товарища твово!! Я как товарища твово увидел, так сразу и решил – вот с кем идти надо, этот никогда не выдаст!!

– А я что ж, выходит, выдам?!! – Возмутился Макаронина, – Да я самый надежный оперуполномоченный в отделении!! Сам полковник Быков так считает! Василь Василич!

– Так я ж разве спорю?! – удивлено восклицал Володьша, – я и не спорю, конечно, самый надежный… этот… опер… в отдалении!.. Я про другое, товарищ твой, на мой глаз, оченно умелый в… ну, в этом… ну, сам знаешь в чем… вслух не говорят…

– Вот и молчи!! – Не поворачиваясь буркнул я.

– Так я разве что?!! – Тут же покаялся Володьша. – Я ничего и не говорю!.. Я просто объясняю этому… ну… в отдалении который, почему я к вам пристал-то!

Тропка под нашими ногами резво пошла в гору, затем, перевалив через совершенно лысую верхушку какого-то незначительного пригорка и вильнув туда-сюда, ринулась вниз, в волглый, пахнущий стоячей водой овражек. На дне оврага тропинка пошла не прямо, а вихляясь из стороны в сторону, словно пытаясь выбраться из оврага и не находя в себе сил сделать достаточный рывок. Наконец, уже почти упершись в отвесную, осыпающуюся стену, она рванулась наверх покрытыми мхом ступенями и снова вынесла нас в чистый сосновый бор.

И тут потерялась.

Я остановился. Под ногами лежала ровная, мягко пружинящая подушка палой хвои, на которой просто не могло остаться никаких следов. Однако, я только успел подумать, куда же нам теперь направить свой путь, как из-за правого моего плеча вынырнула рука с зажатой в ней мандолиной.

– Вон на ту кривую сосну надо путь держать! – уверенно подсказал Володьша.

Я оглянулся на своего непрошеного проводника, и он быстро закивал:

– Туда, туда… Аккурат на Лосихину росчисть выйдем! А там, за росчистью, снова тропочка идет, почитай, через весь бор. Ну, а если бор пройдем, как раз на тракт и попадем, который к столице ведет. Правда, там…

Но закончить фразу Володьше не дали.

– Вообще-то, меня интересует, куда побежала та девушка, которую ты видел сегодня утром! – Перебил я его, поглядывая на указанную Володьшей сосну.

– Да-а-а… – Задумчиво протянул он. – Ежели она дороги не знает, заплутает точно. Этому ж бору конца и края нет, не даром его Черным зовут! В нем с тропочки на тропочку можно неделями перепрыгивать, а к жилью человеческому так и не выйти!..

Тут Володьша внимательно посмотрел мне в глаза и глубокомысленно добавил:

– А только я так скажу – знала она, девчонка эта, дорогу. Уж больно уверенно бежала, прям будто кто ее вел!..

– Ладно, пошли на Лосихину росчисть! – согласился я.

Володьша уже на правах настоящего проводника двинулся вперед, я за ним, а замыкал наш отряд недовольно ворчащий старший лейтенант.

– Ишь, знаток выискался!! Сам не местный, а поди ж ты, дорогу указывать берется!! Ну, ничего, вот выйдем к Лосихе, ни то к Выселкам, там я с ним разберусь – и откуда он, и зачем, и почем!!

Я на ходу обернулся и с улыбкой оборвал его ворчанье:

– Слушай, Макаронина, что ты там бубнишь про свои Выселки?! Сказал же тебе человек, нет здесь никаких Выселок, и Лосихи нет! Выкинуло нас в другой Мир, по иному тут все!

Юрка недоверчиво посмотрел на меня, но спорить не стал, хотя по его виду было ясно, что ни в какие другие миры он не верит, и будет стоять на своем до конца!

Без тропы и без дороги шагали мы наверное часа полтора. Сначала на кривую сосну, затем свернули на шум воды, а от излучины ручья, прыгавшего вниз с непонятно откуда взявшегося здесь гранитного уступа, на крик кукушки, которого мы дожидались по совету все того же Володьши минут, наверное, пятнадцать. Правда, его уверения, что идти надо именно на крик кукушки, который обязательно слышно, если подождать у ручья, оказались верными – кукушка прокуковала-таки!

Вот по этому крику мы, наконец-то, и вышли к невысокому плетню, огораживавшему большую поляну, явно искусственного происхождения, посреди которой стояла солидная изба на три окна по фасаду, с выносными сенями, задней пристройкой, видимо, для скотины и высокой крышей, покрытой серой дранью. Сбоку от дома торчал невысокий сруб колодца с двускатным покрытием и воротом.

Удивленный Макаронин подошел поближе, бормоча себе под нос: – О! Гасьенда! Это как же я об ней ничего не знал-то?!

Внимательно оглядев строение, он медленно протянул руку к плетню, словно для того, чтобы убедиться в его материальности, но Володьша неожиданно вскрикнул:

– Не тронь, плохо будет!!

Старший лейтенант быстро отдернул руку и недовольно обернулся:

– Что ты орешь, оглашенный?! Что плохо будет?!

– Не знаю – что, но точно плохо! – Не совсем понятно проговорил Володьша и тут же пояснил. – Я ж говорил, что Лосиха в бор ушла, а когда Лосиха в бор уходит, она всегда на плетень наговор накладывает, чтобы, значит, чужой не залез!.. Дочка-то ее конечно могла бы наговор снять, да только она никогда этого не сделает!

– Почему?.. – Переспросил Макаронин.

– Опасается… – Коротко ответил Володьша, – разные тута бродят, иному и на глаза-то показываться нельзя, не то что ворота открывать!

– Ты кого это имеешь в виду?.. – С нехорошим подозрением поинтересовался Юрка.

Ну, кого?.. – Пожал плечами Володьша, – Тебя, меня… всех… кто бродит без дела да отирается под чужими плетнями.

Юркая Макаронина вытянулся, расправил плечи, и мне на мгновение показалось, что сейчас на его плечах отрастут погоны, а затем прозвучит сакраментальное: «Гражданин, пройдемте!» – Однако, вместо этого, видимо сообразуясь с обстановкой, старший лейтенант со значением произнес: