Серый прилив - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Градинар cтр.№ 32

Сейчас в таком ангаре был только Джокт, техник, укрытый в своей кабине, и сам «Зигзаг», в котором уже производилась запущенная техником дистанционно программа предполетной проверки навигационных и стрелковых систем. Боевое снаряжение истребителя, кроме случаев специально подготавливаемых вылетов, разумеется, составлялось по схеме «пополам». Половина лотков на арсенальных подвесках занята торпедами, половина — Имитаторами целей. Некоторые опытные пилоты заранее просили техперсонал снаряжать их машины парочкой гравитационных ловушек, в ущерб остальному вооружению. Ни Джокт, ни Барон с Гавайцем, не считали себя подготовленными к вылетам в неизвестность без достаточного количества торпед и Имов. Тем более что даже того набора наступательного и оборонительного запускаемого оружия — шесть торпед, шесть Имов — не всегда оказывалось достаточно. Постановка ловушек — особое искусство, оттачиваемое практикой. Четверка Монса, несшая только ловушки во время Первого Боевого — это так, импровизация, как оказалось впоследствии. И просто счастье, что эта импровизация тогда удалась.

Для регулярных вылетов с полетным заданием «Альфа», несмотря на то что это — прямолинейная схватка, без всяких там стратегических изысков, лопушки тем не менее тоже были необходимы. Но в небольших количествах. И выставляли их посреди схватки только самые подготовленные пилоты, которые умели различать рисунок боя с первого взгляда, когда пилотам-новичкам еще ни черта не было ясно.

Зеленый свет на табло, прямо над входом в стартовый коридор! Значит — истребитель к старту готов.

СВЗ хранится тут же, в запирающейся нише, и надеть его для обученного пилота — секундное дело. Нужно просто шагнуть в имеющийся на тыльной стороне скафандра раскрытый шов, по-бычьи согнув шею, и попасть в рукава. Потом шов герметично запечатывает пилота внутри скафандра, и остается сделать несколько шагов под брюхо истребителя, где уже раскрыт шлюз. Подъемный стакан доставляет на четырехметровую высоту, и под ногами срабатывают криогенераторы. Компенсация термоперегрузок вследствие работы разгонного движка — это не единственное их предназначение, и вместе с запуском внутренних генераторов холода включались внешние криогенераторы ангара. Вся точная аппаратура «Зигзага», все системы, агрегаты и детали обшивки при этом получали превентивный «термошок», чтобы быть готовыми к попаданию в крайне агрессивную, недружелюбную к людям и технике среду, где властвует космический холод и потоки всевозможных излучений. Всего несколько стартов без соответствующей подготовки развалили бы истребитель вернее гравитационного залпа Бессмертных, потому что мало какой материал способен выдержать мгновенный перепад почти в триста градусов.

Положенное на предстартовую подготовку время истекло, и Джокт плавно коснулся педали ускорения, стронув ее буквально на толщину нескольких человеческих волос, потом так же плавно повел джойстиком управления, сразу устанавливая восходящую траекторию старта. А кислород уже стравлен из ангара, иначе — атмосферный старт и все-все последствия, самое страшное из которых — начало обратной реакции в гравиквазере, космическом веществе, используемом для работы движков и генерирования полей гравитации.

Внешние створки ангара, отделяющие его от стартового коридора, исчезают мгновенно, будто их и не было там, куда нацелен узкий хищный нос истребителя. Теперь вместо них проглядывает вечная чернота космоса и пара синих точек — далекие звезды Галактики. Может быть, к одной из этих точек придется сейчас добираться через Приливы. Может, цель их вылета намного ближе или, напротив, — дальше. Прилив — тысяча двести семьдесят две секунды — игнорирует все прочие длительности.

«Отчаянным человеком был Пикшин! — часто думалось Джокту. — Прыгнуть сломя голову, окунуться на старенькой «Молнии-М» в вязкую муть Прилива, не зная даже, что это такое и что ожидает в нем. А после не потерять голову от страха там, где спасовали все навигационные приборы, так и не нашедшие привязок, а точно, без всяких гравирадаров — их ведь тогда еще не существовало! — войти обратно в приливную точку. По собственным следам. По воспоминаниям об этих следах. На ругани и невероятном везении!

Что там — спасение линкора! Что — Первый Боевой! Это уже рутина. Вот он, всем подвигам подвиг!»

Чернота начала проступать со всех сторон, окружая Джокта. Это включились обзорные экраны. Теперь за спиной громоздилась поверхность Крепости, кажущаяся гигантской тенью какого-то невидимого, загадочного объекта, вызывая фантастические, непередаваемые ощущения. Нет больше «Зигзага». Он — вокруг, но его нет. Синяя стрела позади — след работы движка, СВЗ и навигационная панель. И больше ни-че-го! Ах да! Космос... В нем растворяется силуэт истребителя и все человеческие эмоции. Они ведь — ничто перед вечностью и бесконечностью...

По имеющейся статистике пятая часть всех пилотов-истребителей Солнечной не пользовалась режимом полного сферического обзора. Теряли уверенность, терялись сами в этой бесконечности пространства, таких не спасали даже индапы. Хотя при выключенных экранах или при ограниченном их использовании эти двадцать процентов пилотов действовали так же, как и остальные. Для Джокта полный обзор был чем-то вроде дополнительного допинга. Он чувствовал себя маленьким божком в собственных владениях, то есть абсолютно комфортно. К тому же связь с истребителем, ощущаемая через органы управления и навигационную панель, никуда не исчезала. Напротив, было приятно знать, что помимо скафандра от бездны тебя отделяет еще один — незримый, но постоянно присутствующий рядом друг. Быстрый, маневренный, и очень, очень опасный для твоих врагов!

А вот старт миниджетов с борта линкора происходил совсем не так, по-другому. И Джокт в этом однажды убедился, когда при обучении производились вылеты на «Вариорах» с линкора «Февраль», на время предоставившего свою стартовую палубу курсантам. Не секрет ведь, что многие из тех, кто не смог стать пилотом истребителя, зачислялись именно в «карманный флот» линкоров, то есть на миниджеты. С одной стороны — двадцать вылетов и почетная отставка, потому что у организма не остается биологических ресурсов для дальнейшей работы, с другой — перевод с повышением в экипаж корабля Большого или Вспомогательного флотов. Это — если хоть что-то осталось, что позволяет не застывать по ночам статуей с распахнутым в немом крике, перекошенным ртом и со сведенными судорогой мышцами по всему телу. Но то всего лишь последствия, мучительные, однако не смертельные. Джокт знал, что двадцать вылетов на миниджете — совсем не то же самое, что даже в два раза больше вылетов на «Зигзаге». Он хорошо запомнил присутствовавшую на застольном полупразднике-полупанихиде в «Стокгольме» небольшую группу пилотов миниджетов с «Инка». Сколько их там было? Одиннадцать человек, которые держались обособленно, пряча взгляды, исполненные мрачности. Космос! Да ведь с ними никто из остальных даже словом не перекинулся! Одиннадцать человек... Из восьмидесяти... Им достались награды, но только воспоминания о смерти остальных — подавляющего большинства пилотов «Вариоров» с «Инка», видимо, затмевали радость и без того спорной победы.

Линкор производит запуск миниджетов, когда рядом больше нет никого, кто смог бы прикрыть его от прорвавшегося сквозь заградительные залпы врага. Пусть даже целому соединению «Кнопок» не уничтожить линейный корабль (если это, конечно, не элитары вроде «разрисованных»), но вот нанести существенные повреждения, например вывести из строя все внешнее навигационное оборудование, они могут. И гигантский корабль превращается в циклопа с выколотым глазом — тупая, бьющая через край энергия, пропадающая зря. Такой ослепший, потерявший ориентацию и возможность вести позиционный бой корабль с легкостью добьют крейсера и линкоры противника. Поэтому, когда часть «Кнопок» все же прорывалась к линкору, не прикрытому в силу разных причин крейсерами и истребителями, вот как «Инк», например, на обеспечение сохранности его внешних систем и надстроек вылетали миниджеты. Короткий кинжал, которым приходилось отмахиваться от длинных шпаг! А фехтовал враг умело!