Завтрашняя запись - читать онлайн книгу. Автор: Шарон Ли, Стив Миллер cтр.№ 52

Она повернулась и ввела последовательность команд через клавиатуру управляющего компьютера. Лал заметил, насколько стара эта клавиатура: твердые пластиковые клавиши стерлись до блеска, а символы давно исчезли под многими поколениями пальцев…

— Нам потребуется полная генетическая карта, которая будет введена в медицинский компьютер для подтверждения. После подтверждения данные будут переданы на компьютер Капитана, который сообщит об этом всем своим системам и подсистемам. Управляющая система обеспечивает работу всего Корабля и должна выполнять свои обязанности все то время, пока идет опознание нового Капитана. С этим и связана задержка.

Она искоса посмотрела она него.

— Я слышала, что планетники нашли способ создавать многофункциональные вычислительные машины, которые могут решать бесконечно много задач со скоростью света, а также поддерживать задачи основной системы. Что ж, рада за них, но Экипажу хорошо служит этот компьютер, и мы не видим необходимости его модернизировать.

Она повернулась лицом к нему, и он прочел на ее лице как гордость, так и беспокойство.

— Но ты наверняка помнишь, — добавила она, — что значит быть Членом Экипажа.

— Мне может понадобиться время, чтобы вспомнить, — осмотрительно сказал Лал. — Не забывай, что большая часть моей жизни прошла среди планетников и что я привык к определенной… как бы сказать… изнеженности.

— Разумеется, это право Капитана, — сухо сказала Мейл Фазтерот, отворачиваясь, — организовать изнеженность, если он сочтет, что таковая необходима Кораблю.

Она резко дернула головой.

— А пока что, — сказала она, поднимаясь на ноги и отрывистым жестом приглашая его последовать ее примеру, — нам надо отвести тебя в лазарет, чтобы можно было провести обследования и начать посвящение. Прошу сюда, Капитан.

Генный анализ оказался удивительно простым, а лазарет — современным и сверкающим, совершенно не похожим на все то, что он успел увидеть на Корабле.

Затем состоялись встречи с начальниками различных служб и частей корабля — хотя без инспекции. Пока что они очень старались не показывать ему лишнего. Он все это время не выпускал Трезубец из рук, так что Свидетель вынужден был его сопровождать, но все его вопросы о Корбиньи обрывали, обходили, игнорировали.

Наконец он сослался на усталость — что было почти правдой, — и Мейл Фазтерот проводила его в просторную каюту, где можно было отодвинуть стену, впуская свет и ароматы Сада, а мебель была из настоящего дерева и в хорошем состоянии, а покрывало на постели — дорогим и приятно пахнущим.

— Спасибо, — сказал Лал в качестве прощания, — это меня вполне устраивает.

Однако Мейл Фазтерот медлила.

— Я понимаю, что ты утомлен, на что у тебя есть все основания. И все же я не хотела бы оказаться недостаточно любезной, Капитан. Нет ли кого-то из нас, кого я могла бы к тебе прислать? Конечно, будет составлено расписание, как то полагается. Но на эту ночь — если кто-то привлек внимание Капитана…

Он моргнул, но вовремя вспомнил, что эмоции выказывать не следует.

— Благодарю тебя за это предложение, но я действительно устал и вряд ли смог бы соответствовать. Когда будет составлено расписание…

— Конечно, — снова сказала она и кивнула Свидетелю: — Я позабочусь, чтобы твой слуга был устроен с удобствами.

— В этом нет нужды, — спокойно заявил Лал. — Он привык спать у двери, и мне не хотелось бы его разочаровывать.

Она посмотрела на него с подозрением.

— У тебя нет необходимости в такой защите здесь — на твоем Корабле, среди твоего Экипажа.

— Но мой друг привык к определенным условиям, и вежливость требует, чтобы они соблюдались.

Он смотрел ей прямо в глаза, находя это гораздо менее трудным, чем то было с Корбиньи.

Она первой отвела взгляд и чопорно поклонилась.

— Хорошо. Если Капитан сообщит мне, в каком часу желает проснуться…

— Позвольте мне самому связаться с тобой, когда я проснусь, — оборвал он ее. — Я чрезвычайно устал и еще не оправился после ранения. Будет лучше, если я получу такой отдых, какого потребует мой организм, а не стану пытаться выполнять свои обязанности, чувствуя себя измученным.

Последовал еще один поклон — еще более чопорный, чем первый.

— Капитан очень мудр. Я буду в его распоряжении в любое время. Ему достаточно только нажать первую кнопку на комм-пульте.

Она указала на настенную установку с нумерованной клавиатурой и архаичным наушником. Лал кивнул.

— Я в долгу у исполняющей обязанности Капитана, — сказал он и заметил, что ее лицо чуть смягчилось. — Хорошей вахты.

— Хорошей вахты, Капитан, — отозвалась она и наконец ушла.

Свидетель прошел к порогу и сел там, плотно прижавшись спиной к двери. Лал пристально посмотрел на него, а потом бережно уложил Трезубец на кровать.

— Ты оскорблен, Свидетель Телио?

— Нисколько, Анджелалти. В глубине души остается только изумляться мудрости твоей игры. — Он еще плотнее прижался к двери. — Мне представляется, что ты только недавно стал мужчиной — едва прошел Испытание. Но ты хитроумен, как человек, у которого за спиной многие годы охоты.

Он улыбнулся своей милой улыбкой хищника:

— Я говорю от души — как друг и брат по охоте. Ты сам меня так назвал.

— И потому оскорбления не нанесено, — заключил Лал и потянулся, подняв руки над головой и выгнув спину, напрягая по очереди все мышцы, а потом сразу их расслабив. — Но ты ошибаешься. Боюсь, что мое испытание только началось.

В тишине комнаты раздался негромкий звук — словно вдруг ручей зажурчал по скрытым камням.

Замедлив от изумления движение, Лал обернулся. Свидетель смеялся.

— Шутка, достойная мужчины, — сказал он наконец, поднимая руку, чтобы утереть глаза.

Лал осторожно сел на кровать.

— Тебе виднее, — с трудом выдавил он. Повернувшись спиной к открытой стене и возможным наблюдателям в Саду, он отвернул с запястья рукав и начал перемещать пальцы по крошечным кнопкам.

Паучки деловито засуетились, отправляясь выполнять свои магические поручения.

Свидетель Телио сидел, прислонившись к стене, вполне довольный текущей формой события.

Темнота.

Там всегда была темнота. И холод. И затхлый воздух. И больше ничего никогда не было.

Корбиньи встала на цыпочки, пытаясь дать облегчение сведенным судорогой рукам, скованным высоко над головой, утишить боль от многих синяков и ссадин. Зандора и Эйл были не более нежными, чем полагалось, а то, что она ответила на пару-тройку или даже дюжину их нежностей, вызвало еще более суровые меры.

Кровь уже давно засохла, слепив в сосульки волосы, упавшие на исцарапанное и побитое лицо. Красную рубашку с нее сорвали — подобный наряд на планетнице кощунствен! — и шлепали и дергали ее груди. Корова-планетница, так они ее назвали. Но не это было самым страшным.