— Ты знал, что Райат на борту? — спросила Линдсей в лоб.
Эдди либо не умел контролировать чувства, либо пытался скрыть какую-то ложь — так или иначе он нахмурился, попытавшись изобразить удивление.
— Но он же на «Фетиде», в криосне. Он должен быть… э-э-э… — Эдди уставился в переборку, поигрывая карточкой, но арифметика явно давалась ему нелегко. — В общем, он уже несколько месяцев летит домой.
— И я так думала. Но видела его час назад.
— На этом корабле я много чего слышу, но это — в первый раз. Он сказал, зачем здесь?
— Знаешь, нам не удалось поболтать. Он поздоровался и прошел мимо.
— И ты не спросила, зачем он вернулся? А морпехи? Что с ними?
— Я же сказала, он поздоровался и ушел.
— Лапочка, репортером тебе не быть.
— Он застал меня врасплох. — Линдсей догадалась, что Эдди нанес ей самое страшное оскорбление, на какое был способен. Сам он взял бы интервью у доктора, лежа на смертном одре. Ей захотелось реабилитироваться в его глазах. — Скоро увижу Окурта и задам ему пару вопросов. Если кого-то перевели на «Актеон», один из нас обязательно должен об этом знать. В данном случае это не я.
— Паранойя — не болезнь. Подстегивает творческое мышление. Так для чего, думаешь, он здесь?
— Нам всем позарез нужна биотехнология Шан. Полагаю, он вернулся именно за этим.
Эдди явно не пришел в восторг от ее слов.
— Вот черт, — пробормотал он.
— Ты знаешь больше, чем говоришь мне, так?
— Сомневаюсь. А ты мне все рассказала?
— Я не знаю, что и кому можно теперь говорить. — Линдсей осторожно сжала руку Эдди, сама не понимая, дружеский ли это жест или жест отчаяния. — Ты сдаешь анализы?
— Постоянно.
— Они проверяют их на наличие биологической угрозы. Как у Шан.
Эдди все еще улыбался своей обычной фамильярной улыбочкой, но она сделалась бледной-бледной.
— А если бы ты выяснила, что заразилась, как бы поступила?
— Бежала бы. Очень-очень быстро. — Линдсей еще не спрашивала себя, насколько далеко зашла бы, чтобы не позволить биотехнологии попасть в плохие руки, которых становилось все больше. — Если что-то услышишь, обещай, что скажешь мне.
— Если это соглашение касается нас обоих, то я согласен. Она посмотрела на него без всякого выражения и просто пошла дальше. Ложь давалась нелегко. Она не сомневалась в том, что сделал бы Эдди, если бы узнал, что у нее на уме относительно Шан. Он восхищался Франкленд и не делал из этого секрета.
Линдсей расположилась в углу кают-компании и приготовилась к утреннему брифингу. Это место казалось ей слишком неофициальным для ведения серьезных дел. Но не она командует на корабле, а Окурт. Она стремилась быть незаметной, что в такой старомодной форме очень сложно. Линдсей даже говорила не так, как остальные члены экипажа. Три поколения вне человеческого мейнстрима — этот пробел проявлялся не только визуально, но и на слух.
И конечно, еще одна проблема. Никто не знает, что сказать женщине, которая потеряла ребенка.
Окурт волновался. Он вертел чашку с кофе на блюдце, и Линдсей хотелось шлепнуть его по руке, чтобы перестал. Но он остановился сам, когда двенадцать офицеров заняли свои места.
Двое уселись по обе стороны от Линдсей — чуть ближе, чем ей хотелось бы. От близости чужих людей Линдсей почувствовала себя неуютно и постаралась занять как можно меньше места.
— Мы получили приказ начать переговоры с властями вес'хар, — объявил Окурт.
Офицеры ответили молчанием. Искусству дипломатии никто не обучался. Линдсей подумала — невелика потеря, потому что дипломатия в человеческом понимании этого слова с вес'хар не сработает. Она общалась с ними достаточно, чтобы уяснить это.
— Они не ведут переговоров, — сказала она.
— Понимаю, задача не из простых.
— А как на это отреагировали исенджи?
— Их в это никто не посвятил.
Линдсей вернулась к созерцанию своих ладоней. Их во многое не посвящали. Бывают в жизни моменты, когда в голове начинает звонить сигнальный колокол и звонит не умолкая. Линдсей не знала, слышит ли его сейчас кто-то кроме нее. Наверняка Окурт слышал, но она была уверена, что он в точности выполнит инструкции политиков, сидящих где-то в ста пятидесяти триллионах миль.
— Я планирую вступить в контакт с городом Ф'нар в течение нескольких недель. Я ничего не знаю об их политической иерархии и даже геополитической структуре. Вы поможете нам, командор?
Линдсей подняла глаза.
— Возможно, они предпочтут общаться с женщиной. У них матриархат.
— Вы вызываетесь добровольцем?
Вот он, шанс подобраться к Франкленд! Линдсей не выдала своего волнения и выдержала паузу, прежде чем ответить.
— Да.
Она почувствовала подозрительный взгляд Окурта, который задержался на ней на мгновение дольше, чем следовало, и нацепила маску профессиональной невозмутимости.
Я доберусь до этой сучки.
Мысль эта почти перевесила присутствие Райата на борту, но не до конца. Брифинг, казалось, тянулся дольше, чем обычно. Линдсей поймала себя на том, что вдавливает перо в смартбумагу, и постаралась сосредоточиться и начать записывать.
В конце концов совещание закончилось, и они с Окуртом остались в кают-компании с глазу на глаз.
— Малколм, вы ничего не хотите мне сказать? Его изумление выглядело вполне натуральным.
— Вы о чем?
— Почему доктор Райат здесь, а не в холодильнике на «Фетиде»?
Окурт и глазом не моргнул.
— Мы получили приказ отозвать с «Фетиды» весь экипаж и отряд морпехов. Всех, кто находился в контакте с Франкленд и мог подвергнуться заражению.
Вот это да! Такое ей и в голову не приходило. Она подавила порыв немедленно проверить биоэкран.
— Без сомнения, для их же благополучия?
— Вы и сами прекрасно знаете, зачем.
— А-а… наверное, пожелание спонсора, так?
— Мы выполняем их распоряжения. — Он оглянулся — небрежно, равнодушно, — а потом понизил голос. — Но если бы я хоть на йоту подозревал, что они заражены этой штукой, я и близко не подпустил бы к ним команду продажных докторов.
— Не согласна с вами.
— А если бы вы стояли во главе экипажа, какие бы меры предосторожности вы приняли?
— В плане обороны?
— В плане политики.
Линдсей не понадобилось много времени, чтобы это обдумать.
— Я бы постаралась, чтобы биотехнологии послужили нашим военным целям.