Ужас глубин - читать онлайн книгу. Автор: Карен Трэвисс cтр.№ 98

— Мэм… — Он не отдал чести. В его эпоху честь отдавали только в том случае, когда у тебя и у офицера были на голове форменные фуражки. — Я капрал Фредерик Бентен. Мы еще помним, как выполнять приказы.

— А стреляете вы хорошо? — спросила Аня.

— Да, и мы будем стоять до последнего. Потому что бежать и отступать у нас плохо получается.

— Отлично. — В голосе Ани не слышалось и нотки снисходительности. — Мне нужно, чтобы вы образовали цепь позади гораснийцев и, если кто-то проберется мимо них, вы его пристрелили. — Она махнула рукой. — Трое — на мыс, остальные — перед домами, на холме.

— Позади гораснийцев, мэм?

— Если они готовы погибать, защищая этот город, они будут сражаться вместе с нами, под моим командованием, — отрезала она.

Бентен угрюмо кивнул, затем вернулся к друзьям, и Берни наблюдала, как менялось выражение лиц стариков, узнавших эту новость.

— Чтоб вы сдохли! — пробормотала Сэм. — Давайте надеяться, что дисциплина у них окажется сильнее.

Соротки посадил «Ворон», и парень по имени Яник спрыгнул на землю. Подбежав к Сэм, он отвесил изящный поклон:

— Я готов отдать жизнь за вас, duchashka. Однако будем надеяться, что до этого не дойдет.

Сэм слегка улыбнулась одними губами:

— Всегда мечтала о живом щите. И что, это все? Вас только восемь?

— Восемь гораснийцев — это все равно что двадцать ваших солдат или пятьдесят хорошо обученных бродяг. Мы народ экономный. Ничего попусту не тратим.

— Что за бред! — сказала Сэм. — Но все равно спасибо. И еще, обратите внимание на стариков с трезубцами на нашивках — они смотрят на вас так, как будто сожрать хотят, ненавидят со страшной силой. Ваши родители отправляли их товарищей в лагеря смерти. Так что поосторожнее.

Сэм всегда сразу переходила к самой сути. Яник, судя по всему, оценил это. Соротки и Митчелл подошли, чтобы обсудить тактику.

— Левиафан плавает вон там, — сообщил Митчелл. — Когда мы приближаемся, он все время ныряет, но, если хотите, можем обстрелять его на бреющем полете.

— Не забывайте, эта тварь может далеко высовываться из воды. — Аня махнула горожанам, давая знак занять свои позиции. У них не было раций, так что ей пришлось вернуться к методам прошлого века. — Рисковать не надо. Если не получится его потопить, возвращайтесь сюда и помогайте нам.

— Скорее всего, мы его только спровоцируем натрясти еще полипов, — предположил Соротки. — Но хотя бы у нас есть возможность самим выбрать время атаки.

Берни прикоснулась к плечу Ани:

— Я пойду к местным, мэм. Тогда у вас хотя бы будет радиосвязь с ними.

— Отличная мысль, Берни. И еще я думаю, что тебя они будут слушаться больше, чем меня.

Какой позор! Аня была хорошим солдатом. Она обладала всеми необходимыми навыками, но она была хрупкой, хорошенькой, светловолосой девушкой, которая вдобавок выглядела моложе своих лет, и старикам явно было наплевать на то, что она дочь героя войны, — даже если бы они и знали, что ее мать награждена Звездой Эмбри. На их лицах было написано сомнение.

— Ладно, Мел, летите — разворошите улей! — приказала она.

Соротки предстояла нелегкая работа. Митчелл был неплохим пулеметчиком, но они понятия не имели, вырастет ли из воды стебель, если они опустятся слишком низко, или левиафан сцапает их своим могучим щупальцем. «Ворон» кружил над мелководьем. Берни и остальным оставалось только наблюдать. Силуэт Митчелла виднелся в открытой дверце. Затем он открыл огонь, осыпая пулями поверхность воды.

Полетели брызги. Спустя несколько секунд из моря возникло щупальце, как у кальмара, и пронеслось всего в трех метрах от «Ворона». Соротки резко ушел в сторону, набрал высоту, затем вернулся, чтобы Митчелл еще сильнее разозлил чудовище. Митчелл выпустил в левиафана две ленты патронов, и это сработало. Сработало даже слишком хорошо. Щупальце скрылось под водой, и «Ворон» устремился к берегу.

— Оно идет! — крикнул Соротки. — Разъяренное чудовище движется к вам, прямо к стапелю.

Один из солдат Росси стоял на наблюдательном посту на холме с другой стороны гавани:

— Нет, оно прошло мимо стапеля. Оно ударит здесь.

— Убирайтесь оттуда! — заорал Росси. — Бегите сюда!

Берни помнила, каково это — сидеть под обстрелом, тут невольно обделаешься, но когда снаряды обладают мозгами и гоняются за тобой — это что-то совершенно невообразимое. Левиафан обрушился на пляж. Чудовищный, кошмарный десант полипов хлынул на берег. Берни до сих пор не понимала, откуда берутся полипы — со спины левиафана или, может быть, из его задницы, — но их было чертовски много. Она встала позади линии гораснийцев и знаком приказала ветеранам Толлена приготовиться. Началась стрельба.

Но гораснийцы не оборонялись — они наступали.

— Я не могу, — внезапно произнес Бентен. — Не могу драться рядом с этими людьми.

Он поднял автомат. Целился он в полипов, но было ясно, что он не намерен прикрывать гораснийцев. Старые солдаты следили за ним и явно не собирались бежать туда, куда приказала Берни. На миг ей пришлось отвести взгляд от своих товарищей и других людей, стоявших перед ней.

— Бегом туда, куда я сказала, капрал! — рявкнула она. — Сейчас же!

— Мы не будем воевать вместе с ними. — Бентен отступал к дороге, чтобы обогнуть восьмерых гораснийцев. — Никогда. Пусть подыхают. Мы сами справимся.

Сейчас был самый неподходящий момент для неподчинения приказу.

— Отряд бродяг защищает гораснийский лагерь! — крикнула Берни. — И это после того, как гораснийцы поубивали их товарищей и бросили тела в лагере. Если они согласились забыть о мести, пока мы не перебьем полипов, то и вы тоже должны забыть. Это приказ.

Несколько полипов прорвались через линию обороны. У Берни не оставалось выбора. Она схватила Бентена за рукав и толкнула его вперед. Гораснийцы отступали, заманивая полипов в неудобное для боя пространство между домами.

— Стреляйте в этих чертовых тварей! — Берни знала, что обязана заставить их подчиниться. — Идите к чертовым гораснийцам или проваливайте с дороги и не мешайте нам. Быстро! Иначе я сама вас перестреляю.

— Ну, давайте, сержант, стреляйте.

Это были солдаты, такие же как она. Она могла только представить, через что им пришлось пройти в плену. Она знала, что такое ненависть и жажда мести: за один акт насилия она зарезала двоих человек, причем не просто казнила их. Они заслуживали этого. Но сейчас она сравнила свое унижение с неделями, месяцами, годами в гораснийском трудовом лагере, представила себе, каково это — смотреть, как твои товарищи работают из последних сил, умирают с голоду, и знать, что скоро ты последуешь за ними. Она не знала, какими словами просить старых солдат забыть об этом.