Сатир и Муза - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Афантов cтр.№ 4

Притормозила, ожидая, что её пропустят, при этом правый ряд встал. Звонарёв деликатно остановился. В ответ девушка заглохла между рядами. Кореянка.

«Ну что ты будешь делать?» Новогиреевская эстакада. Маршрутка, моргая правым «поворотником», перестроилась влево. В его ряд. Звонарёв, привычный к стилю езды водителей маршруток, угадал этот манёвр. На заднем сидении молоденькая девушка, блондинка, задумчиво уставилась ему прямо в лицо, не видя Алексея. Тот принял игру. Видел её в первый и в последний раз в жизни, поэтому бесцеремонно разглядывал девушку, любовался. Карнавальная безнаказанность. Красивая. Она не выдержала первая и, напустив на лицо маску холодного безразличия, отвела взгляд.

У Светланы поначалу случилась истерика, но на выходные она примчалась в столицу утешать любимого. Они вместе поплакали, Звонарёв успокоился, Света вернулась к ребёнку. Хотя она и заявила: «Милый, ведь это всего лишь деньги», оптимизма в её голосе Звонарёв не заметил. Похоже, он «слетел с пьедестала»: через пару месяцев стало заметно, что жена считает его таким же обормотом, как и масса их общих знакомых – неудачников.

Светофор на пересечении Зелёного проспекта и Второй Владимирской загорелся зелёным. Затонированное такси стало поперёк потока, желая развернуться из правого ряда. На остальных ему плевать. Всем пришлось пропустить свой зелёный… Звонарёв попытался пролезть на Электродную. «Пролез. И зря. Мёртво».

И в тот момент в его жизнь вошла Она. Олечка.

Звонарёв обнаружил, что думает о ней с пафосом, и тут же решил приземлить свое воображение. «Да не было у тебя с ней ничего. И не будет. Только сны.

У каждого семья, у тебя дочь. Не парься!» Однажды она появилась на одной из утренних планёрок, её представил Пред, и она засмущалась, часто-часто моргая длинными ресницами. Звонарёв стал бороться с ощущением, что где-то раньше уже её видел. Или даже был знаком?! И, когда Алексей вернулся на рабочее место, натренированная в детской художественной школе память на лица всё-таки сработала. Где и когда.

За пару недель до того дня сильный мороз обрушился на Москву, внезапно сделав залитый жидкой грязью город чистым и обезлюдевшим. Машин стало меньше, потому что многие не завелись, и Звонарёв запомнил тот день потому, что впервые в жизни ему удалось припарковаться прямо у входа в банк. Застигнутые жгучим морозом, снежинки не таяли, когда порывы ветра сметали их с крыш, и весело искрились на солнце. Словно дразнили своей мельтешащей игрой мрачные громады офисных зданий, закопчённых выхлопными газами по четвёртый этаж. Вечером Звонарёв мчался из подъезда к машине, боясь впустить в грудь обжигающий холод. Быстрее, быстрее, включить сразу на максимальную температуру и кондиционер, и обогрев сидений – и только потом задышать, кутаясь в дублёнку, шапку и рукавицы. Но даже в ночном тёмном небе сдуваемые снежинки продолжали искриться и заворожили Алексея. Магия. Он задержался дольше положенного, всё же захлебнулся от стужи – и только потом сел в машину. Зная, что на ходу «эмэлька» прогреется быстрее, скользнул в поток. Роскошный тёмнозелёный «Мерседес» поравнялся слева с Алексеем. И среди клубов белого пара, извергаемых на мороз трубами глушителей многочисленных автомобилей, он увидел на пассажирском сидении, чуть ли не в метре от себя, женщину с обнажёнными плечами. Ей было тепло. Она даже не повернула головы в его сторону, «мерс» продвинулся дальше, унося незнакомку с изящным профилем и пухлыми губками в «прекрасное далёко». Но воспоминание у Алексея сохранилось. Сила контраста: стужа в груди, пар отовсюду, игра снежинок и её голые плечи – всё покрытое белым светом фонарей и офисных окон.

«Девочка симпатичная, но коленки толстоваты», – заключил Звонарёв после представления на планёрке и выбросил её из головы.

Потом, сойдясь по работе, он напомнил ей этот эпизод, и они оба смеялись над его первыми впечатлениями о ней. «Мерс» был её знакомого, который по пути на вечеринку согласился показать ей окрестности будущей работы, изучить подъезды, «кирпичи» и потенциальные парковки. О знакомом Звонарёв деликатно расспрашивать не стал.

Впереди справа сквозь боковое стекло «Акцента» Звонарёв увидел, как точёная женская ручка эротично сжимает руль. Интригует! Пока поток неподвижен, полюбовался наманикюренными пальчиками. Продвинулись на метр – Лёша прижался к бамперу идущего впереди «Ниссана». «Фуу!» Хозяйка очаровательных ручек оказалась ужасна. Заплывшие щёки, выпяченная вперёд верхняя челюсть. «Ой!» Звонарёв отвернулся. «Чем же ещё заняться?» Посмотрел в заднее зеркальце. На передних сидениях – пара. Он – угрюмо вцепился в руль, на лице – отчаянное желание отвернуться от попутчицы. Та что-то выговаривала ему, глядя прямо перед собой. Что именно, догадаться, конечно, невозможно. Но вот она повернулась к мужу и принялась выковыривать из его уха, видимо, засохший крем от бритья. Примиряющий жест собственности. «Чем только люди в пробках не занимаются!» Взгляд Алексея упал на буковки номера впереди идущей машины: к***ов. «Хм».

Карпова Ольга Викторовна. «Новая метла». Первый месяц она играла простушку, такая наивная дурочка с переулочка, способная удивлять коллектив новыми причёсками каждую неделю, и только. Но в её несерьёзности просматривалось обыкновенное нежелание работать. А потом у неё состоялась длинная беседа с владельцем банка Кирюхиным и председателем правления Романенко. Кирюхин происходил из «малиновых пиджаков», хрестоматийных «новых русских». «Поднявшись» в начале 90-х годов на волне шальных денег, основная масса героев бесчисленных анекдотов по-быстренькому растеряла все свои активы. Приобретя банк, Кирюхин проявил незаурядную способность учить-с я, он понимал, что ему не хватает умения управлять этим усложнявшимся с каждым годом бизнесом. Тем более что у него за спиной не было нефтяных скважин и прочих сладких мест, способных поддерживать штаны русским олигархам даже во время самых серьёзных «залётов». Цену возможной ошибки Кирюхин предвидел со всей ясностью. Но он хорошо разбирался в людях и делал ставку на молодых профессионалов, голодных до карьеры и денег. Выявляя в сотрудниках таланты, он охотно давал им карт-бланш, щедро вознаграждая их за дополнительную ответственность. Так было с Алексеем, так было и с Карповой. Будучи реалистом, Кирюхин понимал, что однажды ему придётся уйти, так как бесконечно наращивать требуемую ЦБ капитализацию он не имел никакой возможности. Хотя тема продажи банка никем никогда не обсуждалась, фактически Карповой предстояло начать его предпродажную подготовку. К концу квартала выяснилось, что Ольге удалось консолидировать оба баланса – и белый и чёрный – чего в банке отродясь не было. Впервые стала возможна эффективная аналитика, и негативная динамика «проедания» клиентских денег напугала хозяина. Но должность начальника службы внутреннего контроля прошла мимо Ольги – теперь ей предстояло навести порядок в бизнес-планировании. Здесь оказалось сложнее: с точки зрения процедур и формальностей она всё отрегулировала, но у банка отсутствовала внятная стратегия развития. У Кирюхина регулярно случались заскоки, в том числе и на тему будущего. То ему вдруг хотелось создавать филиальную сеть, и на двух разномастных региональных филиалах это увлечение заканчивалось. То на него нападал «бзик» экономии, и он долго и скрупулёзно торговался на собеседованиях с будущими уборщицами, пытаясь отстоять оклад пониже. Маленький, круглый, с рыжими курчавыми волосками на пухлых ручках, он стремительно появлялся в самых разных местах банка, удерживая подчинённых «в тонусе». Романенко был наёмным служащим, в банке появился недавно и был осторожен, в нём Кирюхин выращивал CEO в западном понимании этой аббревиатуры.