Несущие Свет. Противостояние - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Воронин cтр.№ 56

А за эту работу Дилана получала золото. Золото — тоже способ чувствовать себя независимой. Золото и власть — в пределах Империи ее слово было законом. Не таким абсолютным, как слово самого Унгарта Седьмого, и даже не таким весомым, как слова его ближайших советников или, к примеру, его вечного любимчика Ангера Блайта, но — законом. Обязательным для исполнения. Ну, Блайт — вопрос отдельный, Император часто менял фаворитов, и уже одно то, что Ангер сумел продержаться в этой завидной роли более пятнадцати лет, говорит о его недюжинных способностях. Дилана терпеть не могла имперскую тайную стражу, так же как и ее совсем не тайного консула, но не могла не признать достоинств этого человека.

Фактически Император предлагал ей стать своей фавориткой. Отнюдь не из-за красоты Диланы, при дворе было немало куда более блистательных и, что немаловажно, куда более родовитых женщин. Скорее для Унгарта это было игрой. Опасной, щекочущей нервы, заставляющей все время быть настороже…

Она отказалась. Она знала, что все фаворитки Императора — и этого, и его предшественников — заканчивали свою успешную карьеру довольно одинаково. Некоторое разнообразие вносили только способы окончания этой карьеры — одних находили в постели с ножом в сердце или с ядом на губах, других не находили вовсе… женщина, приближенная к правителю, слишком часто становится носителем его секретов. К тому же Дилана ненавидела чопорных придворных дам, помешанных на нарядах, драгоценностях и дворцовых сплетнях, ненавидела — и не хотела становиться одной из них. Ей нравилась свобода… и — в этом она спустя некоторое время призналась самой себе — ей нравилось чувствовать власть над жизнью и смертью людей. Нравилось убивать.

Свободной она стала еще будучи ребенком. Свободной от родителей — их скосила смертельная болезнь, и не нашлось монет заплатить целителю за излечение. Дело обычное — и целитель, если хочет иметь средства к существованию, не станет очень уж явно оказывать помощь бесплатно. Иначе толпы страждущих отвадят от его дома тех, кто все же готов заплатить за услуги. Свобода продлилась недолго — несколько голодных, холодных недель. Сироту подобрали ловцы из Ночного Братства, уловив в девочке недюжинные способности. Если кто-то говорил, что обучение в школе Ордена довольно опасно, то этот человек просто не знал о законах, царящих в Братстве. Правда, о них вообще мало кто знал из посторонних, а уж Братство старательно следило, чтобы число знающих не превышало минимально допустимого.

До получения статуса полноправного брата доживали немногие. Дилана — дожила. К этому времени на ее руках уже было достаточно крови — тех, кто оказался менее умелым или менее удачливым. Ее заметили, ей стали давать задания от имени Братства — и задания выполнялись с блеском. Но очень быстро Дилана поняла, что свободы она не получит, несмотря ни на какие заслуги перед Ночными.

И она сбежала. Не в том смысле, что попыталась скрыться в какой-нибудь глухой деревушке или заброшенной хижине, у Братства длинные руки, и спрятаться таким образом можно разве что на очень ограниченный срок. Нет, она осталась в Броне, не очень-то и скрываясь. Просто заявила, что отныне ее пути с Братством расходятся и она им ничего не должна.

Старшему Брату такой подход не понравился. За голову Диланы была назначена цена, и спустя всего лишь сутки после смелого заявления нашелся желающий эту цену получить. Он умер. Потом умерли еще около полусотни человек — охотники, их родственники, их друзья. Дилана не видела особой разницы, обрушится ли ее гнев на непосредственного исполнителя или на тех, кто ему дорог. Эта тихая, но очень кровавая война продолжалась почти полгода. Дилану стали побаиваться… пошли опасные слухи, что Братство ослабло, если не способно справиться с одной отступницей. Нарастали волнения и внутри тайной организации, участились случаи прямого неповиновения, поскольку получить приказ явиться с головой непокорной Танжери означало — всегда — потерять собственную.

А потом она пришла к Старшему Брату. Одна. Беседа была долгой, но по ее окончании контракт на голову Диланы Танжери был аннулирован, а в казну Братства поступило изрядное количество золота. Откуда оно взялось, не знал никто — молодая волшебница, первая в истории Братства купившая себе свободу, не распространялась насчет источников своего богатства (от которого после уплаты выкупа остались сущие гроши). Поговаривали, что в провинции произошло несколько смертей, на вид вполне естественных, после которых наследники с удивлением обнаружили, что их надежды на будущее благополучие оказались, мягко сказать, преувеличенными. Поговаривали, что Дилану видели на юго-востоке, у кинтарийской пустыни, где, по легендам, еще сохранились руины древних, до Разлома построенных замков. Поговаривали, что сам Император снизошел до предоставления юной волшебнице необходимой суммы под заклад каких-то невероятных обязательств.

Что там было на самом деле, не знал никто. Так или иначе, Дилана стала совершенно свободным человеком, имеющим право предложить свои услуги любому нанимателю. С присущей ей предусмотрительностью она выбрала самого платежеспособного. И никто не сомневался, что целью молодой красавицы является постель Унгарта Седьмого. Как не сомневался в этом и сам Император, делая столь лестное предложение.

Отказ был встречен с недоумением, хотя Дилана попыталась облечь его в наиболее мягкую форму. Напомнила Унгарту, что она, Дилана Танжери, происходит из бедной, совсем не знатной семьи, и ее появление при дворе в качестве фаворитки может быть истолковано не в пользу Императора. Постаралась убедить, что она куда больше пользы принесет, если станет карающей рукой Властителя, а не его любовницей, каковых Унгарт, если пожелает, может найти сколько угодно, более красивых, более умелых.

Унгарт Седьмой был вполне разумным человеком и внял приведенным доводам. Быть может, просто сделал вид, что согласился с непокорной девицей, — тащить ее в постель насильно он считал ниже своего достоинства. Он наделил молодую убийцу немалыми полномочиями, и в самом деле сделав ее своей карающей рукой, о чем знали многие. Знали — и боялись Танжери. Боялись до колик, до дрожи в коленках… Дилана не раз замечала, что стоит ей заговорить с кем-либо из придворных — и его лицо белеет от страха. Были и исключения — тот же Блайт не боялся Дилану совершенно, чем вызывал ее уважение и, что ожидаемо, ее ненависть.

Теперь Дилана, до десяти лет росшая в совершеннейшей нищете, буквально купалась в золоте. Она могла бы забросить свое кровавое ремесло — содержимого сундуков, щедро пополняемых из имперской казны, хватило бы и ей, и ее потомкам. Но ни дорогие наряды, ни изысканные яства, ни яркие драгоценности не могли сравниться с чувствами охотника, настигающего свою жертву. Правда, иногда у жертвы оказываются острые клыки, и тогда охотник может сам стать добычей.

Она столкнулась с подобным уже на втором году службы Императору. Именно тогда появились первые слухи о том, что Его Величество обзавелся личным убийцей… и до посторонних ушей дошла информация о том, что исполнителем одного из негласных приговоров стала некая Дилана Танжери, безродная девка, способная волшебница, к которой Император проявлял некий интерес. О ее истинном прошлом знали лишь посвященные братья да сам Унгарт, но знавшие — не распространялись о своей осведомленности, незнавшие — строили догадки, распускали сплетни…