Все будет хорошо - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Костина cтр.№ 59

— Дурак ты! — Герка беззлобно выругался. — По-человечески! Любовница! Да Нинка, может, самый порядочный человек, которого я знаю…

— Лика — тоже порядочный человек. — Сергей затянулся, выпустил дым.

— Да? — Герман напрягся. — Я тебе говорить не хотел, но ты сам как слепой, ей-богу! Хмырь этот, который за ней больше года на машине заезжал, — это кто? Брат ее? Сват? Или, может, они в детстве вместе в песочнице куличики лепили? Два раза в неделю? По вторникам и четвергам? Или как там они трахались?

— Слушай, я устал от этого разговора. — Сергей докурил сигарету и выбросил окурок туда же, куда и спичку, в окно. Видно было, что все это ему крайне неприятно. — Меня не интересует, кто у нее был до меня, понятно?

— Меня, собственно, это еще меньше интересует… Да ты погоди. — Он положил Сергею на плечо руку, удерживая его на стуле.

— Пусти меня! — Сергей попытался подняться и стряхнуть Теркину руку. — Мне все это до чертиков надоело! Если бы ты знал, как я влип… — Он осекся.

— Ну, ты понял? Ты понял, наконец?

— Что понял?

— Проверить все надо! Ты понял? Прежде чем жениться, разводиться… Анализы там всякие сделать. Я тебе уже полчаса толкую, и так, и сяк намекаю! Ты с Ниной сколько лет жил? Пять? И она не беременела? Да? А до этого забеременела, как с куста! Она ж здоровая как лошадь — мастер спорта! Ну?

— Что ну? — Сергей злобно посмотрел на пачку сигарет, как будто это она была виновна в этом неприятном разговоре, и щелчком вышиб из нее еще одну сигарету. — Спички дай.

Герка молча вынул зажигалку и щелкнул. Сергей прикурил.

— Ты помнишь, мы в пятом классе свинкой болели? Ну? Помнишь?

— И что? При чем здесь это? — Сергей непонимающе уставился на компаньона.

— А то. Помнишь, где у тебя потом опухло? Я-то сразу выздоровел, а ты еще потом долго в больнице лежал. И врачиха, которая к нам ходила, тогда сказала моей мамане, что у мальчика, у тебя то есть, — осложнение. Мать тогда забеспокоилась, как бы чего не проглядели, но врачиха сказала, что у меня все в полном порядке. А у того мальчика, сказала, теперь, может быть, детей никогда не будет. Я тебе говорить всего этого не хотел. Да, если честно, и не вспоминал никогда. Какие там мозги в пятом классе! А когда ты сказал, что Лика ждет ребенка, сразу само всплыло. Извини. Я бы тебе никогда не сказал. Но я же не слепой. Я видел, как она к нему бегала. И когда ты уже с ней встречался, он тоже приезжал. Машина у него такая — приметная. Извини. Я тебе говорил уже — не наступи еще раз на те же грабли. А ты не понял. Я в том смысле, что этот ребенок — он тоже, может быть, не твой…

— Не надо. — Сергей смотрел куда-то в пространство. — Не надо, Гера. Я все понял. Но сейчас я уже не могу ничего изменить. Или не хочу. — И вдруг он сорвался: — Это все не твое дело! Не твое дело, слышишь? И хватит меня учить! Все меня учат! Мне все осточертело, понял? Советы! Ремонты! Деньги! Истерики по три раза на день!

— Да не ори ты, — миролюбиво ответил Гера уже в дверях, — ухожу уже. — Он переступил через порог. — А ты, Серег, все-таки подумай…

— Пошел вон! — Сергей толкнул его в спину и изо всех сил хлопнул дверью.

Герка покрутил головой. Да, что-то Серега не в себе последнее время. Соседка, выносившая ведро к мусоропроводу, остановилась на лестнице и с интересом смотрела в их сторону.

Нина не помнила, как вышла из квартиры. Вернее, она все очень хорошо помнила, и видела, и понимала. Захлопнула дверь, предварительно протерев салфеткой дверную ручку изнутри и потом, когда вышла, — снаружи. Ведь если она не была здесь больше двух недель, откуда на ручке могут взяться ее отпечатки пальцев? Все это она затвердила себе еще в больнице. Больше ничего трогать не стала. Свет по-прежнему горел на кухне и в гостиной. Не дожидаясь лифта, она побежала вниз по лестнице. Пистолет сунула обратно в сумочку, и он буквально жег ее оттуда. Ей казалось, что он раскалился от выстрелов. На площадке второго этажа свет не горел, и она остановилась. Постояла немного и без сил опустилась на ступеньки. Ее колотил озноб. «Все кончено. Я должна уходить отсюда». В больнице ей казалось, что выйти из подъезда гораздо проще, чем войти. Но теперь она не могла как раз выйти. Как просто оказалось войти! Но выйти., Что, если Марина Илларионовна ее остановит? Она ее обязательно остановит! Она похолодела. Зачем Марина Илларионовна будет останавливать девицу, приходившую к Морозову, ей не пришло в голову. Через соседний подъезд! Она выйдет через соседний подъезд…

На крыше было ветрено и совершенно темно. Нина несколько секунд стояла, приглядываясь, наконец глаза привыкли. Она пошла по плоской неровной поверхности. Вот он, вход в соседний подъезд. Она быстро спустилась по железной лестнице, неловко цепляясь платформами и обдирая дешевый китайский лак, и толкнула дверь, ведущую на последний этаж. Потом толкнула ее еще раз — та была заперта. Секунду подождала, перевела дыхание и снова, обдирая обувь и колготки о лестницу, выбралась обратно на крышу. Еще один подъезд. Она уже была готова, что и эта дверь окажется запертой. Так оно и есть. Отчаяние овладело ею. Еще один подъезд, последний. «Пусть она будет открыта!» — взмолилась Нина неизвестно какому богу. Открыта. Открыта! Непослушными пальцами она нажала на кнопку вызова. Вниз, вниз! Нет — она надавила «стоп», а потом — снова на последний этаж. Выйдя, она сорвала с себя рыжий парик, стянула сетчатые колготки, а пиджак перевернула на черную сторону, начерно обтерев рукавом помаду. Подняла лацканы к горлу, и сейчас в сочетании с черной юбкой и примятыми короткими светлыми волосами это казалось вполне пристойным. Она обмотала парик колготками и сунула его под мышку. Медленно спускаясь по лестнице, на пятом этаже она остановилась, потому что силы покинули ее. Прошло минут пять, а она все стояла, прислонившись к стене, пачкая побелкой пиджак. Где-то, этажом или двумя ниже, хлопнула дверь, и какая-то шумная компания стала прощаться с хозяевами. Нина затаила дыхание. Слышны были шутки, смех, какая-то возня — наверное, прощальные поцелуи, и потом все начало удаляться. «Пошли пешком», — догадалась Нина и поспешила незаметно догнать компанию. Никто не обратил на нее внимания. Консьержка в своем аквариуме увлеченно смотрела телевизор. Все вместе они вышли из подъезда. Пряча лицо, Нина быстро повернула к гаражам. Скорее! Она и так потеряла кучу времени. В больнице могут заметить ее отсутствие. Она бы бежала, если бы не боялась упасть.

Ссадины на теле, а хуже того — на лице вызовут ненужные вопросы.

Сумка оказалась на месте. Зайдя за гаражи, она быстро переоделась. Сложила все: юбку, колготки, босоножки, пиджак, лифчик, парик — в приготовленный заранее пакет. Туда же, глубоко в ворох вещей, затолкала сумочку с пистолетом. Подумала, подобрала валявшиеся у гаража несколько тяжелых обломков кирпича, и сунула туда же. Взлохматила ладонью волосы. Руки были до сих пор влажные и какие-то чужие. Она достала зеркальце и посмотрелась в него. В тусклом свете уличного фонаря лицо показалось ей чудовищным — черные стрелки, размазанные губы. Она снова открыла сумку и принялась рыться в пакете. Салфетка. Та самая, которой она протирала дверную ручку. Она стерла помаду и румяна и с ужасом уставилась на ткань — ей показалось, что она в крови. Со стрелками и тенями она не знала, что делать. Смыть их сейчас было нечем. Ошибка. Еще ошибка. Посмотрела на часы. Поздно. Очень поздно. Двери точно закроют! Она побежала к дороге и проголосовала. Машины ехали мимо. «Не нужно брать машину у своего дома, — запоздало подумала она, — это ошибка». Она уже опускала руку, как рядом остановился старенький зеленый «жигуль».