Констанция. Книга вторая - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 57

— Я не согласен с вами, Мадлен, — Анри отставил недопитый бокал. — Женское тело всегда прекрасно, независимо от того, смотритна него мужчина или женщина. Это совершенство, созданное природой, поэтому его красота не подлежит обсуждению. Но мы немного отклонились от темы, — напомнил он, — вы не ответили на мой прямо поставленный вопрос, маркиза: так вы готовы изменить мужу, если окажетесь одна и вам представится великолепный случай для этого? Ну, допустим, никто не узнает об измене.

— Даже муж? — с улыбкой спросила маркиза.

— Ну конечно, в первую очередь он.

— Это волнует меня меньше всего, — беспечно махнула рукой маркиза Лагранж. — Я думаю, каждая женщина способна себе позволить маленькое приключение, особенно я. И самое главное для меня условие — чтобы никто раньше, чем я сама, не успел рассказать мужу об этом. Ведь если я признаюсь, он обязательно простит меня. Один раскаявшийся грешник дороже двух праведников, не так ли написано в святом писании?

— Я бы не переносила так смело слова писания на столь щекотливую область человеческих отношений, — воскликнула Констанция.

— Так что главное для меня, чтобы муж обо всем узнал только измоих уст, — маркиза громко засмеялась, а Мадлен с удивлением смотрела на эту полную женщину, чье лицо, до этого привлекательное, вдруг сделалось безобразным.

Складки ее тела ходили волнами от смеха. Маркиза внезапно смолкла и вновь улыбнулась. Вместо оскала хохота всем предстала очаровательная улыбка.

— Не верьте мне, а вы не верьте в первую очередь, — обратиласьона к Мадлен. — Я всего лишь шучу, а вы уж было подумали, я такая распутная?

Шутливая поначалу беседа принимала философский оборот и вряд ли кто из беседующих знал точный ответ на поставленный вопрос. В самом деле, одно, когда говоришь, что верна своему мужу, сидя рядом с ним, а другое — представить себе, что ты осталась одна и никто не узнает об измене. К тому же, если предложение исходило бы от столь очаровательного молодого человека как Анри.

— По-моему, мы все говорим немножко не то, что думаем. Но все равно, я, будучи абсолютно искренней, возьмусь утверждать, что любовь женщины — это прежде всего, верность и правдивость.

Мадлен говорила так убежденно, что можно было подумать, она и в самом деле так думает.

Маркиз подмигнул виконту. Тот сразу же бросил:

— А по-моему, женщина и верность — это понятия несовместимые. Во всяком случае, мне до сих пор не доводилось встречать ни одной женщины, способной сохранять верность своему мужу или возлюбленному. Ведь так, мадемуазель Аламбер? — он кивнул Констанции.

Той хоть и не приятно было это замечание, но она была вынуждена с ним согласиться.

— Да, виконт, но, конечно же, я не имею в виду себя. Все рассмеялись, с такой непосредственностью было сделано последнее добавление. Но всех удивил виконт Лабрюйер.Он добавил:

— И все-таки я верю в женскую верность, верю в любовь, пусть это и покажется некоторым из вас странным. Возможно, нет человека более убежденного в истинном существовании любви.

— Может быть, вы все-таки, виконт, объясните свою позицию? Я что-то не до конца понимаю вас, — сказала Констанция.

— Хорошо, я уточню. Я верю в очарование, с этим уж никто не сможет поспорить.

Мадлен, смеясь, опустила голову и, взяв в свои тонкие пальцы ножку бокала, повертела его. Искристое вино переливалось, отражая огоньки свечей.

— Ну вот и договорились, — рассмеялась Констанция, — слишком серьезно вы говорите о таких легкомысленных вещах, виконт. Сперва вы утверждаете, что любви не существует, а потом клянетесь, чтоединственный верите в нее.

По-моему, виконт искренен, — тихо проговорила Мадлен.

— А по-моему, некоторые сидящие за столом не совсем понимают, о чем идет разговор. Нужно знать виконта не один год, чтобы не верить его словам.

— А вы давно знакомы с ним? — Мадлен глянула на Констанцию, пытаясь определить, к ней ли обращен вопрос.

Это вновь позабавило маркизу, и она подавилась очередной порцией смеха, сделав вид, что закашлялась, слишком резво отпив глоток из бокала.

— Не будьте так строги, — наконец-то придя в себя, сказала маркиза. Так вы утверждаете, виконт, что верите в очарование?

— Да, женщины ангелы, — сказал Анри, складывая салфетку пополам. ^

— Ангелы, — рассмеялась Констанция, — вы, наверное, представляете себе женщин только в постели, а в хизни они не очень-то считаются с чужими чувствами.

Маркиз отложил прибор и отодвинул тарелку.

— Вы это правильно заметили, мадемуазель Аламбер, женщина в постели — всегда ангел, а вот самый кроткий мужчина может стать сущим дьяволом, — и не дожидаясь, пока засмеются остальные, сам задорно захохотал, чем привел в немалое замешательство старую графиню.

— А я с вами не соглашусь, — не очень-то уверенно сказала Мадлен.

— Я, может, не правильно выразил свою мысль, я ни в коем случае не хотел вас обидеть. Но дело в том, что мужчины, просыпаясь по утрам, часто обнаруживают, что обнимают самую обыкновенную женщину, а ведь ночью они были уверены, что к ним снизошел ангел.

— А вы согласны с маркизом? — Констанция требовательно посмотрела на виконта. Тот пожал плечами.

— Иногда и мне случалось испытывать подобное, правда, не часто. Обычно я покидаю своих возлюбленных еще до рассвета, когда они спят. Но могу сказать одно — я верю в любовь.

— Вы уверены в этом?! — изумилась маркиза Лагранж.

— Абсолютно.

— Я сомневаюсь.

— Но, с одной стороны, я верю, что люблю, а с другой — знаю, что 9то не так. Вера и сомнение питают меня — и это жизнь.

— По-моему, виконт, — улыбнулась Констанция, — вы верите в одно, когда находитесь здесь, в деревне, и совсем другое, когда находитесь в Париже.

Мадлен чувствовала, как пылают ее щеки, она избегала смотреть на виконта.

«Почему они так измываются надо мной? — думала женщина. — Или же я просто не привыкла к светским беседам и такие вопросы в норме? Но ведь здесь никто не говорил подобных вещей, пока не приехала мадемуазель Аламбер. Она красива и видно по ее лицу, что благородство — ее суть. Но откуда такая злоба, такое желание унизить?»

И тут Констанция привела ее в ужас своим следующим вопросом.

— Виконт, скажите пожалуйста, если бы у вас был выбор…

— Выбор это всегда хорошо, — вставил Анри.

— Так вот, если бы вы имели возможность выбора: с кем из женщин, сидящих здесь за столом, вы захотели провести ночь?

— Это чисто умозрительный вопрос или он имеет под собой реальную почву?

— Вы говорите, виконт, так, будто постель уже застлана.