Питомник богов - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Ешкилев cтр.№ 13

– От каких именно Знающих? – спросил Марков.

Судя по тому, что Гело не отреагировал на его бесцеремонность, Вольск понял: тиррониец приступил к выполнению своих профессиональных обязанностей.

– От Знающих Пифии.

– Планеты Женщин?

– Да, – подтвердил советник, подумал и добавил: – В наших архивах, детектив, речь идёт о предупреждении с Пифии. Но аналитики не исключают того, что источником предупреждения были иные Знающие, а пифийки только передали его Императорскому Совету. Супруга тогдашнего канцлера была с Пифии. К её советам прислушивался сам император.

– Уже интересно! – Хищная сущность, которая не так давно проявилась в детективе, вновь выступила в его позе и выражении лица. «Он явно нащупал какую-то взаимосвязь между событиями. Он очень информированный и был допущен к секретным архивам», – предположил археолог. Как и большинство интеллектуалов Опережающих планет, Вольск давно усвоил: всё, что касается таинственной и могущественной корпорации Знающих, обсуждать не принято. И даже опасно. Это было одно из древнейших табу, восходящих к эпохам до Эры Восстановления.

– Поэтому, – продолжил советник, – колонизация Фаренго была отложена до лучших времён. В двести тридцать пятом году на планете побывала экспедиция аурелианского академика Нурасова на рейдере «Тинтажель». Экспедиция обнаружила на западном континенте планеты очень древние руины. Позже Знающие объявили, что это руины поселения погибшей цивилизации Ползучих Отцов. Этих легендарных существ ящеры считают своими то ли творцами, то ли наставниками. Их памяти ящеры воздают божественные почести.

– Это, конечно же, весьма и весьма познавательно, советник, – Марков вызвал на поверхность стола новый пакет с соком. – Но вот мне интересно, что аналитики вашей Службы говорят относительно такого вопроса: почему с двести тридцать пятого по триста девяносто третий год к Фаренго не было отправлено ни одной экспедиции? – Следователь открыл пакет и зачем-то понюхал его содержимое. – За полтора века ни одной экспедиции к планете, идеально подходящей для колонизации. Почему?

– Это не совсем так.

– В архивах нет ни одного упоминания об экспедициях к Фаренго после Нурасова. Ни одного, – заверил Марков, отпивая из пакета.

– Академик Хосро Нурасов не представил научной общественности Аурелианского Университета полного отчёта об экспедиции на «Тинтажеле», – сказал Гело. – Но вскоре после возвращения к Опережающим планетам он получил аудиенцию у императора. Такое приглашение по тем временам означало, что экспедиция привезла сведения исключительной важности. Записи на высочайших аудиенциях не велись, а письменный экземпляр доклада Нурасова был засекречен под грифом на два уровня выше, чем «три А». Насколько нам известно, этот экземпляр был записан на бумаге рукой самого академика и никогда никаким способом не переводился в цифровую форму. Документ, согласно нашим данным, был утерян во время смуты. Сгорел во время пожара в императорских архивах вместе с материалами экспедиции.

– Фантастика! – восторженно прокомментировал Марков. – На бумаге! Сгорел! Приключенческое «три-ка»! Правда же, доктор Вей? А где Сиоран дал аудиенцию академику?

– В своей резиденции Шекана на Сагунте. Там Сиоран провёл последние годы жизни.

– Но императорские архивы, если я не ошибаюсь, горели на Земле, а не на Сагунте.

– Не ошибаетесь, детектив. Документ действительно хранили на Земле. Дворец сгорел во время переворота.

– А Сагунтский архив?

– Там ничего не нашли. Судя по всему, после смерти Сиорана его преемники всё ценное вывезли на Землю.

– Хорошо искали?

– Очень хорошо, не сомневайтесь.

– А когда искали?

– Неоднократно и в разное время. Последний раз в девяностых годах прошлого века.

– Ага, ясно. А когда ничего не нашли, то отправили к Фаренго «Уриил»?

– Насколько мне известно, да.

– Так это всё-таки была инициатива координаторов вашей Службы, а не учёных Университета? Что ж это вы, Гело, нам тогда рассказываете про «несекретную экспедицию»?

– Официально экспедицию снаряжал и финансировал Университет планеты Альфы Альфы. Мы только ждали прибытия результатов. И не дождались.

– Рене, вы спешите, – вмешалась Гвен Вей. – До «Уриила» мы, я полагаю, ещё доберёмся. Советник ведь нам намекнул, что между экспедициями Нурасова и Анволи какие-то полёты к Фаренго всё-таки были. Я ведь правильно вас поняла, советник?

– Да, доктор Вей, вы поняли правильно. Было два полёта беспилотных аппаратов и необъявленная экспедиция Флота в триста втором году.

– То есть всё это было ещё до той смуты, когда якобы сгорел доклад Нурасова? – уточнил Марков.

– До смуты. Беспилотные корабли дважды высаживали киборгов, с которыми после высадки прерывалась связь. Причины этого не определены до сих пор. Летавшие в атмосфере роботы возвращались, но стоило киборгу достичь поверхности планеты, связь с ним быстро терялась. Поэтому, по приказу Императорского Совета, Флот послал военный фрегат с экипажем. Экспедиция триста второго года бесследно исчезла в районе Тёмного Агрегата. Мы даже не знаем, долетели ли они.

– Это, наверное, был исчезнувший фрегат «Атон», корабль контр-адмирала Варвика Гридаса, прадеда нынешнего вашего Верховного координатора? – предположил Марков. – О его потере было объявлено в официальном сообщении командования Флота, но никто никогда не упоминал, что «Атон» летел к Фаренго.

– Высокий уровень секретности, детектив. Очень высокий уровень. Да, вы правы, это была экспедиция, которой руководил прадед Оушена Гридаса. После той неудачи никаких попыток исследовать Фаренго не предпринималось более девяноста лет. Фаренго в документах Службы тех лет получила статус запретной планеты.

– Только статус? Может, она входила в список планет, за высадку на которые полагалось уголовное наказание?

– Она не входила в список. Запрет мотивировался крайней степенью опасности для исследователей планеты.

– Значит, ваши координаторы, советник, отправили Фелицию Анволи и её команду на верную гибель? Ведь им ничего не сказали о предыдущих полётах, о запретной планете, – на бесстрастном до того времени лице Гвен Вей проступили розовые пятна. – А это, к вашему сведению, были выдающиеся учёные, цвет альфианской науки. Я знала Фелицию, хорошо знала ксенобиолога экспедиции Сайну Тари. Мы вместе работали на Сельве и на планетах Звезды Каптейна  [18] . При подписании контракта, насколько мне известно, Сайне сказали, что прогноз успешности экспедиции – восемьдесят два процента. Вы меня понимаете? Восемьдесят два! А какой процент был реально? Вы должны знать, Гело. Прогностические вычислители всегда находились под контролем Службы.

– Шесть процентов, – Гело смотрел прямо в глаза арпикранской аристократки. – Да, именно так: шесть процентов вероятной успешности миссии.