Эра Броуна - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Смирнов cтр.№ 49

После того как автоматчик проверил его пропуск у первых ворот, Хабад-Гулям потребовал вызвать начальника внешней охраны.

– По личному приказу Лидера Революции поступаете в мое полное распоряжение! – попытался сходу взять его в оборот. – В бункере заговорщики! Сколько у вас человек?

– Мне нужно позвонить Хабаду!.. – промямлил здоровенный негр-центурион.

– Идиот!!! – рявкнул Хабад-Гулям. – Связь у них в руках! Вы погубите ЕГО.

Взвод охраны дружно протопал за ним через посты. Душа и тело Лидера Революции столкнулись на пороге транспортного ангара. И тело на сей раз оказалось сильнее.

Хабад-Гулям, увидев в двух шагах от себя лже-Хабада и Примака, вдруг потерял над собой контроль и заорал:

– Арестуйте их! Это измена!

Охранники поначалу никак не среагировали, ожидая, что скажет Лидер Революции, а он лишь внимательно разглядывал крикуна. Но когда этот мерзкий человечек в ученических очках попытался выхватить из кармана пистолет, моментально сработали их профессиональные навыки, и солдаты, повалив его на бетон, отобрали оружие и скрутили ему руки. При этом очки упали на пол и тут же хрустнули под чьим-то каблуком.

– Ты кто? – спросил лже-Хабад по-английски. Лидеру Революции жутко было слышать свой собственный голос, присвоенный каким-то ублюдком.

– Я… Я… – Хабад-Гулям подавился воздухом.

– Ты что-то потерял? – усмехнулось его тело. Примак все это время нервно озирался по сторонам, с трудом сдерживая страх. Он мало походил на «генерала-Могилу».

– Зато ты нашел!.. – в бешенстве выкрикнул арестованный. Хабад еще раз обратился к начальнику внешней охраны: – Центурион Абада! Он даже не знает суахили!

Негр не ответил, только вопросительно глянул на адъютанта. Лицо его было непроницаемо.

– Уведите его, – распорядился Лидер Революции. Двое дюжих солдат поволокли Гуляма – его ноги даже не доставали до полу.

Тело Примака наконец перестало метаться по кабинету, плюхнулось в кресло и жалобно произнесло по-испански:

– Господи! Господи!..

Электронный переводчик добросовестно перевел. Генерал-лейтенант попытался успокоить его:

– Все будет хорошо, амиго, – вспомнил-таки одно испанское слово. – Не волнуйся, все образуется…

До начала ооновской атаки оставалось тридцать девять минут.

«Если я – Хабад, а во мне – какой-то испанец, то где же сам Лидер Революции? – лихорадочно думал Примак-Хабад. – В испанце, что ли? Тогда получится колечко… Или же это цепочка без конца и без начала?..»

Когда Примак-Хабад занялся разблокированием двери, испанец вдруг закричал: «Мама!» лицо его исказилось, он стал изо всех сил стучать по столу костяшками пальцев. Смотреть на рыдающего, скорчившегося в кресле «Примака» Примаку было не то что странно, а скорее омерзительно и даже страшно.

– Прекратите, амиго! Как не стыдно! Вы же мужчина! – Испанец вздрогнул. – Не позорьте чужой мундир!..

Испанец поднял голову, посмотрел на Примака-Хабада покрасневшими, но уже отнюдь не безумными глазами, а потом произнес:

– Я, кажется, сошла с ума.

«Только этого не хватало!.. Баба!.. Во мне сидит баба!..» Генерал собрался с духом и постарался говорить успокаивающим тоном (нянькайся тут с ней!):

– Не могли же все разом чокнуться… Давайте договоримся: мы каким-то чудом ненадолго попали в чужие тела, и наша задача: выпутаться из этой переделки живыми и невредимыми. Я вам помогу.

«Баба» попыталась улыбнуться. Губы скривились в жалкую гримасу. Примак прекрасно понимал, что без ее помощи у него ничего не выйдет. Увидев своего командира в таком виде, парни могут сорваться и наломать дров. К тому же еще не известно, когда он вернется в себя – быть может, именно этой «бабе» придется давать отбой атаке и сигнал к началу операции «Прыжок». Так что генерал должен выглядеть генералом и уметь произнести хотя бы несколько слов по-русски. Пришлось «Примаку» на время оставить дверь в покое и заняться учебой.

…Выйдя в приемную, «баба» внятно произнесла:

– Посли, ребьята.

И ооновская делегация в сопровождении Примака-Хабада, его адъютанта и начальника внутренней охраны двинулась к выходу. А в дверях транспортного ангара их уже ждал Гулям-Хабад.

– Арестуйте их! Это измена!.. Истинного Хабада поволокли в камеру.

– Не уезжайте без меня, – шепнул Примак-Хабад на ухо «бабе». – Скажите им: «Надо подождать».

И лже-Примак пробубнила:

– Надо подоздьять.

У генерал-лейтенанта мурашки пошли по коже от такого произношения, но и на этот раз вроде пронесло. Он устремился следом за арестованным. Начальник внутренней охраны не отставал от Примака-Хабада ни на шаг.

Пристукнуть бы сейчас гадину, разом решив все проблемы!.. Но с убийством чужой оболочки исчезнет ли сам Лидер Революции? А если он вернется в себя? Нет, риск слишком велик. Зато вот пленки…

В коридор выходили двери дюжины камер. Хабада только что затолкнули в ближайшую.

– Оставьте нас одних! – по-английски приказал Примак-Хабад начальнику внутренней охраны (он ведь остался без переводчика). Тот беспомощно поглядел на Лидера Революции и покачал головой. Ну что ж, пускай остается, все равно ничего не поймет.

– Где пленки?! – распахнув дверь в камеру ударом ноги, рявкнул генерал.

Арестованный молча сверлил Примака-Хабада маленькими подслеповатыми глазками.

– Пристрелю тебя!

Не понимаю, соратник… – Человечек сел на корточки у стены.

Генерал достал из кобуры инкрустированный серебром браунинг. В рукоятку его была врезана пластина малахита, которую по углам украшали квадратные изумруды. Снял пистолет с предохранителя.

– Чего ты хочешь, пес?! – В глазах арестованного не было страха.

– Пленки с Хабад КОМАНДОЙ. Считаю до трех. Примак вскинул пистолет:

– Р-раз…

Человечек обнажил в улыбке неровные зубы. – Два…

– Стреляй, и я тут же вернусь в себя.

– Три…

Арестованный демонстративно отвернулся. Пуля попала ему в левую руку. Он дернулся, взвыл и медленно свалился на бок.

– Пленки давай! – орал Примак. Времени у него больше не было. – Изувечу!

– Стреляй, – прошипел человечек и заворочался на полу, пытаясь подняться.

«Ничего не выйдет!» – со злостью подумал генерал и сплюнул на пол. С грохотом захлопнул дверь камеры. Поднимался по металлической лестнице почти бегом, и его шаги рождали гулкое эхо.

Всю дорогу к аэродрому Игорь Николаевич был как на иголках – ждал: то ли погоня объявится, то ли начальнику охраны прикажут по рации живыми русских не выпускать, то ли «баба» со страху выкинет какой-нибудь фортель.