Зона поражения - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Смирнов cтр.№ 63

— Диану Верховен. Мы вместе вели раскопки.

— Мне очень жаль. Она была заражена…

Наверное, он говорил подобные слова в сотый раз за день. Он прошел мимо археолога, направляясь к спасательному судну, но Платон схватил его за рукав.

— А я?! — воскликнул Рассольников. Пока он понял голью одно: их разлучают.

— А вы, слава богу, нет, — произнес человек, внимательно поглядел на Рассольникова и осторожно высвободил руку.

— Я хочу к ней! — потребовал Платон.

— Это невозможно, — мягко ответил человек, хотя чувствовалось, что ему очень хочется заорать.

— Я хочу к ней! — взмолился археолог.

— Она умерла…— человек заставил себя произнести эти страшные слова.

— О… Она…— Платон подавился словами. Ноги вдруг подломились, он пошатнулся и упал на колени. Земля притягивала его. Археолог уперся в нее руками, но отяжелевшую голову неудержимо тянуло вниз.

— Эвакуация заканчивается, — голосом охрипшего громкоговорителя произнес человек, ухватил Рассольникова за плечи и легко поставил на ноги. Потом добавил приказным тоном: — Больше судов не будет. Пошли со мной.

— Вы не могли ее убить! — выкрикнул Платон в отчаянии.

— Почему? — удивился человек в оранжевом.

Археолог даже не замечал, что его ведут к спасательному судну.

— Она была прекрасна…— Платон сам чувствовал, что не сможет переубедить этого человека. Нужны были какие-то другие слова.

— Если б ты знал, скольких…— человек не договорил, крепче ухватил Рассольникова за плечо. Потом все-таки продолжил фразу: — …красавцев и гениев пришлось…— не сразу подобрал нужное слово, — похоронить, чтобы остальные жили.

— Она бы поправилась! — Вот они, нужные слова. Эти человек поймет — он же из Карантина. Он понимает только стандартные формулировки. — Нам сделали все прививки! У нее здоровый организм! Иммунитет! — Платон выкрикивал один аргумент за другим, не замечая, что уже посажен в противоперегрузочное кресло, что человек ушел в кабину, люк закрылся, и корабль начинает взлет. — Пустите меня! Я буду ее искать! — Рассольников вдруг сорвался с места, словно подброшенный пружиной, и кинулся к люку.

Один из карантинщиков остановил его подножкой. Археолог растянулся в проходе, между кресел, занятых очумелыми спасенными. Старинное суденышко оторвалось от земли, и Платона вмазало в пол всеми пятью «g» — только искры полетели из глаз, да остатки воздуха выдавило из груди…

В тот день его, Платона Рассольникова, вместе с пятьюстами шестьюдесятью людьми и ксенами спасли от неминуемой и мучительной смерти. Спасли карантинщики из Департамента здравоохранения. Спасли, безжалостно спалив из огнеметов всех тех, кто уже был инфицирован страшным вирусом-мутантом по имени Иоланта-666. Сожгли вместе с домашними животными, жильем, одеждой, инструментом и пищей. Но с тех самых пор Платон почему-то на дух не переносит этих крепких, неутомимых и безжалостных ребят из Карантина.

* * *

Объявив боевую тревогу, лейб-перанг Пупыш включил громкую связь и повторил личному составу крепости то, что сказал ему старик Киндергласс:

— Бойцы Карантина! Следственный эксперимент провалился. Арестованный нами корабль снова в руках врага. Охрана перебита, комендант крепости мертв. Как его первый заместитель, я, лейб-медик первого ранга Бронислав Пупыш, принимаю на себя всю полноту власти. Боевая тревога. Огневым расчетам занять свои места, приготовиться к бою. Переговоров с беглыми нарушителями не вести.

Первым делом Пупыш радировал командиру глиссера, сопровождающего в полете «Оболтус». Тут он сделал ошибку: экипаж космокатера непосредственно подчинялся командиру крейсера лейб-коммодору Вананариву. Командир глиссера хоть и был временно прикомандирован к «Запору-4», без прямого приказа Вананариву даже руки мыть не станет.

Катерник отказался расстрелять кораблик и по рации сообщил Сандерсону о полученном им приказе. Комендант немедленно связался с орбитальной крепостью и потребовал арестовать изменника. Дежурный офицер и два наблюдателя, находившиеся на Центральном Посту вместе с Пупышем, вытаращили глаза.

— Вы же сказали, что он погиб! — воскликнул дежурный и потянулся к кобуре.

Начальник контрразведки оказался проворней. Положив из станнера всех троих, Пупыш перевел дыхание, вытер со лба холодный пот, а потом приказал командирам огневых установок сжечь захваченные врагом кораблик и глиссер.

— Но ведь на глиссере нет арестантов. Как его могли захватить? — возразил командир лазерной батареи.

— Мы внимательно следим за их полетом. На глиссер с «Оболтуса» никто не переходил, — поддержал его командир батареи дезинтеграторов.

— Глиссер не подчинился моему приказу, — отвечал Пупыш. Он не ожидал получить отпор и на мгновение растерялся. — А это измена!

С каждой секундой его положение становилось все опаснее.

— В таком деле мы не можем верить вам на слово…

Пупыш оборвал связь и с помощью центрального компьютера крепости переключил на себя систему управления лазерными пушками. Теперь они реагировали только на его личные коды.

* * *

К тому времени охранники на «Оболтусе» действительно были выведены из строя: правда, не убиты, а парализованы. Арестанты освобождены из наручников и электронных ошейников, а комендант крепости Сандерсон связан и посажен в одно из кресел командной рубки. Его держал под прицелом Платон Рассольников. Непейвода следил за действиями глиссера, а «Оболтус» шел на посадку — ему было ни до чего.

Кребдюшин Капоте все не мог поверить, что спасен. Снова и снова ощупывал себя, ласково поглаживал грудь и бедра. Его любимое тело по-прежнему было при нем.

Разумный гриб безразлично воспринял и свой арест, и освобождение. Платон подозревал, что это всего лишь умело скроенная маска. Ему порой чудилось, что в душе автономного плодового тела бушует скрытый огонь. Но стоило ему присмотреться к грибу попристальней, как это ощущение исчезало. Гриб был столь же экспрессивен, как земной подосиновик.

Кребдюшину чего-то не хватало для полного счастья. Хотелось отомстить за пережитый страх. Отомстить немедленно. Он подошел к коменданту крепости и толкнул его в грудь. Полукровке это показалось мало, и тогда он по-бабьи ущипнул пленника за шею. Ничего не сказав, лейб-коммодор презрительно глянул на него. Взгляд Сандерсона не понравился Кребдюшину, и тот наотмашь хлестанул пленного по щеке.

— Кончай скалиться, падла! — прошипел полукровка и замахнулся снова.

Платону надоело это безобразие, и он решил вмешаться. Вскочив с кресла, Рассольников легонько двинул плечом. Толчок застал Кребдюшина врасплох, он потерял равновесие и отлетел к стене.

— Ты чего?! — обиженно завопил полукровка. — Он же хотел нас убить! Я в своем праве!

— У нас есть право его прикончить, но не глумиться, — веско ответил археолог. — Остынь…