Танки решают все! Битва за будущее - читать онлайн книгу. Автор: Константин Мзареулов cтр.№ 72

Опережая некомпетентные вопросы и предложения, Николай объяснил, что установка на корабль «родных» башен МК-15 с тремя двенадцатидюймовками Б-50 уже невозможна. Подпалубные механизмы рассчитаны на громадные немецкие башни, то есть возвращаться к прежнему проекту — это все равно, что строить крейсер заново.

— Плохо, — согласилась Аня. — Так много важных дел приходится откладывать на «после войны»…

Рассуждения о временах «после войны» давно стали обычным делом. Сомнения в исходе грандиозной битвы возникали разве что у немногих отщепенцев, место которым — на шахте за Полярным кругом или в штрафной роте. Сами же участники разговора на полубаке легкого крейсера «Фрунзе» ни на миг не сомневались, что война безусловно завершится триумфом советского оружия, а уж после победы начнется совершенно небывалая прекрасная жизнь. Та самая жизнь, которая уже замаячила в конце 30-х годов, но была безжалостно прервана вторжением вражеских орд.

Как это часто случалось в последнее время, темой разговора стал побежденный главарь русских большевиков. Аман презрительно бросил: дескать, старик много курит, неправильно питается и вообще ведет нездоровый образ жизни, а потому быстро дряхлеет. Намек на рацион Сталина, злоупотреблявшего алкоголем и жареным мясом, пролился бальзамом на вегетарианскую душу, и Гитлер проговорил, улыбаясь:

— Если ты напишешь об этом в «Фелькишер беобахтер», Геббельс обидится. Такие мысли должны были родиться в его голове и лечь в основу пропаганды.

— Обязательно напишу, — Аман злобно сузил глаза. — Геббельс — жалкий дилетант и недоносок. Где был малыш Йозеф, когда мы начинали борьбу? Кое-кто прибежал в партию на все готовенькое. И мы не забыли, как в трудные дни Геббельс колебался между Штрассером и тобой, как он принимал твою сторону лишь в самый последний момент.

Шауб лениво заметил, зевая:

— Ты прав, Макс, но ведь теперь колченогая обезьянка верно служит шефу.

Прерывая интересный, но несколько несвоевременный спор, Гитлер помахал рукой, чтобы успокоить старых ворчунов. Здесь, в бункере, в компании верных друзей, можно было говорить все и обо всех, но сейчас Гитлера меньше всего заботили партийные склоки. Судьба мира — более того, судьба войны — решалась в степях Востока. Любые разговоры о чем-то другом раздражали, более что мог зайти кто-то из обслуги.

Так и случилось — прибыл телефонист ставки обер-шарфюрер Рохус Миш, нередко выполнявший обязанности личного посыльного фюрера. Гитлер отвел его в кабинет, достал из сейфа тщательно запечатанный сверток и строго наказал:

— Отвезешь в Вену моей сестре Пауле. Здесь пачка, чая, письмо и немного денег.

— Фюрер… — громадный плечистый эсэсовец замялся. — Фрау всегда спрашивает, какие у вас новости. Что мне отвечать?

— Скажи, что все замечательно. Мы выиграли величайшую войну.

Свою по-европейски немногочисленную родню Гитлер не забывал, но и не баловал. Его кузины, кузены и племянники не занимали никаких важных постов. Время от времени Гитлер посылал им небольшие суммы денег и подарки. От родни были сплошные неприятности, эту деревенщину следовало держать подальше от себя. Наполеон, конечно, был великим полководцем, но пустил в политику своих туповатых братьев и сестер — с известным результатом.

Быстро покончив с семейными делами, Гитлер вернулся в комнату, где сидели ближайшие друзья и советники. В нерушимой преданности этих простых и не слишком образованных ребят он не сомневался. Пусть высшие бонзы Рейха сражаются за влияние на фюрера — ни Борману, ни Герингу, ни Геббельсу, ни Гиммлеру, ни Розенбергу, ни Риббентропу никогда не войти во внутренний круг приближенных.

Вопросы большой политики Сталин обсуждал с верными соратниками из Политбюро. Для тех же целей у Муссолини был Большой фашистский совет, у Черчилля — кабинет министров и верхушка консервативной партии. Гитлер принимал важнейшие решения в компании давних друзей, с которыми двадцать лет назад начинал создавать партию.

Макс Аман был его фронтовым командиром с первых дней мировой войны. В мирное время стал коммерческим директором партийного издательства и спас от банкротства главный печатный рупор нацизма — газету «Фелькишер беобахтер». Отправляясь в тюрьму после «пивного» путча, Гитлер назначил Амана заместителем главы партии при номинальном лидере Розенберге.

В молодости Юлиус Шауб состоял при Гитлере простым телохранителем. Он одним из первых вступил в охранные отряды и с гордостью носил удостоверение члена СС № 7. Посетителей пускали к фюреру лишь после того, как Юлиус обыщет их карманы и убедится, что подозрительное лицо не прячет оружие. Сейчас сорокапятилетний бригадефюрер Шауб занимал пост главного адъютанта Гитлера.

Кроме них в отсеке бункера сидели бригадефюрер Ганс Баур — личный пилот и Генрих Хоффман — личный фотограф фюрера.

Когда-то давно во внутренний круг входил шофер фюрера Эмиль Мориц, но был изгнан из-за собственной глупости, не пожелав по-хорошему отдать хозяину женщину, с которой спал. В отличие от него сообразительный Хоффман легко уступил очередную подружку и теперь считался чуть ли не наследником фюрера. В середине 30-х годов, напуганный невинной шуткой, бежал за границу Эрнст Ганфштенгль — случайно затесавшийся в окружение фюрера интеллектуал, пытавшийся привить хозяину хорошие манеры и почтение к Америке. Потом исчез Гесс, улетевший в Англию, но так и не сумевший договориться о сепаратном мире. Все реже появлялся за дружеским столом бывший начальник охраны фюрера Йозеф Дитрих. «Большой Зепп» нечасто мог отлучаться с фронта, где командовал «Лейбштандарте» — 1-й мотодивизией СС, носившей имя самого фюрера.

Стоя в дверях, Гитлер с удовольствием слушал, как верные друзья злословят, обсуждая скорый конец главного коммуниста. Неожиданно Баур проговорил, скривив подобием удивленной гримасы квадратное, словно из кирпичей сложенное, лицо:

— Между прочим, я не заметил, что Сталин — такой уж дряхлый старец. Помню, я был на приеме в Москве, когда привез Риббентропа подписывать договор. Сталин, скажу вам, пил водку, как молодой. Из нашей делегации за ним сумел угнаться только Генрих.

С этими словами летчик показал на Хоффмана. Скромно потупившись, фотограф признал, что русская водка была не хуже доброго шнапса и уж подавно лучше мерзкого виски, который гонят выродившиеся англосаксы.

— Надо было включить в делегацию Канариса, — хохотнул Шауб. — Наш адмирал от шпионажа запросто перепил бы всех русских.

— Гансу пришлось бы вытаскивать его из-под стола, — подхватил Аман.

Все захохотали. Глава абвера действительно спивался, и слабость к алкоголю уже переставала быть поводом для шуток. Придется заменить его, раздраженно подумал Гитлер, не любивший принимать решения, к которым его вынуждали обстоятельства. К тому же Гиммлер все настойчивее требовал передать военную спецслужбу в ведомство СС, а Гейдрих снова начал намекать: мол, абвер работает все хуже. Глава имперской безопасности подозревал, что Канарис и ближайшие сотрудники адмирала связаны с английской разведкой.