Тень Ветра - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ахманов cтр.№ 97

– Что происходит со спящими? – спросил он после долгого раздумья.

– Все физиологические параметры в пределах нормы, – тут же откликнулся Паскаль. – Соотношение биологического времени к реальному – один к двенадцати. Нет сомнений, что все спящие праведники доживут до две тысячи четырехсотого года и будут призваны нашим Творцом…

– Он – не твой Творец! – прервал Паскаля Саймон. – Я тебя сотворил. В широком смысле слова, разумеется. И приказываю не поминать больше имя Господне всуе.

– Приказ понял, – произнес Паскаль с легкой обидой. – Осмелюсь тем не менее доложить, что я крещен и удостоен сана дьякона. И крестил меня лично Верховный Иерарх, всеблагой Симеон Рувим Казетти. Саркофаг 1-А, первый ряд с левой стороны.

Саймон решил не обращать внимания на этот комментарий.

Что поделаешь, никто не безгрешен; компьютерам, как и людям, свойственны отдельные недостатки. Можно даже сказать, чудачества…

– Какую цель ставили иерархи? – спросил он. – Ту, что ты назвал? Дожить до

Страшного Суда и восстать в час Господнего гнева?

– Гнев Господень не коснется праведников, – уточнил Паскаль и добавил:

– Упомянутая выше цель – первая по приоритету. Но есть и вторая. Спящие видят сны.

– Сны? Какие сны?

– Какие пожелают. Это составная часть первой из моих задач: поддерживать в норме жизненные функции каждого спящего. Включая, разумеется, душевное здоровье. Аппаратура искусственного сна производит реэмиссию желаний, и в результате…

– Погоди, – прервал Саймон. – Ты хочешь сказать, что все эти апи… прошу прощения, праведники – спят и видят сны? По твоему сценарию?

– По их сценарию, – возразил компьютер. – Я лишь улавливаю их подсознательные желания и направляю общий ход событий.

– И что же им снится?

– Многое… – В бархатном голосе Паскаля-Иакова проскользнула нотка задумчивости. – Одни пребывают в раю – в том раю, о котором они мечтали, и мне кажется, что это не очень похоже на христианский рай… Другим сновидения приносят такое, чего они были лишены в реальности. Некрасивые становятся красавцами, трусы – героями, глупые – гениями, жаждущие власти – вождями и владыками, жаждущие любви… Ну, ты понимаешь, что им снится. У каждого – свои желания, и приключения тоже свои. Но – во сне! А спящие не грешат, как сказал мой духовный отец всеблагой Симеон Рувим Казетти. И все, что они узрели во сне, не есть грех. Благословенны спящие и ожидающие!

Паскаль смолк, и Саймон, воспользовавшись паузой, спросил:

– Ты можешь их разбудить?

– Разумеется. В техническом отношении это несложно. Но я руководствуюсь программой, где четко указаны две ситуации: все спящие могут восстать по Господнему призыву, либо каждый из них – по собственному желанию. В последнем случае я не имею права опять погрузить их в сон.

– И что же, нашлись такие, пожелавшие проснуться?

– Нет. Зачем? Сновидения дарят щедрей, чем реальность;

На некоторое время Саймон погрузился в раздумье. Был в о жизни период, когда, возвратившись из тайятских лесов, °н видел навязчивые сны; но те сны не приносили ничего, оме тревоги и беспокойства. А здесь, на Сайдаре, сновиде-“Ия были счастливыми, и миллионы спящих обитали в их ил-зорной реальности, не желая проснуться. Как сказал Паскаль – зачем? Сон приносил им счастье… А что такое счастье, если не исполнение подсознательных желаний?

Для Ричарда Саймона в этом таился некий соблазн.

В общем и целом он был доволен жизнью и самим собой, но с недавних пор мучила его одна идея, те мысли, что приходят к человеку на пороге духовной зрелости – к кому в тридцать лет, к кому в сорок, а к кому и никогда. Он размышлял о своем предназначении. Кто он, кем он был и кем стал? Был непоседливым парнишкой с Тайяхата, затем – учеником Чо-чинги, возлюбленным Чии, воином-тай и курсантом школы ЦРУ… Стал полноправным агентом – одним из лучших агентов, проникшим в Закрытый Мир… Возможно, в будущем он добьется чего-то большего: совершит путешествие на Землю, шагнет в иную галактику по темному склону Пандуса, перестреляет и вырежет еще десяток банд… Наконец, удостоится чести и славы…

И это все?…

Временами честь и слава, столь дорогие для воинов-тай, казались ему не самой главной целью – как, впрочем, и девизы ЦРУ. Без гнева и пристрастия… Не милосердие, но справедливость… Во благо мира… Это были прекрасные и верные слова, но чего-то в них не хватало. Это были слова для всех, а не лично для Ричарда Саймона.

Наставник Чочинга говорил: лишь сильный достоин жить. Но его поучение касалось тай, а не двуруких пришельцев с Земли. К тому же теперь оно рассматривалось Саймоном как констатация сомнительного факта, не связанного с главнейшим из вопросов: зачем жить. Аборигены Тайяхата подобными вопросами не задавались; они просто жили. А значит, поучения Чочинги не могли помочь Ричарду Саймону.

И сейчас он думал о своих подсознательных желаниях – не о сути их, ибо подсознательное недоступно человеку, но о возможности их осуществить. Не обнаружится ли здесь ключ к познанию своей цели, своего предназначения? Весьма вероятно, решил Саймон. Как утверждает Паскаль, во сне некрасивые становятся красавцами, трусы – героями, глупые – гениями, жаждущие власти – владыками, жаждущие любви – неутомимыми любовниками. А кем станет он?

Ему предоставлялась уникальная возможность познать самого себя. И он ничем не рисковал – ведь из сна можно было вернуться в реальность по собственной воле! Правда, у четырех миллионов апи такого желания почему-то не возникало… Но эта мысль уже не могла остановить Саймона.

– Слушай, Паскаль, – произнес он, поднимая руки к шлему, – я видел, у тебя тут есть вакантные места?

– Тридцать восемь – на данном ярусе и шесть тысяч двести пятьдесят два – на всех остальных.

– Ну, так я прилягу, – сказал Саймон. – Ты не против?

Не дожидаясь ответа, он стащил с головы шлем, встал и направился к саркофагу рядом с рыжей красавицей. В таком соседстве и спать приятно, подумалось ему. Вот если б эти гробы были пошире… Или, скажем, он мог бы проникнуть в ее сон… в роли героя-любовника…

Саймон рассмеялся, лег в саркофаг и захлопнул крышку. Вероятно, это служило сигналом для Паскаля-Иакова; он тут же почувствовал, как к вискам прижались холодные пластинки контактов, а в шейную вену вонзилась тончайшая игла. Теперь он был одним из сотен тысяч гостей этой гигантской ночлежки, кормившей, поившей и развлекавшей своих постояльцев. Он готовился к вступлению в иллюзорный мир, где все подчинится ему, где он может стать возлюбленным тысяч прекрасных женщин, гением – вроде Сергея Невлюдо-ва, или великим вождем, владыкой Вселенной, повелителем ада и рая, самим Господом Богом…

Глаза Ричарда Саймона сомкнулись.

Перед ним раскинулся тайятский лес из неохватных деревьев чои, а в промежутках меж ними он видел гряду каменистых холмов, подобных гигантским пням – столь крутыми были их склоны, а вершины казались срезанными косой. Он сразу узнал это место: гранитные пни, в сотне лиг от мирных земель, к западу от Чимары. Поляна, где он сразил Цора.