Похоть - читать онлайн книгу. Автор: Шарлотта Физерстоун cтр.№ 9

— Меня совершенно не интересует твоя добродетель, Ринион. Я жажду свою собственную.

Воплощенный грех гордыни засмеялся, теребя свое безукоризненно завязанное кружевное жабо.

— И она смотрела на тебя с такой же страстью в глазах, как мужчина — на затраханную до полусмерти шлюху.

— Она целомудренна! — огрызнулся Тейн, поймав себя на том, что почти прорычал последнее слово.

— Бедняга, — пробормотал Ринион, пуская своего коня вперед. — Моя добродетель — смирение. Я уже сгораю от нетерпения, мечтая увидеть мою дерзкую девчонку на коленях! Она покорится, в этом я не сомневаюсь, но мне так хотелось бы заметить в момент подчинения этот игривый, озорной отблеск в ее темных глазах! Что ж, мне пора. Меня ждет добродетель, которую я должен совратить.

Тейн потянул за узды лошади Риниона, заставляя ту резко остановиться.

— Помни о проклятии. Нужно соблазнить их. Овладеть этими добродетелями, но не вынуждать их следовать за нами ко двору.

Бровь гордыни взлетела вверх, отчего Ринион стал казаться даже более привлекательным.

— Та маленькая распутница буквально молит меня об этом! Я приведу ее к нам, она окажется при дворе с раскинутыми бедрами еще до полуночи!

Чуть пришпорив коня, Ринион заставил его понестись вперед, но не в направлении женщин. Вместо этого грех гордыни легким галопом поскакал по открытой равнине, которая когда-то была болотистой местностью, и устремился к большому особняку. Ринион был дураком, если считал, что может въехать верхом в ворота, заявляя свои права на самую старшую дочь Леннокса. Добраться до девушек, даже оказаться в пределах досягаемости, считалось весьма непростой задачей. Джордж Бакмен, герцог Леннокский, был печально известен своей неуступчивостью, когда речь заходила о ком-то приближавшемся к его дочерям с приглашением на танец, не говоря уже об идее поухаживать за ними.

Позади зашелестели деревья, и в следующее мгновение по бокам Тейна появились Эйвери и Киан.

— Что же дальше?

Тейн выдернул черную атласную ленту из своей косы, позволив длинным темным волосам разлететься на ветру. Он вслушивался в звуки леса, в скрип ветвей деревьев и шорох мерцающих листьев. Глядя на скалистую вершину, он представил свое королевство, расположенное под холмом, и извилистые лабиринты, которые вели в магический потусторонний мир, туда, где среди волшебного леса и колдовских вод раскинулся Неблагой Двор. Обителью Тейна был этот сказочный мир, находившийся под землей, под основанием людского королевства. Двор, который напоминал нечто из смертных артуровских легенд. Двор, который был щедро, даже с избытком одарен золотом и мрамором, шелками и бархатом. Двор, который был проклят и погибал. Двор, который так отчаянно нуждался в уготованных для принцев добродетелях.

— Пока нам остается только ждать, — возвестил Тейн. — И наблюдать.

«А еще — страстно желать», — добавил он про себя, ощущая жжение в чреслах и голод в животе.

Собрав узды, Тейн повернул коня как раз вовремя, чтобы заметить одного из них — светлого мужчину-фею, галопом мчавшегося по поросшим травой холмам.

Кром.

Стоявшие рядом Эйвери и Киан напряженно застыли на месте. Что же брат-близнец Ниалла делает здесь, да еще и так близко к имению Леннокса?

— Черт возьми, — прошипел Киан, его голос был полон злобы, — благой тоже хочет овладеть ими!

Сидя за своим огромным столом в стиле рококо, герцог Леннокский сосредоточенно изучал разложенные перед ним бумаги. Их принес тем же самым утром гонец, посланный управляющим герцога. Пробежав глазами последнее предложение, Леннокс откинулся на спинку кресла и улыбнулся. Все, похоже, было в порядке. С прошлого года и без того внушительное состояние герцога удвоилось, что сделало его одним из самых богатых землевладельцев Англии. «Проклятая магия фей!» — подумал он и, громко рассмеявшись, потянулся к хрустальному графину с чистейшим коньяком. Держать в доме французский напиток было, разумеется, незаконно, ведь Англия находилась в состоянии войны с Францией. Но на свете существовало совсем мало вопросов, которые не могли решить деньги герцога — контрабанда коньяка явно была не из их числа.

Налив золотистую жидкость в бокал, Леннокс удобно устроился в кресле и довольно улыбнулся. Власть, честолюбие, богатство — всего этого у него было в избытке. Наконец-то. И все, что требовалось от него за это, — выполнение небольшого соглашения. Уплата десятины, как называли это феи.

— Ваша светлость, — тихо произнесла его герцогиня, прошелестев в открытую дверь кабинета. — Прибыли счета за приданое девочек.

Подавшись вперед, Леннокс помахал герцогине, жестом пригласив ее войти в комнату. После всех этих лет брака он все еще трепетал от благоговения перед ее ослепительной красотой.

— И во что же мне обойдется их приданое?

— Во внушительную сумму, — ответила герцогиня и улыбнулась, когда Леннокс схватил ее руку и коснулся губами тонких пальцев. Герцогиня вспыхнула, как девчонка. Она была столь же красива, как в тот день, когда Леннокс впервые положил на нее глаз. Помнится, он так сильно ее хотел! И с тех пор его страсть не остыла. Ничто не могло остановить герцога от обладания самой желанной женщиной. В сущности, преград и не возникло. На его пути оказалось лишь одно особенное препятствие, с которым пришлось справиться, — впрочем, ничего по-настоящему серьезного. — Модистка замечательно поработала, подготовив для них такой гардероб! — восхитилась жена Леннокса. — Подождите немного и сами увидите девочек в их новых платьях! Миссис Хартвелл так умело обращается с цветом и драпировкой! И кружево, — продолжила восторгаться герцогиня, которую буквально распирало от гордости, — кружево на их манжетах по меньшей мере три дюйма толщиной и так тонко сплетено! Ума не приложу, как она умудряется создавать такие платья!

Леннокс не хотел портить этот глубоко личный момент уединения с женой пустой болтовней о деревенской модистке.

— Никак не пойму, почему бы тебе не выписать модистку из Лондона, чтобы она смогла обеспечить надлежащее приданое, — проворчал он, думая о женщине, державшей единственный в Гластонбери магазин одежды. — Ты знаешь, как я обожаю своих девочек, мне ничего для них не жалко! Я хочу, чтобы у них было все только самое лучшее.

— Мне нравится наша скромная маленькая модистка, — объяснила жена. — И ее платья выглядят так, словно были разработаны и сшиты в Париже, а не в Гластонбери. Кроме того, наша модистка довольно одаренная.

Герцог вопросительно выгнул брови:

— В каком смысле?

— Деревенские жители говорят, что ее благословили феи. По слухам, — еле слышно произнесла жена, наклоняясь к нему, — ее платья так блистательны, ее швы так утонченны, а ее кружева так красивы, потому что феи приходят к ней по ночам и выполняют ее заказы.

Какая душераздирающая история, в самом деле!