Огненный бассейн - читать онлайн книгу. Автор: Джон Кристофер cтр.№ 157

Марта сказала Анжеле, что мы только на несколько дней отправляемся на Гернси, иначе та не захотела бы оставить пони. Мы с Энди пошли с нею в конюшню, чтобы попрощаться. Я держался подальше от зубов лошади, но она пыталась лягнуть меня, и это ей чуть не удалось. Я решил, что вполне прожил бы в мире без пони.

Тем не менее мне было грустно смотреть, как Анжела ласкает ее. Я не мог взять с собой и свой велосипед, но оставить неодушевленный предмет совсем не то, что живое, хоть и с дурным характером, как у Принца. Впрочем, с Принцем все будет в порядке: для пони не важно, кто правит миром, пока его кормят. Анжела на прощание покормила его отрубями и вышла, весело болтая о Гернси и о том, можно ли еще в этом году купаться.

Когда рассветало, мы выехали на “ягуаре” Марты. Нас дважды останавливала полиция. Полицейские разговаривали грубо — разве мы не слышали приказ оставаться дома? — но папа и Марта давали убедительные объяснения. У Марты сестра, которая одна живет в Старкроссе, у нее сердечный приступ, и она позвонила по телефону. Сержант со второй заставы спросил папу, почему тот не поехал один, чтобы увезти свою тетушку. Папа ответил, что возле нашего поселка заметили банду людей в шапках, и он не рискнул оставить детей или свою больную мать. Марта изо всех сил старалась выглядеть больной и хрупкой; к счастью, было еще темновато.

После этого сержант держался дружелюбнее. Он сказал, что папе повезло, что его тетя живет по эту сторону реки; на другом берегу дела идут плохо, и всякая связь с Эксмутом утрачена. Говорят, танки триппи движутся от Дартмура к Плимуту, но они могут повернуть и сюда. Папа ответил, что мы как можно скорее вернемся домой. Ведь это не может долго продолжаться.

Сержант, высокий костлявый человек с нашивками участника Фолклендской войны, сказал:

— Дедушка рассказывал мне о войне 1914 года. Тогда говорили, что к Рождеству все кончится, а он провел в окопах четыре года. — Он покачал головой. — По крайней мере могли бы сказать, кто наш враг.

Погода становилась зимней, и к тому времени, как мы добрались до причала — чуть позже девяти, — пошел мокрый снег. Прилив был высокий — это еще одна причина нашего раннего выезда, и лодки раскачивались на привязи. Мы вышли из теплой машины, и на нас набросился резкий ветер.

Мы сняли с крыши машины резиновую шлюпку и спустили ее на воду.

Папа сказал:

— Мы с Лаури плывем первыми, потом я останусь на борту и займусь двигателем, а он будет перевозить остальных. Ладно?

Марта оставалась последней, организуя переправу. Энди помог ей подняться на борт, хотя на самом деле она в этом не нуждалась; она двигалась не как бабушка.

— Все в порядке? — спросила она папу.

Он кивнул:

— Хорошо, что я в прошлый раз заполнил баки. Не знаю, кто сейчас на заправочной станции.

— Ты, наверно, не поинтересовался прогнозом?

— Как ни странно, поинтересовался. Обычный прогноз, никакого “Да здравствует трипод”. Прохождение холодного фронта с мокрым снегом и дождем. Ветер западный и юго-западный, силой от пяти до семи.

— Все равно хорошо, что баки полны. На парусе было бы трудно.

Говорили они спокойно, но я понимал, что перспектива поездки их совсем не радует. В обычных условиях мы при такой погоде никогда бы не отправились, даже вдоль берега, особенно учитывая перспективу усиления ветра.

Марта сказала:

— Ждать нечего. Пойду в камбуз, займусь едой.

На реке ничего не двигалось — неудивительно при такой погоде. Снег ударял в стекло рубки. Справа показался Эксмут — путаница серых влажных крыш. Я увидел кое-что еще — две фигуры в мундирах береговой охраны на причале. Толкнул папу.

— Вижу, — ответил он.

Одна из фигур махала нам. Другая подняла мегафон, и над мутной водой разнесся громкий голос:

— На “Эдельвейсе”! Причаливайте!

Папа прибавил скорости, и мы понеслись вперед, яростно раскачиваясь.

Энди спросил:

— Пошлют за нами катер?

— Не знаю.

Папа достал из карманы сигареты, потом спички. Я удивился, что он прихватил их, — он бросил курить больше года назад. Папа закурил и глубоко затянулся.

— Расскажу тебе кое-что, Энди, — Лаури знает. Вскоре после покупки “ягуара” Марта повезла нас в Хонитон. Дело происходило летом, главные дороги забиты, и она ехала проселочными. Они тоже были загромождены, да еще повороты через каждые сто метров. Очень раздражало, особенно в такой машине. Наконец за Плимутом дорога очистилась, и впереди остались лишь три машины. Марта нажала на газ. Мы делали свыше восьмидесяти миль, когда она обогнала последнюю машину и поняла, что держало первые две — машина была полицейская.

Энди спросил:

— Ну и что они сделали? Ведь они должны были записать ваш номер.

— Да, но если у тебя нет радара, ты должен ковать железо, пока горячо. Им нужно было обогнать нас и перегородить дорогу. Они, должно быть, решили потом разыскать ее, но по регистрационным данным узнали ее возраст. Не думаю, чтобы их прельщала возможность поучать шестидесятилетнюю леди, которая обогнала их.

Мы вышли в открытое море, и папа убавил подачу горючего.

— Я вот почему вспомнил об этом. Я тогда был прав. В нормальном законопослушном мире нужно делать то, что тебе говорят люди в форме. Но этот мир исчез, по крайней мере на время. Отныне безопаснее следовать правилу Марты — закрыть глаза и прибавить газу.

Я сказал:

— Похоже, нас не преследуют.

— Хорошо. Продолжай следить.

Марта ушла вниз с Анжелой, которую, как и Ильзу, укачивало даже в хорошую погоду. Когда мы отвернули от сравнительно безопасных прибрежных вод, я почувствовал, что у меня в животе тоже все переворачивается. Еще с четверть часа я держался, с удовлетворением отметив, что Энди прилип к поручню раньше меня. Спустя короткое время папа передал мне руль, и ему тоже стало плохо. На одну Марту, казалось, море не действует. Она принесла чашки горячего чая, опасно раскачиваясь с ними вместе с палубой.

Постепенно возможность преследования убывала; во все стороны простиралось пустое серое море. Вернее, почти пустое — мы видели несколько грузовых кораблей: одни из них шли на запад, другие — на восток. Папа заметил, что торговля должна сократиться: ведь неизвестно, в чьи руки попадет твой груз. Время шло медленно, и бьющие о борта волны его не ускоряли. Марта приготовила суп, я съел свою порцию с жадностью и тут же пожалел об этом.

Наконец справа показалась длинная тень Олдерни, а вскоре впереди появился Гернси. Но прошел еще целый век, прежде чем мы оказались в канале Рассела, и еще один — пока мы двигались вдоль бесконечной гавани.

Я чувствовал себя слабым и уставшим, но мне было весело. Мы сделали это, несмотря на дурную погоду, и теперь можно расслабиться. На Гернси я всегда чувствовал себя в безопасности. Гернси — совсем особое место: место, где пьют за здоровье королевы не как королевы, а как герцогини Нормандской, поскольку острова были частью этого герцогства, которое в 1066 году завоевало Англию. Англия, триппи, гражданская война — все это отодвинулось далеко.