Вместо отбывших к основным нашим силам «Тетерева» и «Орла» с попутным ветром прилетела быстроходная «Ласточка». С ней пришла весть от Валии и главнокомандующего Корнеева. Войска были в полутора сутках пути от Баксанского ущелья. Практически все войска Лузгаша вошли в него. Если нам удастся запереть вражескую армию, мы сможем диктовать ее командирам свои условия.
«Ласточка» привезла пули. Теперь их должно было хватить на два дня интенсивных боев. Впрочем, познакомившиеся с парометной техникой луштамговцы вряд ли будут лезть на наши пулеметные установки, как одержимые. Разве что если с другой стороны их будут давить танками.
Я очень устал губить кусты и низкие деревца в Рамсворде, но отдохнуть не мог. Нужно было помогать солдатам возводить укрепления на дороге. Парометы парометами, а заградительная стена никогда не помешает. Тем более что на нас смогут напасть и сзади. А следующий день обещал быть особенно горячим. Когда Лузгаш поймет, что его войска оказались в ловушке, от него можно ожидать чего угодно.
Передовой отряд главных сил врага – двести конников в тяжелой броне – подошел к нашим укреплениям ночью. Луштамговцы пытались с налета прорваться к Вратам, но им помешали бдительность наших часовых и наспех возведенные стены. Парометы на дальнем расстоянии плохо справлялись с добротными доспехами. Некоторых всадников просто выбивало из седла, но они поднимались и вновь лезли на укрепления в пешем строю. Ситуация изменилась, когда поставленный на прикол «Ястреб» раздул топки, поднялся со скалы и завис прямо над атакующими. Вплотную паромет прошивал стальные панцири, как град – газетную бумагу. Баллист с конницей не прислали, поэтому дирижаблям ничто не угрожало.
На следующий день враги подтягивались к Вратам, но овладеть проходом не спешили. Шевелившаяся в нескольких сотнях метров от наших укреплений темная масса вражьего воинства нервировала людей. Еще бы – нас было только пятьдесят человек, из них семь – офицеры: капитаны дирижаблей, стрелки – парометчики и дьякон-глашатай. Противостоять таким количеством нескольким тысячам воинов возможно, но крайне некомфортно психологически.
С донесением о сложившейся ситуации мы отправили к своим второй грузовой дирижабль – «Голубь». Таким образом, у нас осталось два боевых аэростата и курьерский дирижабль. «Голубь» должен был вернуться с боеприпасами и топливом.
Пора было начинать переговоры с Лузгашем. Мы согласовали действия еще в Бештауне. Планировалось захватить Врата, загнать вражескую армию в Баксанское ущелье и поставить ультиматум: беспрепятственный проход через Врата в обмен на свободу всех пленных. Неплохо было бы также добиться сдачи оружия всеми вражескими частями, но вряд ли Лузгаш пойдет на это. Все-таки десять тысяч пленных – серьезный аргумент.
Оставив держать оборону Врат капитана Терентьева (он был капитаном «Ястреба», но возглавлял группировку и находился в должности полковника), я поднялся в «Ласточку». Мы пошли против ветра высоко над ущельем. Продвижение было медленным, капитан «Ласточки» отец Василий с тоской наблюдал, как уменьшаются запасы угля, прикидывая, как далеко мы сможем продвинуться и удастся ли нам вернуться. Дьякон Фалалей пил сырые яйца, готовясь общаться с вражьим воинством.
Ставка Лузгаша располагалась километрах в трех от Врат. Я узнал красный шатер, к которому как-то подбирался неподалеку от Бештауна, зеленую палатку офицеров и гвардию на верблюдах, караулившую главнокомандующего.
– Зови, – сказал я Фалалею.
Тот неспешно поднялся со скамьи, прокашлялся, тихо пропел несколько слов и посмотрел на нас:
– Уши слегка прикройте…
Я не боялся оглохнуть, но уши ладонями прикрыл.
– Вызываю на переговоры Лузгаша, именуемого правителем Луштамга! – проревел Фалалей громовым басом. Плохо закрепленные металлические части гондолы задребезжали, несколько верблюдов под нами испуганно шарахнулись в стороны. – Мы без оружия, и упомянутому Лузгашу ничего не угрожает! С Лузгашем намеревается говорить регент Бештаунского княжества, прозванный у вас Призраком!
Внизу появились признаки активности. Между палатками забегали курьеры, офицеры спешно строили в боевые порядки отряды ближних телохранителей. Напрасная суета! Если бы мы прибыли на боевом дирижабле, никакие телохранители не могли бы помешать нам расстрелять любого внизу. Лузгаш, должно быть, чувствовал себя крайне неуютно.
Минут через десять на площадке появились старик-маг Вискульт, знакомый мне по встрече на коронации Лузгаша, и глашатай с луженой глоткой, выступавший там же.
– Я говорю за Вискульта, первого министра Луштамга, которому властелин поручил вести переговоры! – прокричал он не тише, чем наш дьяк. Фалалея это явно задело, и он выжидательно посмотрел на меня – что отвечать, чтобы перекричать выскочку, орущего фальцетом?
– Ты можешь принимать решения? – тихо спросил я.
Наш дьяк прокричал это же басом.
– Не обязательно кричать! – проорал глашатай. – Наш министр слышит тебя и так! Говори без посредника!
Что ж, не один Вискульт умел слушать. Внизу было много шума, а рядом со мной гудел паровой двигатель дирижабля, что гораздо хуже, но я не собирался отстать от мага Лузгаша. Сделав знак, чтобы наш дьякон молчал, я сказал:
– Ты тоже можешь и обязан говорить без посредника. Разговор пойдет о вещах тайных. Войску знать о них ни к чему.
После этого я удесятерил внимание, повернув ухо в сторону старика-мага.
– Но тогда мой повелитель не будет знать, о чем мы говорим, – шепеляво заявил Вискульт. Борода его дергалась в такт произносимым словам.
– Вызови его сюда. Мы не намереваемся его убивать. Сам понимаешь – я давно мог бы это сделать.
– Повелитель не разговаривает с такими, как ты, – объяснил маг. – Он – государь, а ты – червь всего лишь в ранге министра вассального княжества.
– Тогда слушай меня ты. Передашь мои слова Лузгашу, получишь его одобрение. И вновь скажешь мне. Мы не собираемся уничтожать вашу армию. Вы отпустите всех пленных. За каждого обнаруженного мертвеца мы убьем с воздуха вашего солдата, а лучше – офицера. Потом сдадите оружие и уберетесь за Врата. Мы не будем чинить вам препятствий.
Глашатай Лузгаша проорал так, что я от неожиданности едва не вывалился из гондолы дирижабля.
– Пленных не убивать! Приказ повелителя! При попытке к бегству тяжко калечить!
– Не переусердствуйте, – посоветовал я Вискульту. – За калеченных мы тоже будем калечить. Око за око.
– Зуб за зуб, – подтвердил маг, хихикнув. – Ты хорошо устроился, Призрак! Или Лунин? Тоже ведь наверняка кличка! Сидишь, как ворона на ветке, и каркаешь оттуда. Может, спустишься? Моя рука не так слаба, как могло тебе показаться, когда ты украл корону. Кстати, где она теперь? Старичок Вискульт забрал ее у тебя!
– Корону вы тоже вернете, – заметил я. – Хорошо, что напомнил.
– В обмен на кинжал, – прошептал маг.