— И со следующей пульсацией они вернулись? Уже сформировав устойчивые сообщества, готовые захватывать носители, эволюционировать, паразитировать на людях, превращая их в сталтехов, создавая из сгоревших, изувеченных машин технических монстров?! — недоверчиво проговорил Апостол.
— Да, — упрямо настаивал Сафронов. — Я понятия не имею, что представляет собой ваш таинственный Узел, могу лишь предположить, что свойства времени там иные! Нравится это кому-то или нет, но скорги — детище нашей цивилизации! Тому есть доказательства! Создавая метаболическую колонию, я использовал в качестве рабочего материала только н-капсулы, купленные на черных рынках! Мне удалось выделить из них достаточное количество «чистых» нанитов! А наличие у сталкеров таких приборов, как излучатель и кодировщик, разве ничего не доказывает?! Используя эти устройства, мастера-мнемотехники успешно воздействуют на скоргов, ограничивая их самовоспроизводство и программируя на выполнение определенных функций! Если бы технос имел внеземное происхождение, то созданные на Земле устройства никак не влияли бы на него или воздействовали бы неадекватно!
— А ты не думал, что устройства, используемые мнемотехниками, были занесены на нашу планету так же, как и колонии скоргов, при первой пульсации Узла? — мрачно спросил Аскет.
— Нет, — отрезал Сафронов. — Эти приборы мне отлично знакомы! Я работал с ними еще в Академгородке!…
Апостол и Аскет переглянулись.
Оба попытались, но не смогли мысленно опровергнуть последние утверждения Сафронова, а он лишь подлил масла в огонь:
— Я понимаю: мои слова ничего не стоят без исходных штаммов микромашин, необходимых в качестве эталона, для сравнения! Но можно попытаться их отыскать! Не верю, что все хранилища Академгородка разрушены…
«Не верит он…» — Апостол встал.
— Саид, что у тебя? — спросил адепт, стараясь не показать, сколь сильно его замешательство и потрясение. Сафронова надо вытаскивать отсюда. Живым. Без вариантов.
— Еще несколько минут, — ответил Саид.
— Они сами смогут идти?
— Еще не знаю. Надеюсь, что смогут.
— У меня есть стимуляторы! — Сафронов потянулся к кейсу. — Мера временная, но эффективная.
— Давай. — Апостол замер, прислушиваясь к отзвукам постепенно стихающего боя. — Сейчас все средства хороши, лишь бы прорваться к тамбуру, — добавил он.
Глава 7
Пустошь. Тамбур
— Райбен, ты куда! Назад, скотина!
Отсвет микропульсации, сопровождавшей переход боевых групп Ковчега в пространство Пустоши, мгновенно потонул в зловещем пламени настоящей битвы, кипевшей в границах тамбура.
Титановая Лоза действовала стремительно. Первые мгновения после перехода из одного пространства в другое особенно тяжелы, тело отказывается слушаться, разум рвет неистовая боль, но в этот раз все происходило иначе: полыхающий вокруг бой, мгновенное осознание, что все они угодили в самое пекло какой-то схватки, заставили двигаться, мыслить, невзирая на адские постэффекты мгновенного перемещения между пространствами.
Она рванулась в сторону, вслед хлестнул окрик командира группы, но Дарлинг не собиралась и дальше выдерживать роль, ей было достаточно показаний имплантированных сканеров, чтобы понять: в Пустоши происходит нечто выходящее из ряда вон, на проекционном забрале защитного шлема система распознавания целей вычерчивала какие-то фантастические контуры, пытаясь идентифицировать неизвестные типы механических существ, сошедшихся в схватке за тамбур.
Узел выбросил Титановую Лозу вместе с группой боевиков Ковчега у подножия монументальных построек атомной станции. Все обозримое пространство тонуло в плотной дымопылевой завесе, разрываемой сотнями яростных вспышек. Лазерные разряды, очереди автоматических импульсных орудий, удары СВЧ-генераторов, создающие пятна плазмы, терзали землю и здания, порождая ощущение абсолютного хаоса, какого-то буйства неуправляемой стихии, вознамерившейся уничтожить саму реальность.
Для отчужденных пространств масштабные боевые действия — редкость. Неудивительно, что в подавляющем большинстве боевики Ковчега, вообще не ожидавшие встретить сопротивление, отправившиеся на охоту за несколькими сталкерами, растерялись. Группы мгновенно распались, каждый старался занять доступное укрытие, но бушевавший в границах тамбура бой практически не оставлял шансов выжить. Дарлинг, оценив поступающие данные, все же сумела понять, что тут в смертельной, непримиримой схватке сошлись невиданные ранее исчадия техноса.
Несколько разновидностей механоидов, похожих на металлических стрекоз, атаковали с земли и с воздуха, им противостояли необычного вида сталтехи, вооруженные армганами и тяжелыми генераторами сверхвысокочастотного излучения.
Дарлинг, пробежав вдоль стены здания, резко присела, вскинув «ИПП» «Шторм». Импульсный автомат, снаряженный игольчатыми пулями, казался сейчас никчемной детской игрушкой, и она просто забросила его за спину.
Близкий плазменный разрыв ударил сферическим волдырем, дым и пыль отнесло в сторону, на несколько мгновений открыв взгляду фрагмент местности.
Сверху на позиции сталтехов, обороняющихся среди протяженных руин промышленных зданий, волна за волной обрушивались десятки летающих механоидов, вооруженных лазерными излучателями и импульсными курсовыми орудиями. С режущим по нервам шелестящим визгом они перепахивали позиции сталтехов шквалом снарядов, взрывали стены и перекрытия руин потоками когерентного излучения, но человекоподобные машины, разделившись на небольшие группы по три-четыре особи, давали достойный отпор: удары СВЧ-генераторов превращали наседающих тварей в сгустки плазмы, ураганный дождь из высоковольтных электрических разрядов хлестал по земле, поражая наземные типы усовершенствованных исчадий техноса — сотни механических существ попадали под удары молний, взрывались, сгорали, опрокидывались, но их собратья продолжали атаковать, невзирая на потери.
Секунда, и багряная мгла вновь сомкнулась, навалилась со всех сторон.
«Подземелья…» — билась в голове Дарлинг глухая мысль.
Егеря говорили о каких-то подземельях, проложенных техносом в недрах пустоши.
Вырваться из тамбура сквозь пламя неистовой схватки машин — нереально. Отсидеться, надеясь на чудо? Нет…
Титановая Лоза вновь задействовала импланты. Теперь она полностью отключилась от традиционного восприятия окружающего, игнорируя зрение, слух, осязание, сосредоточившись на несвойственных для человека поставщиках информации — специализированных сканерах, напрямую соединенных с рассудком.
Мир мгновенно преобразился, приобрел иные краски, теперь она воспринимала плещущие вокруг энергии, видела все преграды, отражающие либо поглощающие излучение.
Так и есть… Целая сеть тоннелей под землей. Особенно густо коммуникации наслаивались одна на другую под фундаментами корпусов атомной станции. Ближайшая точка доступа к подземному лабиринту, отмеченная ярким термальным всплеском, располагалась на дне глубокой воронки, буквально в десяти метрах от ее позиции.